Ферн Майклз - Пленительная невинность
— Вы жестокий старик, барон Ньюсам. Я отказываюсь слушать эти грязные сплетни, даже если вы отец Карла.
— Ну давай же, Алиссия. Почему бы тебе не признаться, что ты больше не та жеманная, глупенькая дочь вечно хнычущего дурака Стэнхоупа. Ты стала светской женщиной, и нам следует обсудить дела хладнокровно и рассудительно.
Его серые глаза осматривали ее с головы до ног. Понятно, почему Карл влюблен в нее. Прямые черные волосы были красиво уложены вокруг бледного, утонченного лица, а выразительные фиалково-голубые глаза сияли из-под неправдоподобно черных ресниц. Она была выше многих женщин, которых он знал, не считая некоторых индианок, и носила себя с достоинством. У нее были длинные стройные ноги, красивые руки и высокая девическая грудь. Он всегда считал, что у Алиссии слабое здоровье, но сейчас в ней чувствовалась сила. Гневно сверкая глазами, она бросала ему вызов. Внешность может быть так обманчива.
— Нам нечего обсуждать, барон. Я была бы вам весьма признательна, если бы вы покинули мой дом, коль скоро не хотите, чтобы я передала этот разговор Карлу.
Ее голос сорвался, и слеза скользнула по щеке. Она всегда знала, что барон против ее брака с Карлом, но это поведение выходило за пределы всех правил приличия.
Карлайл откинулся на спинку кресла и скрестил ноги, демонстрируя свое намерение остаться.
— Дражайшая Алиссия, у меня нет желания уходить, поэтому прибереги свои истерики для тех визитеров, которым они могут показаться забавными. А теперь слушай меня очень внимательно. Я запретил Карлу продолжать видеться с тобой, поэтому у тебя не будет возможности рассказать ему о нашем разговоре. И, дорогая девушка, я хочу, чтобы ты знала, что я не шучу. Чтобы показать тебе, насколько сильно не желаю я вашего брака, позволь мне рассказать тебе, что именно я загнал тебя в эту крысиную нору. Я один виноват в твоих финансовых проблемах. Я виновен в разорении твоего отца, хотя тем не менее отказываюсь принять на себя вину в его смерти. Это совершил он сам, своей собственной рукой. Он был слабой и неудачной пародией на мужчину. А такие мужчины имеют часто слабых, неудачливых детей.
Гнев кипел внутри Алиссии. Она не могла поверить своим ушам. Пусть бы говорил о ней все, что ему вздумается, но только не об отце. Ее отец был заботливым, великодушным, любящим человеком. Возможно, в нем не было расчетливой, безжалостной деловой хватки барона и некоторых других качеств, но она и не хотела, чтобы он был иным. Воспоминания о нем были дороги и близки ее сердцу.
— А вы подлая пародия на человека! — закричала Алиссия.
Она соскочила со своего места и заколотила кулаками по его груди.
— Мне наплевать на то, что вы говорите обо мне, но я не позволю обливать грязью моего отца! Вы слышите? — продолжала она кричать и бить его в грудь.
Карлайл схватил руки Алиссии и крепко сжал их. Он вынудил ее приблизиться к нему, поднеся свое лицо вплотную к ее; холодные прищуренные серые глаза немигающе смотрели в мягкую, влажную бархатистость голубых. Когда он заговорил, его голос стал низким, почти ласковым:
— Я пришел сюда, чтобы исправить зло, которое я тебе причинил. Я хочу — с твоей небольшой помощью — забрать тебя из этого жалкого места и позволить тебе жить в моем городском доме. Я хочу дать тебе такое содержание, с которым бы ты могла снова иметь все необходимое для приличной жизни. Не стоит даже и думать о Карле. Мы с сыном пришли к полному взаимопониманию. Он дал мне слово, что больше никогда не будет встречаться с тобой. Так что, как видишь, Алиссия, он знает свое место, а оно — в «Королевстве Бразилии». Скоро будет объявлена помолвка и он женится на моей подопечной, Ройалл Бэннер. Карл привык к хорошей жизни, изысканной пище и вину, богатому дому и женщине, которая не была так порочна, как ты. Другими словами, — его голос понизился до хриплого шепота, — если ты не согласишься на мое предложение, Алиссия, ты окажешься не только без клиентов, но и без места, где можно принимать их. Ты будешь бродить по улицам, как девка. Полагаю, мы понимаем друг друга.
