Джуд Деверо - Золотые дни
— Да, сэр, — смутился мистер Джонс. — Прошу прощения, сэр.
Капитан ушел с палубы.
— Моя жена говорила, что умеет петь, но я никогда ее не слышал, — сказал Ангус капитану, когда они сидели за столом.
— Ни разу не слышали, как поет ваша жена? — удивленно спросил мистер Джонс и посмотрел на капитана.
— Мы не тянули со свадьбой, — пояснил Ангус.
— Да, — кивнула Эдилин. — Наша первая встреча была очень запоминающейся, а вторая была настоящим фейерверком чувств. С тех пор мы почти не расставались.
Ангус приложил салфетку к губам, чтобы скрыть улыбку, но в его глазах плясали озорные огоньки. Несмотря на опасения и дурные предчувствия, о которых он не говорил Эдилин, он неплохо справился с ролью джентльмена за ужином у капитана. Их было всего четверо: любезный капитан, молодой мистер Джонс, Эдилин и Ангус. Ангус был озабочен тем, чтобы вовремя отвечать на обращенные к нему вопросы и не забывать об английском акценте. Иногда он забывался и скатывался к привычному ему шотландскому грассированию.
Но переживал он зря, потому что Эдилин умело поддерживала разговор. Наблюдая за ней, он понял, что она умеет быть душой компании, умеет сделать так, чтобы каждый в ее обществе чувствовал себя непринужденно и уютно. Эдилин не довольствовалась ролью украшения компании. Она не вела себя так, как, по наблюдениям Ангуса, вели себя в абсолютном большинстве симпатичные девушки, а опыт у него имелся, поскольку в юности ему приходилось ездить довольно далеко и бывать на приемах, устраиваемых настоящими леди.
Он наблюдал за ней, подмечая, что она умеет не только говорить, но и с неподдельным интересом слушать собеседника. Мистер Джонс оказался на удивление словоохотлив, да и капитан не молчал. Ангус был уверен, что к концу ужина эти офицеры будут знать друг о друге гораздо больше того, что знали до той минуты, как сели за стол.
Эдилин не забывала и об Ангусе. Едва ли она произносила три предложения подряд, чтобы в них ни разу не прозвучала фраза «мой муж». «Мой муж проводит много времени в Шотландии», «у моего мужа очень хорошо это получается».
Ангус, как ни старался, не мог сдержать улыбки, когда она произносила слова «мой муж».
К концу ужина, который был великолепен, она начала говорить об их с «мужем» планах на жизнь.
— Мы хотим купить участок земли и построить дом, — сказала она.
— Тогда вы едете как раз туда, куда нужно. Почва там богата и плодородна, — кивнул капитан. — Оставь в земле плуг на две недели, и он пустит ростки.
— Как раз это мы и хотели услышать, да? — спросила она Ангуса.
Он в недоумении заморгал.
— Моя… — он запнулся перед тем, как произнести слово «жена», — моя жена любит землю гораздо больше, чем я. Я не отличу сорняк от пшеничного колоса.
«Интересно, растет ли в Америке пшеница?» — подумал он.
— Я люблю землю, это верно, — сказала Эдилин. — И мне бы очень хотелось иметь участок земли, на котором я могла бы «пустить корни». Мой отец умер, когда я еще училась в школе, так что мне поневоле приходилось много гостить у школьных подруг. Если они не приглашали меня к себе в гости на каникулы, я вынуждена была оставаться в школе с той из учительниц, которую заставляли проводить со мной каникулы. Одни такие каникулы я запомнила надолго и должна вам сказать, что после этого я научилась заводить друзей.
Мистер Джонс и капитан засмеялись, услышав ее историю, но Ангус смотрел на нее без улыбки. Должно быть, из-за этой своей неприкаянности Эдилин, несмотря на красоту, стремилась понравиться окружающим и не жалела усилий, чтобы завоевать новых друзей.
— Должно быть, вы получали множество приглашений, — улыбнулся капитан. — Не могу представить, чтобы вам часто приходилось оставаться в школе.
— Не часто после того первого случая. Я не встречала более вредного человека, чем та молодая учительница, которая из-за меня лишилась каникул, оставшись в школе с единственной девочкой, которой некуда было уехать. Но после того, как я научилась заводить друзей, передо мной открылись двери в лучшие дома Англии. Мне нравились сады, и я зарисовывала их в надежде, что когда-нибудь у меня будет своя земля, на которой я смогу разбить сад по своему вкусу.
— И вы осуществите ее мечту? — спросил капитан у Ангуса.
— Да, — быстро ответил Ангус. — Я собираюсь подарить ей целый город, чтобы она могла сотворить его по своему вкусу.
Он улыбался, говоря это, но когда опустил голову, улыбки на его лице не было. Что он мог дать Эдилин? Если бы она не отдала ему драгоценности, он и себе не смог бы купить ни пяди земли.
— А ваш дом? — спросил капитан.
— Я уже вижу его, — сказала она. — Я точно знаю, чего хочу. Скажите мне, капитан, вы во многих городах в Америке побывали?
Ангус заметил, что она не допускала, чтобы разговор вертелся вокруг одного человека или вокруг одной темы. Она задавала вопросы, и кажущийся неподдельным интерес и теплота участия располагали к ней собеседников, заставляя всех присутствующих за столом чувствовать себя комфортно. Ангус слушал, как капитан рассказывал о своей жизни, о том, как они с женой раньше плавали вместе.
— Но после того как пошли дети, она перестала ходить со мной в плавание. Она оставалась дома с детьми. Но теперь дети выросли, и я очень надеюсь, что в следующем году мы отправимся в море вместе, как встарь.
— Как чудесно! — воскликнула Эдилин. — Должно быть, вы по ней сильно скучаете?
— Скучаю. И, глядя на вас, скучаю по ней еще сильнее.
Эдилин положила ладонь поверх руки Ангуса и задержала ее там на пару секунд.
— Мы с мужем тоже хотим провести всю жизнь не разлучаясь. Правда, дорогой?
И тогда Ангус перевел разговор в другое русло, сообщив, что Эдилин умеет петь.
— Вы попали в яблочко, — сказал мистер Джонс. — Капитан Ингес любит играть на мандолине, а я, увы, не способен различить ни одной ноты.
— Какая музыка вам нравится? — спросила она капитана, и по выражению ее глаз можно было подумать, что ничто в жизни не интересует ее так, как музыкальные предпочтения мистера Ингеса.
— Боюсь, что музыкант из меня неважный, — смутился он. — Я лишь люблю пощипать струны для собственного удовольствия.
— Капитан скромничает, — возразил мистер Джонс. — Иногда он играет вместе с матросами, аккомпанирующими ему на губных гармониках, и мы устраиваем на борту настоящие танцы.
— А теперь у вас есть и партнерши для танцев, — сказала Эдилин, и все трое собеседников посмотрели на нее непонимающе. — Арестантки, которые живут в трюме.
— А, вы о них.
Мистер Джонс опустил взгляд в тарелку.
