Айрис Джоансен - Мой возлюбленный негодяй
— Эти лошади выбираются за горячий нрав и быстрый бег, а не за послушание. — Он возмущенно посмотрел на нее. — Нельзя вот так выпрыгивать перед парой и думать, что они будут вести себя, как крестьянские лошадки с плугом!
— Наверное, если бы вы их получше обучили… — Она замолчала, бросив на него хмурый взгляд. — Хорошо, я не права. Мне не следовало этого делать.
— Да. — Он оценивающе посмотрел на нее. — Но обычно ты так легко в этом не признаешься. Что ты такое натворила?
— Ничего я не натворила. Вы говорите так, словно я не старше Алекса.
— Такой я тебя и пытался себе представить в последние несколько дней. Однако я сомневаюсь, чтобы даже Алекс мог поступить настолько легкомысленно, чтобы выскочить на дорогу перед парой несущихся лошадей.
Марианна нетерпеливо взмахнула рукой.
— Я хотела с вами поговорить. У меня к вам есть просьба.
— Ты не могла подождать, пока я приеду в Камбарон?
— Там Дороти, а она… Она умеет всегда настоять на своем, и она очень упорная. Она говорит, что вы возражать не станете, но я должна знать точно.
— Просьба что-то затягивается, а разгоряченным лошадям нехорошо стоять. — Он протянул ей руку. — Залезай в фаэтон.
Она с некоторой опаской покосилась на стоявших теперь смирно лошадей, но послушалась. Когда Джордан втянул ее наверх и усадил рядом с собой, ее начало немного подташнивать. В этом открытом экипаже с высокими сиденьями она чувствовала себя страшно неуверенной.
— Наверно, мне лучше слезть и пойти рядом.
— Глупости. — Он шевельнул вожжами, и гнедые рванули вперед. — Так что же у тебя за просьба?
Марианна выпалила:
— Дороти говорит, вы не будете возражать, если я сделаю витражи на окна замка. — Она помолчала, потом добавила: —И, может быть, украшения на стены.
— А почему я должен возражать? Если твоя работа будет хорошей, то замок только выиграет. — Прищурившись, он изучающе посмотрел ей в лицо. — Это все?
— Ну… не совсем. — Она нервно облизала губы. — Вы не разрешите мне вырезать дыру в крыше?
Джордан изумленно моргнул.
— Извини — что? Не будет ли в замке слишком ветрено?
— Не во всей крыше. Только в южном крыле, где расположена бальная зала.
— Ясно. — Серьезно ответил он. — Утешает, что у нас останется кое-какая защита от непогоды. Я знал, что тебе не нравится Камбарон, но не думаешь ли ты, такие меры чересчур кардинальны?
Он опять, по своему обыкновению, посмеивается над ней. Но сейчас Марианна пропустила мимо ушей его легкомысленный тон. Ей важно было договорить до конца.
— Замку это не повредит. К тому же нам еще не скоро понадобится ее делать. Мы прорежем дыру, только когда я завершу всю необходимую подготовку.
— Подготовку к чему?
— К тому, чтобы сделать купол. — Видя его недоумение, она с жаром принялась объяснять: — Я всегда мечтала сделать купол! Прекрасный купол из витражей с цветами и вьющимися растениями и, может быть, с птицами. Разве это не великолепно?
Он задумчиво рассматривал ее лицо:
— Звучит совершенно потрясающе. И, кажется, это очень сложно. Ты уверена, что способна создать такой купол?
Марианна кивнула:
— Сами витражи — это совсем нетрудно. Сложность в другом — точно рассчитать и уравновесить их в виде купола. Я и сейчас хорошо работаю, и чем более сложные задачи я буду себе ставить, тем лучше будет моя работа. — И не без вызова она добавила: — А вы ведь хотите, чтобы я совершенствовала свое мастерство. Разве я не поэтому нахожусь здесь?
Он не ответил на ее вызов.
— И сколько времени займет это предприятие?
— Не знаю. Много. Такая работа потребует немалых трудов.
— Да, я это вижу. — Он сухо добавил: — А тем временем я должен жить с чудовищной дырой в крыше.
У нее на лице отразилось разочарование.
— Да. — Она покусала губы. — Вы правы, Я прошу слишком много.
Он секунду помолчал:
— И какого размера должна быть эта дыра?
В ней снова вспыхнула надежда.
— Не во всю бальную залу. Купол будет в центре.
— Это утешает.
Она смотрела на него затаив дыхание.
— А, какого дьявола! — Он бесшабашно улыбнулся. — Какое мне дело до того, что ты разнесешь весь замок? Делай свой чертов купол.
— Правда?
— Правда. — Увидев, как просияло ее лицо, он покачал головой. — Как мало тебе нужно для счастья.
— Это вовсе не мало. — Она была так взволнованна, что с трудом могла усидеть на месте. — Мастер так редко получает возможность выполнить подобную работу! Моя бабушка за всю свою жизнь смогла сделать всего два купола.
— Ну, если ты не перестанешь вертеться, то погибнешь, не успев сделать ни одного. — Отозвался он. — Ты тревожишь лошадей.
Ее это не волновало. Она была переполнена радостным предвкушением, даже проклятые лошади ее не пугали.
— Похоже, вам удается с ними справляться.
— Хочешь попробовать?
Она изумленно посмотрела на него:
—Я?
— Новое впечатление. — Он передал ей вожжи и осторожно взял ее руки в свои. — Держи крепко, но не тяни.
Власть. В ней поднялось возбуждение, когда она почувствовала, как натянуты вожжи. Столько силы и непокорства, и она держит их в руках, управляет ими!
Он хохотнул:
— Тебе понравилось.
— Да! — восторженно выдохнула она. — Это… чудесно. Уберите руки. Дайте мне править одной.
— Для начала хватит. — Он отобрал у нее вожжи. — Когда я в следующий раз приеду в Камбарон, я начну учить тебя править.
— Обещаете?
— Обещаю, — снисходительно улыбнулся он. — Если я как следует тебя займу, может, ты отложишь разрушение крыши до того момента, как закончатся зимние снегопады.
Наверное, не время было сейчас говорить ему, что снова наступят снегопады и снова закончатся, прежде чем она завершит работу над куполом цветов.
— Вы снова уезжаете?
— Завтра утром.
— Почему?
— У меня дела за границей.
— А когда вы вернетесь?
Он пожал плечами:
— Понятия не имею. Может, весной.
Весной! Он не вернется до весны! Она сможет работать без помех, без этой непонятной душевной муки. Наверное, она еще просто до конца этого не осознала — иначе откуда вдруг нахлынула такая тоска?
Уже показались ворота Камбарона. Как быстро! Марианна удивилась острому уколу разочарования. Впервые ей было так хорошо и легко в обществе Джордана. Эти последние минуты удивительно их сблизили. В манере Джордана не ощущалось даже намека на чувственность. Он был небрежно-снисходителен, как брат с младшей сестрой.
Марианна искоса посмотрела на своего спутника.
Лицо у него было невозмутимым, сдержанным, чуть ироничным. И в то же время слишком… Слишком гладким, словно на нем была надета маска.
