Сильвия Дэй - Не искушай меня
Покинув свой пост, он, сжав зубы, решительно направился к ней.
– Уезжайте домой, – сказал он, не потрудившись даже кивнуть двум компаньонкам Лизетт – брюнетке и еще одной, в парике.
Та, что в парике, схватила Лизетт под локоть:
– Я только что ей это сказала.
Лизетт открыла рот, чтобы ответить. По ее позе он понял, что она приготовилась спорить, и решил положить конец протестам.
– Немедленно уезжайте, – приказал он. – Я не могу думать, когда вы рядом.
Саймон пошел по дорожке, проложенной вдоль боковой стены дома. Он шел так быстро, что женщинам, дабы не отстать от него, приходилось бежать.
Выйдя на дорогу, Саймон лихо свистнул, чем привлек внимание сразу всех возниц. Тогда эстафету у него переняла брюнетка. Она поспешила к удобной карете, запряженной отличными лошадьми, и затолкала в нее своих спутниц.
– Поедем с нами, – сказала Лизетт, протянув к нему руки.
Саймон поймал ее затянутую в перчатку руку и поцеловал.
– Я нужен здесь. – Он отступил и закрыл дверь, молчаливым кивком дав вознице знак отправляться. – Счастливого пути!
Возница взмахнул кнутом, и карета покатилась вперед. Другие экипажи уступили ей путь, и через несколько секунд она уже скрылась из виду.
Саймон почувствовал, как спало напряжение. Теперь он мог сосредоточиться на главной задаче. Он повернулся и зашагал обратно к дому.
– О Боже! – воскликнула Маргарита, глядя из окна экипажа на дым, что валил из окон особняка баронессы Орлинды. – Кто это был?
– Саймон Куинн, – в один голос ответили Линетт и Соланж.
Линетт посмотрела на Соланж, приподняв бровь.
– Грош мне цена, если бы я не знала такого красавца. – С беспечным видом ответила Соланж.
Линетт почувствовала укол ревности. Из подслушанных ею разговоров со всей очевидностью следовало, что мистер Куинн был объектом вожделения огромного числа представительниц женского пола, но теперь, когда она познакомилась с ним весьма близко, ей не хотелось делить его ни с кем. Она никому не отдаст и малого кусочка того, кто зовется Саймоном Куинном. Он знал, что такое страсть, и теперь она хотела почувствовать его страсть в полной мере – вся его страсть должна достаться только ей.
Маргарита отвернулась от окна.
– И чем он занимается?
– Никто точно не знает, – пожав плечами, ответила Соланж. – Однако у меня был любовник, который знаком с Талейраном, и он убежден, что Саймон Куинн – английский шпион.
– Он ирландец! – возмущенно возразила Линетт.
– Он наемник, – поправила ее Соланж. – Он служит тому, кто платит.
Наверное, эта новость должна была охладить пыл Линетт, но этого не случилось.
– Почему он вел себя так, словно знает тебя? – спросила Маргарита тоном прокурора.
Линетт наклонилась к ней:
– Он не меня знает. Он знает Лизетт. Маргарита побледнела.
– Что ты говоришь?
– Он назвал меня Лизетт, маман, и он вел себя так, словно мы давно знакомы.
– Это невозможно.
– Невозможно? – Линетт сняла маску. – Он смотрел прямо на меня и назвал меня Лизетт. Ты считаешь, это совпадение?
– Ты сняла перед ним маску? – прошептала Маргарита, расширив от ужаса глаза.
– Ну, – Линетт покраснела, – это он ее снял.
– Линетт! – возмущенно воскликнула мать. – Как ты могла? Я рассчитывала на то, что ты будешь прилично себя вести.
– Маргарита, – примирительно сказала Соланж.
– И ты туда же! – Маргарита бросила на подругу злобный взгляд. – Ты могла бы лучше за ней присматривать.
– Дружок мой, – с тихим смехом сказала Соланж, – истинную решимость ничем не остановишь.
– Плохая отговорка для той, что должна была присматривать за моей дочерью.
– Твоя мать хорошо за тобой присматривала, но разве это тебя остановило? Сдается мне, у дочери тот же вкус на мужчин, что и у матери.
Маргарита сначала открыла рот, потом его закрыла. На скулах у нее зарделся румянец.
Линетт, ничего не понимая, переводила взгляд с матери на ее подругу и обратно. Ее отец не имел с Саймоном Куинном ничего общего.
– Насчет Лизетт, – осторожно напомнила она.
– Откуда он мог ее знать? – раздраженно бросила Маргарита.
Настроение у нее ухудшалось с каждой минутой.
– Именно этот вопрос я собираюсь ему задать, – ответила Линетт.
– Нет, ты будешь держаться от него как можно дальше. – решительно заявила Маргарита.
Линетт ошеломила такая категоричность.
– Но мы должны знать! Я должна знать!
– Я сказала «нет», Линетт. И больше на эту тему мы говорить не будем. Твоя сестра умерла.
– Но разве Саймон не душка? – пробормотала Соланж. – Как лихо он свистел!
Маргарита мрачно посмотрела на подругу.
Линетт знала, когда стоит попридержать язык, и не лезла на рожон, но решительный отказ матери еще больше раззадорил ее. Она найдет способ встретиться с мистером Куинном. Если ей выпало счастье узнать что-то о своей сестре, она это узнает, и ничто ей не помешает.
Особенно если тайной владеет не кто-нибудь, а Саймон Куинн.
Эдвард подошел к воротам, за которыми начиналась дорога, с бесчувственной Коринн на руках. С нетерпением и тревогой он ждал, пока его догонит Дежардан и заберет у него его ношу.
И как раз в тот момент, когда виконт нагнал Эдварда, ворота распахнулись. Перед ними возник высокий темноволосый мужчина.
– Милорд, – хрипло поприветствовал Дежардана незнакомец.
– Куинн, – ответил на приветствие Дежардан.
Эдвард не мог не почувствовать настороженности в джентльмене по имени Куинн, и, в свою очередь, крепче прижал к себе Лизетт, развернув ее так, что лицо ее оказалось прижатым к его груди, словно Куинн мог причинить ей вред.
Куинн взглянул на белокурые пряди, замер, потом перевел взгляд на желтые лохмотья платья.
– Вам нужна помощь? – спросил он.
– Сейчас помочь ей может только врач.
Куинн кивнул и отступил, освобождая им проход, Виконт поспешил вперед, отчаянно размахивая рукой, чтобы привлечь внимание своего кучера. Карета Дежардана стояла на мостовой перед входом среди дюжины других экипажей, запрудивших мостовую. Заметив, что Эдвард несет на руках женщину без чувств, кучера освободили путь для кареты с пострадавшей. Когда Дежардан и Эдвард с женщиной на руках приблизились к экипажу, лакей открыл дверцу кареты. Эдвард занес внутрь бесчувственную Коринн и уложил на кожаное сиденье. Он уже собирался выйти, но Дежардан загородил ему путь.
Ничего, не говоря, Эдвард сел на место, благодарный Дежардану за то, что тот согласен, его подвезти, и еще за предоставленную возможность побыть с Коринн немного дольше.
Экипаж пришел в движение, и Эдвард, закрыв глаза, устало откинул голову на спину сиденья. Всех троих мучила одышка. В тесноте кареты слышалось хриплое частое дыхание. Эдвард прокручивал в голове события этого дня. Разве мог он представить, проснувшись утром, что приготовил для него грядущий день? Еще утром он был совсем другим: сосредоточенным, целеустремленным, цельным.
