Шеннон Дрейк - Неистовая принцесса
— Гм… — пробормотал Гарольд. — Не будь столь самоуверенной, моя девочка… Не исключено, что я отправлю тебя к нормандскому герцогу, чтобы ты подбодрила своего дядю, который долгие годы тоскует среди чужих.
— Нет! — воскликнула она, — Даже в шутку не говори так, умоляю тебя! Отправь меня в крайнем случае в Испанию, в Италию или в Византию, но только не к этим варварам!
Едва Фаллон произнесла последние слова, как вспышка молнии надвое расколола небо и яростный удар грома обрушился на судно. Гарольд в тревоге вскочил на ноги. Вокруг все потемнело, и ветер стал швырять корабль, как щепку.
— Матерь Божья! — пробормотал Гарольд и торопливо перекрестился. — Мне не следовало брать тебе с собой, Фаллон!
Девушка стала уверять его, что не боится шторма, хотя сердце у нее колотилось так, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Что крамольного они сказали? Что дурного сделали? Казалось, Господь за что-то рассердился на них и в одно мгновение превратил прекрасный летний день в преисподнюю.
Дождь полил как из ведра.
— Фаллон, спускайся вниз! — приказал Гарольд.
— Может быть, я смогу здесь чем-то помочь! — выкрикнула она.
У Гарольда не было возможности спорить с дочерью, поскольку Джеймс что есть сил кричал, пытаясь успокоить собак, а стоявший у руля капитан Жюстен Севелл прилагал нечеловеческие усилия, чтобы выправить ход корабля. Это ему плохо удавалось. Нещадно хлестал дождь, свирепо завывал ветер, и судно болтало между свинцово-черным небом и бушующим морем. Гарольд что-то кричал Жюстену, Жюстен отвечал ему. Фаллон ухватилась за мачту, пока Джеймс пытался зарифить паруса.
Казалось, шторму не будет конца. Фаллон молилась, прося свою любимую святую Екатерину помочь им пережить испытание. Наконец небо стало светлеть, ветер постепенно ослабевал. Отец и Жюстен изучали карты, пытаясь определить, куда их занесло штормом.
Фаллон закусила нижнюю губу. Земля, которая виднелась впереди, была никак не Англией. Это наверняка область Франции.
«Точнее — Нормандия», — подумала она.
А затем, когда, казалось, все успокоилось, огромная волна обрушилась на них. Фаллон закричала. Что-то грохотало и трещало, и маленький корабль бросало из стороны в сторону.
Фаллон услышала, как отец позвал ее, увидела, как он бросился к ней. Она ответила, но в это время другая волна накрыла их и Фаллон почувствовала, что ее швырнуло в воду.
Мимо проплывал деревянный обломок. Она ухватилась за него, успев подумать, что смертоносные волны несут ее к берегу. Затем она потеряла сознание.
Когда Фаллон очнулась и открыла глаза, ее первым ощущением была страшная боль в голове. Небо над ней было голубым и спокойным. Высоко в небе сияло солнце. Фаллон поднесла руку к глазам, пытаясь защитить их от солнечных лучей, и увидела мужчину в одежде пастуха, который стоял неподалеку от нее.
— Моn Diеu![5] — воскликнул он. — Из моря к нам прибило ангела.
— Фаллон!
Она услышала голос отца, с радостным криком села и протянула к нему руки. Он обнял дочь, поцеловал в обе щеки и обнял снова.
Пастух предложил ей свою пахнущую овцами накидку, чтобы она не простудилась, и Фаллон от души поблагодарила его. Он продолжал смотреть на нее так, словно она и впрямь была ангелом.
Пока Гарольд разыскивал на берегу других уцелевших людей, появился всадник в полном облачении. Фаллон при виде его пришла в полное отчаяние.
— Мы оказались в Нормандии? — тихо спросила она.
— Нет, в Понтье, — вежливо ответил всадник, остановив перед ней своего коня.
