Диана Гэблдон - Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)
— Э-э, да, — сказала я, несколько обеспокоенная этим замечанием. Я была рада, что Бри ушла. Только двое знали все о пожаре, в котором сгорел королевский склад в Кросс-Крике, и она была одной из них. Что касается второго человека… Ну, вряд ли пути Стивена Боннета пересекутся с лейтенантскими в ближайшем будущем, если Боннет вообще жив.
— А мужчины из гарнизона, — продолжил Хейес, — Марчисон и другие… куда они ушли, вы знаете?
— Сержант Марчисон мертв, — произнес глубокий, мягкий голос позади меня. — Увы.
Хейес посмотрел мимо меня и улыбнулся.
— Sheumais ruaidh, [45]— сказал он. — Я так и думал, что рано или поздно вы явитесь к своей жене.
— Я искал вас все утро.
Я испытала шок при звуках этого имени, также как и Джейми; удивление промелькнула в его лице, потом исчезло, сменившись настороженностью. Никто не называл его Красным Джейми со дня Восстания.
— Я слышал, — сказал он сухо. Он сел на второй табурет, оказавшись напротив Хейеса.
— Давайте поговорим. В чем дело?
Хейес потянул вверх спорран, который свисал между его колен, мгновение порылся в нем и вытащил белый квадрат из свернутой бумаги, запечатанной красной восковой печатью с крестом, которую я тут же узнала. Мое сердце пропустило удар; я сильно сомневалась, что губернатор Трайон послал мне запоздалое поздравление с днем рождения.
Хейес повертел письмо, убеждаясь, что, имя, написанное на нем, было именем Джейми, и вручил его. К моему удивлению, Джейми не вскрыл письмо, но держал его, не отрывая взгляда от лица Хейеса.
— Что привело вас сюда? — резко спросил он.
— Долг, конечно, — ответил Хейес, удивленно приподняв редкие брови. — Разве у солдата есть иная причина?
— Долг, — повторил Джейми, похлопывая письмом по бедру. — Да, хорошо. Долг ведет вас от Чарльстона до Вирджинии, но есть более быстрые способы добраться туда.
Хейес собрался пожать плечами, но передумал, поскольку я перевязывала его плечо.
— Я должен был доставить прокламацию губернатора Трайона.
— Губернатор не имеет никакой власти над вами или вашими людьми.
— Это правда, — согласился Хейес, — но почему бы мне не оказать ему услугу?
— Да, и он сам просил вас об этой услуге, или это была ваша инициатива? — сказал Джейми довольно циничным тоном.
— Вы стали немного подозрительным с возрастом, Sheumais ruaidh, — укорил его Хейес, покачивая головой.
— Вот почему я и дожил до этого возраста, — парировал Джейми с легкой улыбкой. Он помолчал, глядя на Хейеса. — Вы говорите, что человека, который стрелял в вас в Друмосси, звали Марчисоном?
Я закончила перевязку. Хейес попробовал пошевелить плечом, проверяя не болит ли оно.
— Да ведь вы сами знаете, Sheumais ruaidh. Вы не помните тот день, сударь?
Лицо Джейми неуловимо изменилось, и я почувствовала легкую дрожь тревоги. Дело было в том, что Джейми практически не помнил этого последнего дня шотландских кланов, не помнил резни, которая залила кровью — в том числе и его собственной — каллоденское поле. Я знала, что отдельные эпизоды того дня время от времени возвращались к нему фрагментами кошмаров в его снах, но трудно было сказать — была ли такая потеря памяти следствием травмы или просто сила воли заставила его забыть тот день. Память о Каллоденском сражении была потеряна для него, или была — до сих пор. Я не думала, что он хотел ее возвращения.
— Многое случилось тогда, — сказал он. — Я не помню всего.
Он резко нагнул голову и, подтолкнув большой палец под край письма, вскрыл его, разломав печать на фрагменты.
— Ваш муж — скромный человек, мистрис Фрейзер, — Хейес кивнул мне, подзывая щелчком пальцев своего помощника. — Он никогда не говорил вам, что он сделал в тот день?
— Много храбрости было проявлено на том поле, — пробормотал Джейми, склонив голову над письмом. — И довольно мало чего-нибудь другого.
Я не думала, что он читал письмо; его взгляд был устремлен мимо бумаги, словно он видел что-то за ее пределами.
— Да, — согласился Хейес. — Но стоило запомнить то, что человек спас вам жизнь, не так ли?
Джейми пораженно дернул головой. Я подошла и встала рядом с ним, положив руку на его плечо. Хейес взял рубашку у своего адъютанта и медленно натянул ее, улыбаясь с несколько странным и осторожным видом.
— Вы не помните, как ударили Марчисона по голове как раз в том момент, когда он собирался заколоть меня штыком? А потом вы подобрали меня и вынесли с поля к маленькому роднику? Там на траве лежал один из вождей; его люди обмывали ему голову водой, но я понял, что он был мертв — он лежал так неподвижно. Люди возле ручья позаботились обо мне; они также хотели, чтобы вы остались, так как вы были ранены и истекали кровью. Но вы пожелали мне удачи во имя Святого Михаила и вернулись в битву.
Хейес уложил цепь, поправив серебряный месяц под подбородком. Без галстука его шея выглядела голой и беззащитной.
— Вы выглядели совершенно дико; ваше лицо было залито кровью, а волосы развевались по ветру. Вы вложили меч в ножны, когда несли меня, но вытащили его обратно, как только отвернулись. Я не думал, что когда-нибудь встречусь с вами, потому что видел тогда человека, твердо решившего умереть…
Он покачал головой; его полуприкрытые глаза, казалось, видели не разумного сильного человека перед собой, не Фрейзера из Фрейзерс-Риджа — но Красного Джейми, молодого воина, который вернулся в битву не из храбрости, а потому что хотел покончить с жизнью, которая стала ему в тягость от того, что он потерял меня.
— Да? — тихо произнес Джейми. — Я… забыл.
Я чувствовала его напряжение под моей рукой, звенящее, как натянутая струна. Пульс стремительно бился в его артерии за ухом. Были вещи, которые он забыл, но не это. Я тоже.
Хейес нагнул голову, когда адъютант завязал галстук вокруг шеи, потом выпрямился и кивнул мне.
— Благодарю вас, мэм. Это было великодушно с вашей стороны.
— Все в порядке, — сказала я пересохшим ртом. — Всегда пожалуйста.
Снова полил дождь. Холодные капли ударили мне в лицо и на руки; влага заблестела на сильных костях лица Джейми, задрожала каплями в его густых волосах и на длинных ресницах.
Хейес накинул сюртук и закрепил плед маленькой золотой брошью, которую отец дал ему перед Каллоденом.
— Значит, Марчисон мертв, — сказал он, словно про себя. — Я слышал, — он мгновение возился с застежкой броши, — что их было два брата, одинаковых, как горошины в стручке.
— Было, — сказал Джейми. Он взглянула в лицо Хейеса, на котором отразился лишь легкий интерес.
