Сьюзен Поль - Похититель невест
Располагавшиеся в старой части замка бывшие казармы представляли собой просторное и довольно прохладное помещение. К казармам примыкали спальные комнаты, одну из которых занимали воспитанники Джастина. Все они верили, что в один прекрасный день, когда Тальвар станет обширным и процветающим имением, все эти комнаты и залы заполнят могучие воины — армия Тальвара, — и тогда-то уж они по праву первенства встанут во главе этой армии. А пока что мальчики наслаждались тем, что жили в высокой старой башне совершенно одни и не должны были терпеть ничье общество — даже общество своего воспитателя и хозяина.
— Ну и что же… — заговорил Кейн в темноте, когда все улеглись на тюфяки, набитые соломой. — Что вы о ней думаете?
Похоже, все сразу поняли, кто такая эта «она».
— Не знаю… — бесстрастно протянул Эрик. — Ведь это не та женщина, за которой он отправился. Она — не леди Эвелина, о которой писал ему старший брат.
— Я никогда не думал, что он может быть так счастлив, когда женится, — сказал Джон. — Особенно когда та, другая, так обошлась с ним.
— Он был сам не свой от ярости, когда уезжал в Лондон, — согласился Ральф. — А вернулся с улыбкой. Надеюсь, она ничего не станет тут менять.
— А я надеюсь, что она не изменит его, — страстно проговорил Кейн. — Но я все равно не понимаю, зачем ему жена. У него ведь есть мы, разве нет?
— Она добрая, — подал голос Недди. Рассмеявшись, Джон повернулся на бок.
— Ты просто скучаешь по своей маме, Недди, вот и все. Сейчас любая женщина, любая леди покажется тебе милой и доброй.
— Все равно наша мама — самая лучшая, — горячо возразил ему Ральф. — Он прав. Леди Изабель — действительно добрая. Я рад, что сэр Джастин женился на ней и привез ее сюда.
— Он мог жениться на ком угодно, — сказал Кейн. — Как вы думаете, почему он выбрал именно ее? Ее ведь и красивой-то назвать нельзя.
— А вот мне кажется, что она очень красивая! — искренне воскликнул Эрик.
— Клянусь, она и Эрику напоминает его мать, — ответил Джон, снова рассмеявшись. — Она ведь тоже была черноволосая, верно?
— Дурень! — Эрик швырнул в него подушкой. — Кончай говорить о матерях. Ты своей даже не знал!
— Оставь его в покое, — резко приказал Кейн. — Сколько раз мне говорить тебе об одном и том же!
— Он только и твердит что о матерях, — пробормотал Эрик, поднимаясь на ноги, чтобы отыскать свою подушку. Джон лежал притихший и не шевелился. — А леди Изабель все равно красива. Это заметит каждый дурак, и неважно, есть у него мать или нет.
— Пожалуй, да, она действительно хороша, но какой-то необычной красотой, — согласился Кейн. — Одно совершенно ясно: сэр Джастин от нее без ума. Вы видели, как он смотрел на нее во время обеда?
— Ага, — поддакнул Ральф. — Похоже, у него и аппетита не было. Знаете, он выглядел, как будто… как будто его околдовали.
Наступила тишина, мальчики пребывали в раздумье о том, как скажется на их судьбе перемена в жизни хозяина.
— Мы должны выждать и посмотреть, что будет, — проговорил, наконец, Кейн. — Может быть, это пройдет, как проходит тяжелая болезнь, и тогда все будет по-прежнему. Мы ведь уже давно знаем сэра Джастина — куда дольше, чем она, — и знаем, что он не бросит нас из-за какой-то женщины. Все обойдется.
— Да… — вздохнул Джон.
— Все будет хорошо, что бы ни случилось, — добавил Кейн. — А пока что я требую, чтобы все вы относились к леди Изабель вежливо и уважительно, с искренним почтением, как и учил нас относиться к женщинам сэр Джастин. Мы должны помнить о кодексе рыцарства.
— Можешь не напоминать, — сердито ответил ему Эрик. — Мы отлично знаем, как следует обращаться с женщиной, тем более — с женой сэра Джастина.
— Ну, тогда смотри, не забывай своих слов, — предостерег его Кейн. — Потому что, если хоть кто-нибудь из вас будет с леди Изабель груб или резок, он навлечет на себя не только гнев сэра Джастина, но и мой.
А тем временем в спальне Изабель властитель Тальвара и его молодая жена лежали в широкой постели, вздрагивая от необоримого смеха.
— Но что же ты такое имела в виду, Изабель? — с трудом выговорил Джастин и приподнялся на локте. Однако одного лишь взгляда на веселое лицо Изабель было достаточно, чтобы новый приступ хохота одолел их обоих, и Джастин, не в силах остановиться, повалился на Изабель.
— Ах, милорд! — выдохнула Изабель, когда они немного успокоились. — Да вы просто раздавите меня!
— Прости, — быстро ответил он и откатился в сторону, все еще посмеиваясь. — Господь свидетель, я этого не хотел. — Вытирая глаза, он улыбнулся, глядя на Изабель в полумраке комнаты. — Но все равно, еще никогда в своей жизни… — начал, было, он, снова безудержно расхохотавшись.
По-прежнему смеясь, он отбросил одеяло и, совершенно обнаженный, прошел к тазу с водой и намочил в нем льняное полотенце. Изабель все еще хихикала, а глаза ее весело блестели, когда Джастин вернулся к постели.
— Вы говорили, что мне будет приятно, — поддразнила она мужа, — но я и не ожидала, что до такой степени.
Рассмеявшись, он присел около нее и откинул одеяло, чтобы увидеть прелестное тело своей красавицы жены.
— Ах, Изабель, — сказал он, нагибаясь и целуя ее улыбающиеся губы, — ты настоящее сокровище, любовь моя. Я еще никогда в своей жизни так не смеялся. Должно быть, мы с тобой просто спятили. — Он вновь поцеловал ее, на этот раз медленнее и нежнее, а затем прижался лбом к ее лбу и заглянул ей в глаза. — Тебе было очень больно, малышка?
— Вы сами прекрасно знаете, что да! — Изабель звонко расхохоталась, и Джастин почувствовал, что смех начинает охватывать его с новой силой.
— Мы с тобой действительно спятили, — сказал он, поднимая руку с влажным полотенцем. — Все это вовсе не должно быть смешным. Но позволь мне смыть с тебя кровь, любимая.
Изабель быстро свела ноги вместе и ответила с внезапным смущением:
— О нет, милорд, нет!
Одной рукой Джастин нежно развел ее ноги.
— Клянусь, тебе не будет больно. Позволь мне поухаживать за тобой, малышка. В конце концов, теперь я по-настоящему твой муж… — Он наклонился и быстро поцеловал ее живот, а затем улыбнулся ей, когда Изабель испуганно ахнула, — теперь нет больше нужды быть застенчивой и стесняться. Ведь я видел всю тебя, а ты видела всего меня, и оба мы с тобой молоды и красивы. Ну вот, видишь? — Он осторожно провел полотенцем по ее телу. — Прости, если я причинил тебе боль. Право же, я никогда раньше не имел дела с девственницами, но мне кажется, твоя крепость, Изабель, воистину была защищена превыше всякой меры.
— Слишком… — начала Изабель, снова сотрясаясь от смеха, — слишком уж похожа на англичанку….
