Мэйдлин Брент - Зловещий брак
— Ну хорошо… Быть женой мистера Фоя — означает, быть хозяйкой в Диаболо-Холл, полностью отвечать за ведение хозяйства. Ты будешь следить, чтобы слуги надлежащим образом выполняли работу; и, разумеется, будешь обязана принимать гостей, когда твой муж их приглашает. Неизвестно, часто ли такое будет случаться, потому что он всегда был сдержанным человеком — по-моему, к его чести.
Я собралась было с духом, чтобы прервать ее, но тетя Мод будто нарочно поспешила добавить, быстро выхватив из своей коробки с рукоделием цветной шелк:
— Думаю, что ты справишься с ведением дома, Эмма. Ты получила хорошее образование, обучена рукоделию. Возможно, мы с мужем допустили ошибку, позволив тебе поддерживать дружеские отношения с прислугой — ведь теперь тебе придется усвоить более властную манеру обращения с ними в Диаболо-Холл. Я также думаю, что тебе придется прекратить навещать Дэниела Чунга. Понимаю: когда ты очутилась здесь маленькой девочкой и я взяла в няни тебе Мэй Чунг, ты очень привязалась к ней, а потом и к Дэниелу. Но мы с твоим дядей были слишком снисходительны, что позволяли тебе навещать Дэниела, ходить ловить рыбу и купаться с ним — вообще, обращаться с ним скорее как с другом, а не как с наемным иммигрантом-китайцем. Я знаю, что он исповедовал христианскую веру, как, до своего ухода, и бедняжка Мэй, но…
Тут я перестала слушать. Дэниел Чунг был в моих глазах гораздо большим, нежели просто китаец-иммигрант, и поэтому, если бы я продолжала слушать разглагольствования тети Мод о нем, я бы разозлилась и начала спорить. По прошествии некоторого времени, когда она замолчала, я сказала:
— Я понимаю, что мне придется вести дом и отдавать распоряжения прислуге, но, тетя Мод, я хотела бы знать о браке и другие вещи.
— Другие вещи? — эхом отозвалась тетя Мод. Теперь в ее голосе ясно слышалась тревога, и она нервозно старалась попасть ниткой в ушко иголки. Сердце у меня упало — но нужно было идти до конца.
— Да, — повторила я. — Например, о том, как рождаются дети. Я уже спрашивала вас об этом в прошлом году, и тогда вы сказали, что у нас впереди много времени, чтобы поговорить на эту тему. Но теперь, когда до моей свадьбы осталось шесть недель, времени совсем не много.
Тетя Мод закрыла глаза.
— В вопросе о детях, — начала запинаться тетя Мод, — дело обстоит так, что… так, что ты все поймешь э… естественным образом, по ходу событий, — быстро закончила она фразу и вновь принялась вдевать нить в иголку.
— Пожалуйста, тетя Мод, — сказала я, — мне стыдно, что я так много не знаю. Я, конечно, знаю, что в определенные сроки сводят кобылу и жеребца, и кобыла после этого становится жеребой, — тут спазм ужаса от того, что я говорю, сдавил мне горло, но я продолжала, — и позднее родится жеребенок. Но я не понимаю: что происходит между ними. Когда я был в школе, и потом, когда я закончила ее — я иногда слышала, как девушки хихикали над тем, что кто-то на ком-то женится… но не думаю, чтобы они знали много больше моего…
— Эмма, умоляю! — Круглое одутловатое лицо тети Мод густо покраснело, и теперь она избегала моего взгляда еще более настойчиво, чем всегда. — Это не тот вопрос, который можно задавать напрямик, дитя мое. У любой леди в замужестве есть… э… определенные обязанности, и о них ей… должен сообщить муж, когда… когда придет время.
Я ощутила и досаду, и злость, поэтому я сложила руки на коленях и попыталась успокоиться и изобразить покорность.
— Я вовсе не собиралась задавать вопросы напрямик, но почему это окружено такой тайной? Послушайте, тетя Мод: мне почти восемнадцать, а я до сих пор не знаю, как рождается дитя. Полагаю, что это очень похоже на то, как рождаются животные, но и этого я не знаю, потому что никогда не видела, как рождаются щенки или жеребенок.
Тетя Мод оставила вышивание, откинулась в кресле и закрыла лицо ладонью, будто страдая от головной боли. Не очень надеясь, я все же ожидала, не прольет ли она какой-нибудь свет на этот вопрос, но, видя, что она остается безмолвной и неподвижной, продолжала:
— Я и в самом деле не хочу расстраивать вас, тетя Мод, поэтому не заводила этого разговора раньше, но теперь, когда дядя Генри взялся устроить мое замужество, я чувствую… так сказать, свою обязанность спросить об этом.
Наступила пауза, но тетя Мод не сказала ни слова, лишь тяжело вздохнула.
— Может быть, — продолжала я, — мне лучше рассказать то, что я знаю об этом — если вообще знаю что-то, а вы потом скажете, права ли я. К примеру, мне известно, что у мужчин и женщин разное телосложение — это кроме груди у женщин — потому что иногда мне доводилось видеть маленьких чернокожих мальчиков, которые бегали нагишом.
Тетя Мод слабо всхлипнула.
— И потом, — продолжила я, — я знаю, над чем хихикали девушки и на что намекали, имея в виду то, что происходит с девушкой в свадебную ночь. Нет, я не имею в виду поцелуи — но то, что муж совершает нечто, чтобы жена стала беременна, хотя это не всегда сразу получается. — Я сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и тут мне в голову пришла удачная мысль, и я продолжила смелее: — Это должно быть общепринято, тетя Мод, потому что я нашла множество ссылок на это даже в Библии. Обычно они неясны и туманны, но, я надеюсь, вы мне их объясните. К примеру, иногда там говорится: «И он познал ее» — а из контекста следует, что подразумевается именно то, что происходит между мужем и женой. Я решила найти значение этого слова в словаре, и шестое по счету толкование слова «познать» имело разъяснение «архаичное» — для «чувственного познания»; тогда я посмотрела значение слова «чувственный» — оно гласило: «плотский», что мне тоже не слишком понятно. Потом, есть и иные непонятные мне слова, например, «блудница». — Тетя Мод вздрогнула и тихо застонала. — Легко догадаться, что блудница — это что-то нехорошее, но, когда я отыскала значение этого слова в словаре, я нашла слово «проститутка», а когда посмотрела значение этого слова, там было написано: «женщина, которая торгует своим телом». Что это означает, тетя Мод, и отчего торговать телом — это так плохо?
Ответа не последовало. Мои надежды улетучились. Багровый румянец сошел со щек тети, и теперь она была бледна. По прошествии нескольких секунд она отняла ладонь от лица, отложила вязание и встала — все это время она не глядела на меня. Откинув кружевной рукав, она взглянула на свои маленькие золотые часы с преувеличенным удивлением.
— Боже мой! — с притворной досадой воскликнула она. — Я же совершенно забыла напомнить Мэйбел, что во вторник моя очередь принимать у себя членов Общества Доркаса на еженедельной встрече. Мне нужно поговорить с ней о прохладительных напитках.