— Я Гарольд, герцог Уэссекский, — сказал отец.
— Да, сэр, я верю, что вы английский герцог, и сейчас вы гость графа Ги из Понтье.
Отец бросил на дочь горестный взгляд, и Фаллон поняла, что этот человек отнюдь не принимает ее за ангела. Они были «гостями», то есть пленниками.
Рыцарь спешился и протянул ей руку, чтобы помочь встать.
Она холодно сказала, что способна встать самостоятельно.
Они направились к замку Бореи. Там Фаллон проводили в спальню и заперли за ней дверь. Гарольда заключили в темницу.
Вильгельм был в Руане, когда до него дошла весть, что граф Ги держит у себя Гарольда Годвина.
Гонец, стоявший перед герцогом, говорил быстро и с оттенком благоговения:
— Гарольд потерпел кораблекрушение. Спаслись также капитан, обер-егермейстер и даже собаки… Говорят, что с Гарольдом была женщина, темноволосая красавица с экзотической внешностью. Пастух, который первым наткнулся на них, был уверен, что море выбросило на берег ангела.
— Ангела? — Дело было в зале Вильгельма по время ужина. Герцог вопросительно посмотрел на Аларика. — Кто этот ангел?
— Я думаю, дочь Гарольда, — ответил Аларик.
— Бедняжка! — воскликнула Матильда, думая о собственной все растущей семье. — И она в руках этих рыцарей!
Вильгельм рассеянно погладил ей руку.
— Не переживай, любовь моя. Насколько я таю графа из Понтье, его интересуют деньги, а не девушки. — Вильгельм стукнул кулаком по столу и весело рассмеялся. — Гарольд здесь! Очень интересная ситуация! Поезжай обратно, — обратился он к гонцу, — и напомни Ги, что он мой вассал. Я хочу, чтобы Гарольда вместе с его людьми немедленно отправили ко мне. Мы отправляемся утром в Ое. Ги может встретить меня там вместе со своими гостями. Ему будет заплачено, но я хочу видеть Гарольда как можно скорее. Понял?
Гонец низко поклонился и сказал, что все понял.
— Вильгельм, может быть, мне отправиться с этим человеком и проследить, чтобы Гарольду и его дочери не нанесли обиды? — предложил Аларик.
Вильгельм с любопытством посмотрел на него.
— Их никто не обидит, в этом я уверен. А ты мне понадобишься завтра. Не забывай, — внезапно раздражаясь, добавил Вильгельм, — что если ты хорошо знаешь Гарольда, то я никогда с ним не встречался. Поэтому необходимо, чтобы ты находился рядом.
Аларик кивнул, отдавая должное разумности слов герцога. Однако когда пришло время отдыха, он убедился, что не может уснуть. Он не мог понять, почему ему так хочется встретиться с англичанином, которого он не видел много лет.
В Ое герцог выехал с большой свитой, поскольку хотел явиться перед Гарольдом во всем великолепии. Там перед ними предстали Ги с пленниками. Вильгельм бросился обнимать Гарольда, словно он встретил после долгой разлуки доброго родственника, однако люди из близкого окружения герцога не сомневались, что для Гарольда это лишь замена одного тюремщика другим.
После первых приветствий Гарольд представил дочь.
— Ага, тот самый ангел, — пробормотал Вильгельм.
Аларику бросилось в глаза, как изменилась Фаллон. Даже верхом на лошади она казалась высокой. Несмотря на забрызганное грязью и помятое платье, она выглядела великолепно. Ее лицо и впрямь напоминало лик ангела бело-розовым оттенком кожи и утонченными прекрасными чертами. Колдовские глаза голубизной соперничали с полуденным небом и морем во время штиля. Цвета воронова крыла пышные волосы волнами ниспадали на плечи и спину. Фаллон шагнула вперед, и Вильгельм расплылся в доброжелательной улыбке, припомнив ребенка, которого когда-то давно видел при дворе Эдуарда.
