Юрий Татаринов - Посланник Аллаха
В то же самое время Лину тревожила иная забота. Приезжали соседи, купцы из города, деревенские. Все только и спрашивали: вернулся ли пан Ибрагим? Сначала панночка отвечала. Но потом вопрос начал вызывать в ней страх. А последние дни бедняжка и вовсе только прятала лицо в ладонях да убегала с глаз долой...
Иногда она тоже заглядывала к Кундузу. В последние дни приходила просто помолчать — уже уверилась, что с отцом случилась беда...
Как-то она зашла в сторожку, села на краешек лавки у дверей и, достав платочек, заплакала.
— Папенька не вернется, — проговорила она сквозь всхлипы, — он умер...
— Ясная моя, что ты! — воскликнул в ответ Кундуз. — Твой отец жив! И скоро будет дома! Поверь мне!
— Разве вы можете знать, дядюшка Кундуз! — с упреком ответила красавица. При этом пышные черные волосы ее, распущенные по плечам, задрожали. — Поди, лежит бедный где-нибудь в снегу... всеми забытый...
И несчастная заплакала в голос...
Пастух не стал открывать секрета своей уверенности. Дорога в Мекку была неблизкой. Следовало пересечь границы, проехать через горы, пустыни. Задумка обернуться за два месяца была пустым бахвальством. Кундуз еще перед отъездом говорил пану: «Не стройте прожектов, не говорите о сроках, жизнь сама скажет за себя».
Между тем с паном Ибрагимом случилось воистину непредвиденное...
Прибыв в Мекку в праздничные дни, старик скоро забыл о цели своего визита. Забыл о молитвах, о могиле пророка. Гость, как от него и следовало ожидать, первые несколько дней только тем и занимался, что ходил по улицам и на каждом углу дегустировал вина. Ему понравилась такая жизнь. Понравился и город. Мекка — перекресток многих караванных путей — поразила его воображение богатством. Пан Ибрагим обошел все лавки и базары города, накупил массу безделушек — и все восторгался.
И вскоре был наказан за свое легкомыслие: его выследили и ограбили разбойники.
Грабители унесли купленные им вещи и забрали все деньги. Бедняге не на что стало купить даже хлеба...
Целый месяц несчастный прожил без всяких средств. Этот страшный период и обратил его на путь истины. Пан Ибрагим наконец вспомнил о Боге... Он стал, как и положено истинному мусульманину, пять раз на день молиться. При этом обязательно хотя бы раз в день посещал городскую мечеть. Утром зарабатывал на хлеб — разгружал на базаре товары, а вечером искал место для ночлега.
Одежды его обветшали, а отчаяние выросло до предела. О возвращении он уже и не мечтал. Скитаясь по городу, он только и думал, где бы найти поесть.
Единственное, что могло бы спасти его, — это встреча с земляками. Пан ходил по базарам и прислушивался к разговорам. Но земляков не встречал. Аллах словно испытывал его. Несчастный уже готов был примириться с участью бродяги.
Но тут случилось чудо...
Как-то пан Ибрагим шел по базару. Он не замечал толчеи и ругани, не обращал внимания на окрики в свой адрес: он был голоден и думал только о еде. В одном месте толстый перс продавал горячие лепешки, начиненные мясом. Бедняга пан подошел к прилавку и уже хотел было совершить непоправимое — схватить лепешку и бежать, как вдруг почувствовал, что кто-то упрямо таращится на него. Пан оглянулся — и едва не повалился на дышащую жаром, пыльную землю. Перед ним, в пяти шагах, стоял Кундуз...
Пан Ибрагим закрыл глаза и помотал головой, как конь, которому досаждали мухи. Он решил, что от голода его начали донимать видения. Но когда опять открыл глаза, то увидел то же самое... Пастух стоял, опираясь руками и подбородком на длинную палку, и смотрел на него. Широкая седая борода старика шевелилась на ветру, а лоб, наполовину скрытый цветастой тюбетейкой, искрился капельками пота. Узкие глаза его источали проницательность, за которой, помимо осуждения, угадывалось еще и сочувствие.
— Вы так напоминаете мне одного моего пастуха, — забыв, что может быть не понят человеком, к которому обращается, чистосердечно признался пан Ибрагим. И тут же попросил: — Простите великодушно, подайте хотя бы на горсть фиников...
При этом он униженно, словно бездомная собака, отчаявшаяся найти что-то, чтобы утолить голод, посмотрел незнакомцу в глаза.
— Хозяин, это я, Кундуз! — неожиданно отозвался старец и сделал движение, намереваясь приблизиться к пану.
Пан вздрогнул и сейчас же подался назад, навалился спиной на гору лепешек.
— Эй, прочь! — крикнул, обращаясь к нему, толстый перс и замахнулся на несчастного.
Кундуз шагнул к прилавку, взял пана Ибрагима за руку и повел вон с базара...
Добрых полчаса оба шли молча: впереди Кундуз, за ним, кик усталая, сбившаяся с пути лошадь, — пан Ибрагим.
Наконец остановились... Они оказались на окраине города, в том месте, где не было людей и где перед ними, в низине, на лугу паслось стадо овец. Кундуз усадил пана на камень, а сам присел рядом на траву.
— Не удивляйся, хозяин, — начал он, — с тех пор, как стал правоверным, я часто бываю здесь. Для меня это нетрудно. Только не спрашивайте, как это делаю... Сегодня я прибыл, чтобы забрать вас... Ваши люди обеспокоены. А бедняжка Лина и вовсе не находит себе места. Больно смотреть, как она страдает.
— Старик!.. — не сумев справиться со своим изумлением, вскричал пан Ибрагим. Он хотел что-то сказать, но вдруг встал на колени и обнял Кундуза. — Я так рад! Так рад!.. Ты приехал, чтобы спасти меня!.. Я знал, что ты... не простой человек! Еще тогда, когда ты пришел просить работу, я не смог отказать тебе! Не иначе как Сам Всевышний заступается за тебя!..
Кундуз не ответил.
Так, обнявшись, оба просидели некоторое время в молчании. А потом поднялись и пошли обратно в город.
Вскоре они оказались во дворе большого старого храма. И там, в тенистом безлюдном месте, опять обнялись.
— Прежде чем говорить с вами, хозяин, хочу помолиться. Советую и вам сделать то же самое. Нельзя быть невежей по отношению к Богу. Мы должны думать о Нем прежде всего.
Он сейчас же сел на траву, лицом к храму, и стал молиться.
Только теперь пан Ибрагим обратил внимание на то, что в стену старого, вросшего в землю храма вмурован большой черный камень. Подчиняясь воле пастуха, хозяин Ловчиц тоже опустился на траву и стал молиться...
Когда спустя несколько минут оба присели там же на лавочку, Кундуз сказал:
— Все знаю, хозяин. Можете не рассказывать о вашей беде.
— Откуда ты знаешь? — удивился пан Ибрагим.
— Аллах всемогущ. А я Его близкий. Это Он привел меня сюда.
— Но как ты добрался? Ведь у тебя нет денег! Это Лина выправила тебя?
— Я бываю здесь часто. По всякому требованию Аллаха. Этот святой город давно стал моей родиной.