Он мягко освободил руки Алиссии и улыбнулся себе, когда она обмякла и рухнула на колени к его ногам.
Это какой-то дурной сон, этого не могло с ней произойти. Как человек мог быть настолько злым? Карл… Карл не может жениться на Ройалл Бэннер. Он не любит Ройалл, он любит ее, Алиссию. Страх овладел ею, и она подняла умоляющие глаза на барона.
— Пожалуйста, не делайте это со мной и Карлом. Мы любим друг друга. Ведь Карл — ваш сын, и он любит меня.
— Карл любит деньги и красивую жизнь. Идем, дитя, сядь рядом со мной.
Алиссия уловила в тоне, которым он произнес последние слова, железный приказ. Она неуклюже поднялась на ноги и, выпрямившись, села на софу. Он уйдет, и она все обдумает. Она должна собраться с мыслями и еще раз переварить то, что он тут ей сказал. Думать, она должна думать. Силы небесные! Этот человек только что перевернул ее мир с ног на голову. Он предъявил ей безумные обвинения, сказал отвратительные, грязные слова, затем обронил, что хочет исправить зло, и в то же время запретил видеться со своим сыном. «Думай!» — взывал ее мозг.
Слезы унижения потекли по щекам, когда она почувствовала, как его рука легла на ее грудь. Дрожь охватила ее. Только не отец Карла! Он не может… он не станет так пользоваться ею.
Алиссия почувствовала прикосновение чужого тела к своему. От ужаса она похолодела.
— Вижу, ты поняла, — вежливо сказал барон. — Если будешь сотрудничать со мной, Карл никогда не услышит о твоих… э-э… назовем их проделками. Так что, — продолжал он, больно сжав ей грудь, — уверен: ты понимаешь, чего я хочу. Тебе не к кому пойти, кроме меня. Без меня ты окажешься на улице и будешь просить милостыню. Я был бы доволен, если бы ты была готова завтра к полудню. Возле аптеки будет ждать моя карета, которая отвезет тебя в мой городской дом.
Алиссия хотела закричать, что он делает ей больно. Она знала, что у нее на теле останутся синяки. Она была побеждена и понимала это. Кроме Карла, у нее не было никого, никого — ни друзей, ни родных. Стараниями барона ее отец умер обесчещенным, оставив бесчисленные долги, многие из которых — бывшим друзьям семьи. Никто не поможет ей, и без Карла жизнь не имела смысла. Он отвернулся от нее, подчиняясь воле отца, оставляя ее одну.
— Не так уж это было трудно, правда? — улыбнулся барон, принимая молчание Алиссии за согласие. — Поправь платье, Алиссия, пока я не передумал и не остался на весь день. Скоро у нас будет достаточно времени, чтобы познакомиться поближе.
Алиссию передернуло. Она хорошо понимала, что он имел в виду под «более близким знакомством». Девушка торопливо поправила лиф своего лилового платья. Слезы уже давно высохли на ее лице. Теперь уже ничто не имело значения. По крайней мере, она знает, что у нее будет одежда и еда. Она позволит сознанию отойти в нереальный мир, в котором жила ее мать перед смертью, — мир, где нет ни чувств, ни забот, ни любви. В нем не живут, а лишь существуют день ото дня. Ничто теперь не имело значения. Мир, в котором она жила, больше не существовал. Без Карла больше не было ничего.
