Майя Бэнкс - Всем бедам вопреки
Когда они спустились вниз, Рионна поспешно отошла от воина. У нее не было определенной цели, кроме одной — подальше убраться от Гэннона.
Ей очень хотелось вдохнуть свежего воздуха, но она не могла появиться во дворе, где сейчас был Кэлен. Она предпочла выйти через кухню, на ту сторону, где расстояние между домом и стеной было больше и вдалеке виднелись горы.
Проигнорировав удивленные восклицания женщин, Рионна глубоко вдохнула бодрящий воздух.
Небесное наслаждение. Свобода. Горло и легкие, казалось, разомкнулись, избавив ее от ужасного напряжения, с которым она жила все эти дни.
Она ступила на снег, наслаждаясь хрустом и холодом, сочившимся сквозь дыры в сапогах. Наконец она снова чувствует себя живой. Бодрой.
Ветер развевал волосы и посылал холодок по спине. Она так спешила выйти из спальни, что совершенно забыла о плаще.
Обхватив себя руками, она пошла вдоль стены, оставляя в снегу маленькие отпечатки.
Детьми они вместе с Кили валялись в снегу и лепили фигурки. Играли в снежных принцесс, ожидавших, пока принц придет и спасет их. На нем были роскошные меха и одежды. Его конь не имел равных по красоте и резвости. Принц прискачет, завернет ее в свои меха и умчит в страну, где всегда тепло и солнечно.
Рионна тихо засмеялась. Ну и воображение было у них! Всегда грезили о чем-то несбыточном. Худшим днем в жизни Рионны был тот, когда ее отец набросился на Кили, а мать Рионны назвала ее шлюхой и изгнала из клана.
Кили была ее единственной подругой. Единственной, кто понимал странные устремления Рионны. Она поощряла упражнения Рионны с луком. И аплодировала каждый раз, когда та попадала в центр мишени. Восхищалась умением Рионны обращаться с ножом и клялась, что, имея один кинжал, та сможет выстоять против целой армии.
Рионна пыталась научить всему и Кили, объясняя, что таким образом можно себя защитить. Но Кили смеялась и говорила, что безнадежна в подобных делах и когда-нибудь ее будет защищать принц.
Что же, так оно и вышло, зато Рионна овладела искусством защитить себя. Трудно сказать, кому повезло больше.
Она нашла большой булыжник и уселась на холодную поверхность. Если она будет сидеть долго, то замерзнет, но она еще не готова к встрече с мужем и последующему спору.
Кэлен с мрачным видом прошел через кухню. Рионне не следовало спускаться вниз. Черт, да ей вообще нельзя вставать с постели. Он хотел удержать ее там еще две недели, не меньше.
Но больше всего его беспокоило ее душевное состояние. Нападение сильно повлияло на нее. Она стала тихой, сдержанной, даже застенчивой. А застенчивой она никогда не была. Он боялся, что нападение непоправимо изменило ее или чем-то повредило. А он был бессилен что-то изменить.
Кэлен остановился у дверей, ведущих наружу, после того как женщины объявили, что она вышла через эту дверь. Выйдя на снег, он увидел, что Рионна сидит спиной к нему и смотрит на горы.
Ком, который так часто вставал в горле после его возвращения с охоты, снова мешал дышать при виде ее волос, развеваемых ветром.
Она казалась такой худенькой. Хрупкой. Это слово возвращалась к нему снова и снова и наиболее точно описывало ее внешность.
Рионна выглядела одинокой и беззащитной, словно не имела ни единого защитника в мире. Никто не защитил ее, когда она больше всего в этом нуждалась. И сознание этого будет преследовать его всегда.
— Лэрд, не сердитесь. Она носит привычную одежду. Сейчас ей нужно именно это.
Кэлен удивленно взглянул на Сару. Та встревоженно наблюдала за Рионной.
— Плевать мне на то, что она носит! Меня больше волнует ее здоровье!
Сара одобрительно кивнула, и Кэлен жестом отослал ее, а сам бесшумно пошел по снегу, не желая тревожить или пугать Рионну. Сейчас она походила на лань, готовую бежать при малейшем признаке опасности. Но, подойдя ближе, он увидел пустые равнодушные глаза.
Неужели она никогда не оправится? Не станет прежней? Пока еще слишком рано тревожиться, но он не мог не гадать, насколько глубоки ее раны.
— Рионна, — тихо позвал он и услышал, как она ахнула, словно от испуга.
Она круто развернулась вне себя от страха и успокоилась, только увидев, кто перед ней.
Но потом опять застыла и посмотрела на него так, что ему стало не по себе. Изучала, словно готовилась вынести приговор. Обвинительный. Возможно, всему виной его угрызения совести, но он не мог отделаться от ощущения, что она сердита. Очень сердита.
— На улице холодно. Ты можешь простудиться.
Он обнял ее за плечи и стиснул, пытаясь согреть.
К его удивлению, она рассмеялась. Только смех был невеселым. Грубым и хриплым. Болезненным.
— Ты, возможно, считаешь меня сумасшедшей, — кивнула она.
— Нет, — мягко ответил он. — Вовсе нет.
— Считаешь меня напуганным кроликом, который боится выйти из комнаты из боязни нового нападения.
— Нет, девочка. Просто тебе нужно время, чтобы поправиться. Храбрость вернется к небе.
Она повернулась и пронзила его пылающим взглядом так, что он даже поежился.
— Я не боюсь, лэрд. Честно говоря, я взбешена.
В подобных обстоятельствах гнев был совершенно естественной реакцией, и она действительно выглядела обозленной. Из глаз буквально летели искры. Она дрожала всем телом. Он впервые расслабился: облегчение было неожиданным и безграничным. Он знал, как обращаться с рассерженной Рионной. Но сломленная, несчастная, хрупкая женщина, которая поселилась в ее теле на несколько недель, сбивала его с толку и озадачивала.
— Это хорошо, что ты сердита, — спокойно ответил он.
Она вскочила и, развернувшись, окинула его яростным взглядом. Кулачки были судорожно сжаты, и, судя по виду, ей очень хотелось отвесить ему хорошую оплеуху.
— Даже если я сердита на тебя?
Вот к этому он не был готов.
Кэлен нахмурился, понимая, что ступил на зыбкую почву. Девочка еще не пришла в себя, эмоции перехлестывают через край, и ему не хотелось расстраивать ее еще больше.
— Прости, что не смог защитить тебя. Об этом я буду жалеть всю жизнь. Мне следовало лучше позаботиться о твоей защите. Больше такой ошибки я не сделаю.
Из ее горла вырвался гортанный вопль ярости. Кажется, еще немного — и она начнет рвать на себе волосы.
— Нет, дело вовсе не в твоей защите. Ты должен был позволить мне защитить себя!
— Не понимаю, о чем ты. Успокойся! Пойдем в дом. Тебе нужно лечь в постель.
— Знаешь, что произошло перед тем, как эти люди напали на меня? — спросила она, не обращая внимания на его слова. — Так я расскажу. Хью забрал у меня меч и сказал, что не хочет, чтобы меня покалечили, что размахивать мечом не женское занятие. И предупредил, что всякий, кто вступит со мной в поединок, ответит перед ним. — Она шагнула вперед и ткнула пальцем в грудь Кэлена. — Будь при мне меч, эти люди и близко бы не подошли! Не бросили бы меня в снег. Не коснулись бы меня. Не избили.
