Мэри Николс - Наследство Уэстмера
– Эти экспонаты выставлены в частном музее в саду лорда Элджина на Пиккадилли, – сообщил он Белле. – Вы окажете мне честь, если согласитесь, чтобы я сопровождал вас туда.
– Мне казалось, что было решено сделать их общественным достоянием, – сказала Белла, вспомнив статью, которую она читала деду. – Разве они еще не в Британском музее?
– Я не знаю, назначена ли дата, когда их будут переносить. – Питер был удивлен, что она столь осведомлена. – Я сам знаток этого. Во время последней поездки в Грецию я привез несколько скульптур из храма, посвященного Бахусу.
– Богу виноделия, – уточнила Белла.
– Вам это известно? – с удивлением спросил Питер. – Я поставил его в беседке из роз в моем загородном доме. Вы должны приехать и сами это увидеть. Общество античности считает, что это прекрасная скульптура и лучше, чем мраморные экспонаты Элджина, поскольку у моей целы все детали.
– Вы о чем? – спросил подошедший Роберт. Он увидел, что Белла внимательно слушает, и ему захотелось поскорее узнать, о чем разговор. Перед друзьями он мог изображать равнодушие, но на самом деле был далек от этого. Чем чаще он видел свою хорошенькую кузину, тем тревожнее себя чувствовал.
– Мистер Коллисон рассказывал мне о своих путешествиях в Грецию и о статуе Бахуса, которую он привез домой, – сказала она. Белла улыбалась, но сердце у нее готово было выскочить из груди, и она знала, что это из-за появления Роберта. Она не представляла, как проживет следующие несколько недель. Ей хотелось, чтобы Роберт находился около нее, потому что в его присутствии она оживала, но ради ее же спокойствия надо было, чтобы он ушел. – Полагаю, что вся одежда Бахуса состоит из виноградных листьев.
– И закрывает нужные места? – Роберт насмешливо приподнял бровь.
– Конечно. – Молодой человек разозлился на него: Роберт прервал его в тот момент, когда он завладел, как ему казалось, вниманием маленькой наследницы. – Я не стал бы оскорблять мисс Хантли проявлением дурного тона.
– Рад это слышать, поскольку мисс Хантли, как вам известно, находится под покровительством моей мамы, и под моим, кстати, тоже.
– Роберт, не будь таким высокопарным, – вмешалась Белла. – Наш разговор о греческой античности совершенно приличен.
– Я не стану высказывать свое мнение о людях, которые увозят бесценные предметы культуры для удовлетворения своей алчности.
– Сэр, ни я, ни мисс Хантли вашего мнения не спрашивали, – заявил Коллисон.
– Именно так, Роберт, – сказала Белла. В душе она была с ним согласна, но ни за что на свете не даст ему это понять.
– В таком случае простите, что я вам помешал. – И Роберт с поклоном удалился.
У Беллы упало сердце, так как она была рада этому вмешательству. Мистер Коллисон уж чересчур пристально на нее смотрел – словно раздевал взглядом. Белла увидела Генриетту в противоположном конце комнаты и, сказав Коллисону, что хозяйка дома зовет ее, с извинением отошла от него, прежде чем он успел повторить приглашение полюбоваться на его скульптуры.
Генриетта была занята разговором с толстым джентльменом в старомодных панталонах и чулках со стрелками. Чтобы не рассмеяться, Белла вышла в коридор. До нее донеслись голоса из библиотеки, так как там была приоткрыта дверь.
– Нет, Шарлотта, это невозможно. Его светлость не изменит своего решения. Он мне так и сказал.
– Значит, ты его спрашивал? – Естественно.
– Другими словами, он хочет, чтобы ты женился на этой маленькой мышке – кузине, – в ярости произнесла мисс Меллиш.
– Только в том случае, если я сделаю ей предложение.
– И ты его сделаешь?
– Конечно же, нет! Я помолвлен с тобой.
– Да. Но я подумала, что ты мог об этом и забыть. Тебе она нравится, а наследство – такая сладкая приманка. Правда, она чересчур молода для тебя, Эдуард. Найди-ка лучше другой способ завладеть состоянием двоюродного дедушки.
– И каким же образом? – Голос Эдуарда прозвучал неприятно резко, и Белла поняла, что он очень сердит.
– Ну, докажи, что майорат не был нарушен. Это сделать непросто. Но должны быть документы. Хороший адвокат найдет в них ошибки. А если таких документов нет, то граф тебя просто разыгрывает.
– Зачем ему это?
– Чтобы упрочить положение своей внучки. – Шарлотта засмеялась. – Ты будешь выгдядеть жутким дураком, если женишься на ней и обнаружишь, что в этом не было необходимости.
– Я не собираюсь на ней жениться. Я помолвлен с тобой.
– Помолвлен. И если в свете подумают, что ты разорвал помолвку, уступив фантазиям этого старика, то твоей репутации конец. Ты что, думаешь, я отпущу тебя, не рассказав всем, что произошло?
– Шарлотта, – устало сказал он, – у нас нет причин для ссоры. Перестань волноваться и предоставь все мне. Здесь нужно действовать осторожно.
– Ты что-нибудь сделаешь?
– Конечно, сделаю. Я не позволю старику меня провести.
– Ой, Эдуард, ты просто душка!
Наступило молчание, и Белла рискнула заглянуть в щелку. Они стояли перед окном, освещенные бледным светом луны. Шарлотта обняла Эдуарда за шею, а он крепко прижал ее к себе. Они целовались. Белла убежала к себе в комнату и бросилась на кровать.
Эдуард не лучше остальных, только умнее, и сделает все возможное, чтобы оставить ее без наследства. Что ж, ей все равно. Она заработает себе на жизнь, и пусть они все переругаются между собой. Как же дедушка будет над ними смеяться!
Белла села за секретер и, вынув письменные принадлежности из ящика, написала на чистом листе бумаги: «Часть шестая». Взглянув в окно на облака, бегущие по небу, она преобразилась в свою героиню и начала писать…
Глава седьмая
В театр Белла надела шелковое розовое платье. Лента более густого оттенка была продернута сквозь ткань на лифе и на рукавах с буфами. Темные локоны украшала малюсенькая розовая шляпка, отделанная крошечными перышками тоже розового цвета. Шляпка завязывалась под подбородком бантом из лент. На шее у нее красовались темно-красные гранатовые бусы, когда-то принадлежавшие матери и отданные Белле отцом. Несмотря на свой высокий рост, Белла была очень женственной и утонченной.
Генриетта сменила траурный наряд на темно-фиолетовый, и они с Беллой отправились в новой карете в «Ковент-Гарден». Они подъехали прямо к его дверям. Белла впервые в жизни вошла в лондонский театр. Какое же это оказалось помпезное зрелище! Все были одеты по последней моде и с любопытством разглядывали друг друга. Как только они присоединились к мистеру и миссис Фулбрайт и заняли свои места в ложе, Белла тоже принялась с интересом на все смотреть.
Внизу в партере публика либо читала программки, либо лицезрела окружающих сквозь лорнеты. С передних рядов балкона раздавались шум и смех – знакомые здоровались и разговаривали. А высоко наверху, на галерке, сидели те, кто не мог себе позволить дорогие билеты, но и эти зрители были настроены на то, чтобы получить удовольствие. Напротив располагались ложи, и в одной из них Белла разглядела Роберта в черном фраке, белом узорчатом жилете и пурпурном галстуке, в котором блестела бриллиантовая булавка. Она не видела его со званого вечера Генриетты Он оживленно беседовал с двумя молодыми джентльменами и тремя дамами. Вдруг он заметил Беллу и, прежде чем она успела отвести взгляд, поклонился ей. После этого он продолжил веселый разговор с молодой леди, сидящей рядом с ним.
