Томас Шерри - Ночь для двоих
Элиссанда оказалась в затруднительном положении. Нельзя сказать, что ей очень хотелось переспать с ним. Но, принимая во внимание то, как он смотрел на нее в Хайгейт-Корте и потом в экипаже, она даже не рассматривала возможность, что он совершенно проигнорирует ее в первую брачную ночь.
Нет, так не пойдет. Она не даст дяде такую отличную возможность объявить ее брак фиктивным и аннулировать его. Ему не удастся пойти в суд с заявлением о недействительности брачной церемонии и неосуществленном браке. Если захочет, пусть доказывает ее недееспособность.
А этот брак будет консуммирован. Немедленно.
Легче сказать, чем сделать.
Прошло полчаса, сотерна в бутылке больше не было, а Элиссанда так и сидела за столом одна.
Итак, чего она ждет? Брак не может быть консуммирован сам собой. Если муж не идет к ней, тогда она пойдет к нему.
Приняв твердое решение, Элиссанда не двинулась с места. Она была совершенно невежественна в вопросах взаимоотношения полов. И, откровенно говоря, перспектива нового телесного контакта с лордом Виром намертво приклеивала ее к стулу.
Придется огреть себя кувалдой — вызвать в памяти образ дяди: холодные глаза, орлиный нос, тонкие губы — таким он всегда являлся ей в ночных кошмарах.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Элиссанда встала и качнулась так сильно, что была вынуждена снова сесть. Дядя с неодобрением относился к употреблению женщинами крепких напитков, и до того, как леди Кингсли прибыла с гостями и собственными запасами спиртного, вино в Хайгейт-Корте к столу не подавали.
Она недооценила воздействие на собственный организм такой внушительной порции спиртного — три бокала шампанского и целая бутылка сотерна.
Ухватившись за край стола, Элиссанда снова встала, на этот раз соблюдая осторожность. Выпрямившись, она потихоньку двинулась вдоль стола, чувствуя себя неопытным альпинистом на склоне Монблана.
Противоположная сторона стола была ближе к спальне лорда Вира. Элиссанда встала так, чтобы быть спиной к столу, и постаралась убедить себя, что обязательно преодолеет десяти футовое, расстояние до двери.
Ей казалось, что она идет по воде. Неудивительно, что мужчины могут спотыкаться, когда выпьют лишнего. Как же можно не споткнуться, если пол то поднимается, то опускается, и все это без предупреждения!
Достигнув своей цели, Элиссанда радостно ухватилась за дверную ручку и привалилась к косяку. Что же это делается! Комната качается! Лучше войти, пока ей не стало еще хуже. И она повернула ручку.
Маркиз уже был в постели, голый выше пояса. Элиссанда заморгала, чтобы он перестал раскачиваться и расплываться. Кто же знал, что жидкость, вкусная и сладкая, как сироп, может подложить ей такую свинью!
В конце концов, супруг оказался в фокусе. По краям он еще расплывался, зато его грудь уже была видна довольно-таки четко. Боже, он, наверное, был «мускулистым христианином»[12], поскольку, безусловно, был мускулист, а его телосложение одобрил бы сам Микеланджело, ведь великий маэстро никогда не писал мужчин, не обладавших совершенной фигурой.
В руках он держал книгу. Книгу? Элиссанда смутно припомнила, что он назвал книгу отличным снотворным. Нет, не снотворным. Опием. Он использовал книги как опий.
Но сейчас это не имело значения. С книгой на коленях он выглядел почти интеллигентом.
И ей это понравилось.
— Милорд, — начала она.
Его глаза сузились. Или это снова оптический обман?
— Миледи.
— Сегодня наша первая брачная ночь. — Этот факт следовало ему напомнить. А вдруг забыл?
— Совершенно верно.
— Поэтому я пришла, чтобы угодить вам, — сообщила Элиссанда, сразу почувствовав себя храброй, послушной долгу и изобретательной.
— Спасибо, но в этом нет необходимости.
Что за глупости!
— Позволю себе заметить, что это совершенно необходимо.
— Почему?
Похоже, ей удалось его удивить.
— Конечно, для процветания нашего брака, сэр, для чего же еще?
Маркиз закрыл книгу и встал. Хм. А разве он не должен был встать, когда она вошла? Решить было трудно.
— Наш брак был поспешным и оказался шоком для нас обоих. Мне не хочется навязываться вам, когда все произошло так быстро... и странно. Вам не кажется, что мы должны двигаться вперед медленнее?
— Нет. — Элиссанда так энергично затрясла головой, что едва не потеряла равновесие. — У нас нет времени.
Вир окинул супругу сардоническим взглядом.
— У нас впереди целая жизнь — во всяком случае, так сказал священник.
Ей следует впредь с большой осторожностью употреблять сотерн. Оказывается, у нее проблемы не только со зрением, но и с речью. Язык почему-то стал толстым и неповоротливым. Элиссанда сформулировала в уме в высшей степени аргументированное объяснение важности консуммации брака, но не могла заставить свои челюсти разжаться. Они не желали двигаться.
Склонив голову набок, она улыбнулась, причем не потому что должна была, а потому что ей так хотелось.
Его реакция оказалась весьма своеобразной. Он схватил с ночного столика бутылку виски и сделал большой глоток прямо из горлышка. Ну да, мужчины всегда так поступают. А как же он красиво двигается! С грацией дикого зверя.
Он очень привлекателен.
Не просто привлекателен. Он чертовски красив. Эти густые непослушные волосы, блестящие, словно полированная бронза, широкие мускулистые плечи...
— Я забыла, какого цвета у вас глаза, — пробормотала Элиссанда.
Абсурд! После четырех дней знакомства и длительной свадебной церемонии она не может вспомнить, какого цвета его глаза.
— Голубые.
— Да? — Элиссанда была приятно удивлена. — Чудесно! Можно я посмотрю?
С этими словами она подошла и уставилась на Вира снизу вверх. Он оказался очень высоким, выше, чем ей казалось. Ей пришлось положить руки ему на плечи и встать на носочки, чтобы заглянуть ему прямо в глаза.
— У многих людей голубые глаза, — заметил он.
— Но ваши другие. Они необыкновенные. — Они действительно были необыкновенными. — Они такого цвета, как алмаз Хоупа.
— Вы видели алмаз Хоупа?
— Нет, но я знаю, каким он должен быть. — Она втянула носом воздух. — И от вас хорошо пахнет.
— От меня пахнет виски.
— Им тоже, но... — она снова втянула воздух, — получше.
Элиссанда ни за что не смогла бы описать этот запах. Он был теплым и свежим, как от только что принесенных из прачечной простыней. Или от согретых на солнце камней.
— Вы слишком много выпили? — полюбопытствовал маркиз.
Элиссанда уставилась на его рот, твердый, но такой соблазнительный... «Сотовый мед каплет из уст твоих, невеста; молоко и мед под языком твоим, и благоухание одежды твоей подобно благоуханию Ливана»[13].
![Рэндалл Гаррет - Лорд Дарси [ Магия и смерть. Слишком много волшебников. Новые расследования лорда Дарси]](/uploads/posts/books/54127/54127.jpg)
