Луиза Аллен - Покорись страсти
— Прошло уже сорок два дня. Корабль всегда идет так медленно?
— Нет. Ветер почти все время встречный. Ты не замерзла?
— О нет, здесь так приятно.
— По моим расчетам, еще три недели, может быть, меньше. Что ты сделаешь, когда сойдешь на берег?
— Куплю теплую одежду! Потом разыщу тетю Амелию.
— Это которая из твоих теток? Я уже потерял счет твоим родственникам.
— Это мать лорда Себастьяна и леди Дерехем. Я выучила семейное древо наизусть в попытках понять, кто кому кем приходится.
— У тебя все будет хорошо, — сказал Натан, — подозреваю, что в следующем сезоне ты станешь украшением лондонского общества.
— О боже, — вздохнула Клеменс, — жду не дождусь.
Глава 17
— Земля!
— Элиза, проснись! — Клеменс вскочила с кровати, накинула пеньюар и сунула ноги в шлепанцы. — Земля!
— Сейчас же ночь, — сонно пробормотала Элиза, открывая глаза. — Мисс Клеменс! Вы не можете выйти в таком виде!
— О, перестань. — Клеменс схватила шарф и повязала его на шею. — На палубе не так уж холодно, сейчас только начало сентября.
— Я имела в виду, что вы выглядите не так, как подобает приличной леди, — начала Элиза, но Клеменс уже спешила к лестнице.
Очутившись на палубе, она с наслаждением вдохнула свежий воздух. Занималось утро, и в тусклом его свете показались очертания высоких поросших лесом утесов.
Клеменс вцепилась, в поручни, жадно глядя на землю, которая должна была стать ее вторым домом.
— Добро пожаловать в Англию. Мы в Веймуте, недалеко от Портсмута, — сказал Натан, неслышно подойдя сзади.
Обернувшись, Клеменс увидела в его руках тёплую куртку.
— Вот, надень, не то подхватишь простуду.
— Спасибо.
— Я уже и забыл, каково это — целовать тебя, — прошептал Натан, увлекая ее и укромный уголок. — Что плохого, если мы обменяемся на прощание английским поцелуем?
Его английский поцелуй показался Клеменс не менее обжигающим, чем ямайский. Возможно, виной тому холодный ветер с моря, тепло его тела и его губ. Клеменс обвила шею Натана руками, куртка соскользнула на палубу. Это их последний поцелуй ее последний шанс ощутить его прикосновение, его аромат.
Неужели этот поцелуй ни о чем не говорит тебе? — хотела спросить Клеменс, но это означало, что она должна будет признаться ему в любви, омрачить их последние часы сожалением и неловкостью. Вместо этого она улыбнулась и, подняв руку, легонько коснулась пальцами его губ. Потом, склонившись, подняла куртку.
— Возьми, я пойду вниз.
Проскользнув под рукой Натана, Клеменс пошла прочь. Это была ошибка, сказал себе Натан, прижимая к себе куртку и пытаясь ощутить аромат Клеменс. Большая ошибка. Но это еще и воспоминание о Клеменс, которое он будет хранить в своей памяти. Тяжело ступая, к Натану подошел Мелвилл. Облокотившись на поручень, он направил подзорную трубу на крошечную лодчонку, вышедшую в море, чтобы встретить фрегат.
— Вот и шлюпка, готов поспорить, сейчас мы получим приказы.
— Я думал, ты направишься в Портсмут, — сказал Натан. Ему самому предстояло явиться в адмиралтейство в Уайтхолле.
— Да, и надеюсь, мои планы не изменятся.
На борт поднялся лейтенант и вручил Мелвиллу пакет. На палубе появились Клеменс и Элиза. Пытаясь согреться, служанка надела на себя всю свою одежду, она с надеждой смотрела на берег. Клеменс была бледна.
— Вы обе в порядке? — спросил Натан.
— Мы устали и замерзли, и нам не терпится сойти на берег, — призналась Клеменс. — Видеть берег и не иметь возможности ступить на него…
А теперь, как выяснилось, фрегат должен быть обогнуть побережье и войти в устье Темзы.
Натан подошел к капитану:
— Мы можем высадить женщин здесь, отправить их на берег на шлюпке лейтенанта.
— Как, одних? — удивленно спросил Мелвилл.
— Я могу поехать с ними. Мне приказано явиться в адмиралтейство, значит, я могу покинуть «Орион».
— Что ж, справедливо. Может статься, вы окажетесь в Лондоне быстрее нас.
Натан вернулся к Клеменс.
— Ты не хотела бы сойти на берег сейчас?
— Сейчас?
— Да. Или тебе придется оставаться ни борту, пока корабль не пришвартуется в Четеме. Я поеду с вами, найду вам гостиницу и доставлю тебя к тете.
— Но твой приказ…
— Так будет быстрее, — оборвал Натан, — здесь дороги лучше, чем те, к которым ты привыкла, я буду в Лондоне уже через несколько часов.
— Если это не доставит тебе неудобств, то я согласна, спасибо.
Клеменс держалась отстраненно и сдержанно. Она правильно поступает, решил Натан. Обмениваясь поцелуем, они думали, что расстанутся через несколько часов, теперь же расставание откладывалось на день-два.
— Иди собери вещи, я пришлю кого-нибудь из матросов за твоими чемоданами.
Натан постоял минуту, раздумывая о том, во что он ввязался на этот раз. Но Клеменс так нуждалась в помощи и так хотела поскорее присоединиться к своей семье, что было бы жестоко продержать ее на корабле еще несколько дней. Он просто должен держать себя в руках, несомненно, на небесах ему это зачтется, подумал Натан и мрачно улыбнулся.
Сидя в шлюпке, Клеменс одной рукой крепко держалась за борт, а второй прижимала шляпку, чтобы ее не унесло ветром. Берег, к которому направлялась шлюпка, был покрыт золотистым песком.
— Какой чудесный пляж! — воскликнула Клеменс.
— Хочешь искупаться?
— Нет уж, спасибо!
Клеменс поежилась. Море было серым и холодным, а на берегу не было пальм, к которым она так привыкла. Что ж, теперь ее дом здесь.
До ее ушей донесся голос Натана, он разговаривал с лейтенантом.
— «Золотой лев»? Помни, что со мной дамы. Это приличное место?
— Вполне, сэр. Старшие офицеры всегда останавливаются там с женами. И у них можно нанять экипаж.
Скоро, очень скоро Натан покинет ее, подумала Клеменс. Ей нужно привыкать жить без него. Потом вдруг неожиданная мысль поразила ее.
— Натан, — прошептала она, — у меня нет денег!
— Вот — Он открыл бумажник и протянул ей несколько банкнотов. — Это то, что Мелвиллу удалось сэкономить от официальных расходов. Я уверен, твоя тетя сумеет возместить ему эти деньги.
— Спасибо.
Клеменс взяла деньги и, аккуратно сложив, убрала в свой ридикюль.
«Золотой лев» оказался уютной гостиницей, хотя и несколько мрачноватой. Видимо, причиной тому были тяжелые темные портьеры.
— Они глазеют на нас, — прошептала Элиза.
Ничего удивительного, подумала Клеменс. Юная леди в вышедшем из моды платье и служанка в цветастом тюрбане. Они определенно вызывали интерес у окружающих. Управляющий провел их в гостиную, усадив в удобные кресла, принес газеты. Клеменс принялась просматривать колонку светской хроники, надеясь найти какое-нибудь упоминание о Рейвенхерстах.
