Мэри Николс - Наследство Уэстмера
Внизу в партере публика либо читала программки, либо лицезрела окружающих сквозь лорнеты. С передних рядов балкона раздавались шум и смех – знакомые здоровались и разговаривали. А высоко наверху, на галерке, сидели те, кто не мог себе позволить дорогие билеты, но и эти зрители были настроены на то, чтобы получить удовольствие. Напротив располагались ложи, и в одной из них Белла разглядела Роберта в черном фраке, белом узорчатом жилете и пурпурном галстуке, в котором блестела бриллиантовая булавка. Она не видела его со званого вечера Генриетты Он оживленно беседовал с двумя молодыми джентльменами и тремя дамами. Вдруг он заметил Беллу и, прежде чем она успела отвести взгляд, поклонился ей. После этого он продолжил веселый разговор с молодой леди, сидящей рядом с ним.
– Вон там Роберт, – Белла указала на него Генриетте.
– Понятно. Он не сказал мне, что собирается в театр Если бы я об этом знала, он поехал бы с нами.
– Кузина Генриетта, так или иначе, но он занят с другими. – Белла безуспешно попыталась скрыть обиду.
– Вижу. – Генриетта поджала губы. – Мне есть что сказать по поводу его безобразного отношения к вам. Я-то думала, что вы помирились.
– Мы и помирились. Пожалуйста, ничего ему не говорите.
Генриетта не успела ответить, так как оркестр заиграл увертюру и поднялся занавес. Белла повернулась к сцене, твердо решив насладиться увиденным. До антракта она и взгляда не бросила в сторону ложи Роберта, но когда все же посмотрела туда, то удивилась – ложа была пуста.
Вокруг ходили люди, здоровались друг с другом, заглядывали в соседние ложи. Мистер Фулбрайт тоже вышел, но вскоре вернулся в сопровождении Джорджа, Роберта и Дезмонда.
– Вы знакомы с моим сыном Джорджем? – обратился мистер Фулбрайт к Генриетте.
– Да, конечно. Добрый вечер, мистер Фулбрайт. Позвольте представить вам мисс Хантли.
Джордж поклонился им обеим.
– Миссис Хантли. Мисс Хантли. Могу ли я познакомить вас с мистером Дезмондом Нортоном?
Перед Беллой стоял мужчина лет сорока, худой и жилистый, с резкими, аскетическими чертами лица и пытливыми серыми глазами. Они обменялись поклонами.
– Роберт, – обратилась Генриетта к сыну, стоявшему позади Джорджа и Дезмонда. – Я жду тебя завтра в полдень на Холлес-стрит. Мне необходимо с тобой поговорить.
Белла уже сожалела о том, что указала Генриетте на Роберта, когда он сидел в ложе, но, несомненно, та все равно его увидела бы. А куда, интересно, подевались молодые дамы, которые тоже там были?
– Хорошо, мама, – Роберт согласно кивнул и повернулся к Белле. – Мисс Хантли, я к вашим услугам.
Белла слегка склонила голову, не зная, что ему сказать.
– Капитан, вам нравится спектакль?
– Да, очень веселый, – ответил он – и попал впросак, так как давали трагедию. Вероятно, ему было весело от общества молодых дам.
– Как вы находите Лондон, мисс Хантли? – спросил Джордж.
– Мне все очень интересно, – ответила Белла. – Это город контрастов: богатство и бедность, широкие улицы и грязные переулки, однообразие и яркий колорит, великолепие и убожество. И очень шумно.
– Вы хорошо все описали, мисс Хантли, – сказал Дезмонд. – Надеюсь, на вас это не навевает скуку.
– О нет.
– Мисс Хантли многим интересуется, – вставил Роберт. – На днях я слышал, как она рассуждала об античности. И проблемы крестьян ей тоже знакомы.
Он хотел уколоть ее, но Белла и виду не подала, что он попал в цель. Вместо этого она пустила в Роберта его же стрелу:
– Если бы люди, обладающие привилегиями, больше обращали внимания на то, что происходит вокруг них, то, вероятно, заметили бы несчастья других и поняли бы, что в жизни присутствуют не только наслаждения.
Джордж рассмеялся.
– Вы выиграли партию, мисс Хантли. Что ты на это скажешь, Роберт, дружище?
Но тут зазвенел звонок, оповещающий о конце антракта, и все начали расходиться по своим местам.
– Тебя спас звонок, – сказал Роберту Джордж. Белла наблюдала за противоположной ложей.
Спустя две минуты там вновь появились дамы. Миссис Хантли неодобрительно прищелкнула языком. Белле было трудно следить за ходом спектакля, так как одна из дам, прикрывшись веером, что-то шептала на ухо Роберту, а он смеялся в ответ.
До сих пор Белла не знала, что такое ревность, но сейчас она кипела от злости.
Роберт сам себя ненавидел и с трудом выносил Китти, которая всегда была его верной подругой и любовницей. Он видел, как юная леди в розовом платье из ложи напротив, напряженно выпрямившись и приподняв подбородок, не сводит глаз со сцены и при этом так яростно обмахивается веером, что дуновение воздуха доносится до всех сидящих в ложе. Он заслужил ее недовольство. А завтра ему предстоит выговор от матери. И это он тоже заслужил.
Почему он настаивал на продолжении их «игры»? Ведь Белла хочет, чтобы они ее прекратили. Она так и сказала: «чем скорее, тем лучше». Поэтому-то он и устроил собственный «спектакль», демонстрируя ей свою независимость, а теперь горько в этом раскаивается. Белла ни за что его не простит. Еще до конца представления он встал и, извинившись, удалился. Ему необходимо время, чтобы подумать, а в компании это сделать невозможно. Он не стал брать кеб, а пошел пешком.
Зачем он согласился на предложение Дезмонда взять отдельную ложу и пригласить трех дам? Он хотел вовсе не этого, а объяснения с Беллой. Хотел попросить ее забыть про наследство и стать его женой. Он сможет заработать на жизнь. Пусть она не будет графиней Уэстмер, но он сделает для ее счастья все, что в его силах.
Он не помнил, как добрался до дома и где был. Раздевшись, бросился на кровать. Завтра – вернее сегодня, так как уже светало, – он должен пойти на Холлес-стрит и встретиться с мамой. И с Беллой. Белла… Он заснул, шепча ее имя.
На следующее утро Генриетта «была дома» для посетителей. Кое-кто просто оставил свою визитную карточку, а другие были расположены побеседовать за угощением. Белла сидела рядом со своей «опекуншей», вела непринужденный разговор и слушала сплетни. Некоторые показались ей настолько неприличными, что она с трудом сохраняла невозмутимость. Почти наступил полдень, и посетители стали расходиться. Появился дворецкий, и у Беллы перехватило дыхание, но пришел не Роберт, а Эдуард с Шарлоттой. Они задержались в дверях, оглядывая присутствующих. Наконец Эдуард поспешно поклонился матери, которая встала им навстречу.
– Как я рада вас видеть. Вы со всеми знакомы, не так ли? – спросила Генриетта, целуя Шарлотту в щеку.
– Да, мэм. – Она посмотрела на Беллу и сказала: – Как поживаете, мисс Хантли?
– Спасибо, хорошо, мисс Меллиш. Шарлотта тут же повернулась к ней спиной и заговорила с Генриеттой:
