Патриция Райс - Заблудший ангел
А потом все происходящее показалось ей кошмарным сном, чем-то нереальным, фантастическим, и Александра никогда не могла до конца восстановить в памяти цепь событий.
Вспоминая, она видела, как Майкл бежит к кораблю, видела отца в его черном плаще – на ветру полы развевались подобно огромным черным крыльям. Она услышала, как опять с грохотом посыпались ящики! Но, может, это были не ящики? Красные цветы неожиданно расцвели на белой рубашке Майкла, и под крики ужаса он опрокинулся навзничь.
Александра не сомневалась, что слышит голос матери, но крики неслись отовсюду, даже сверху. Над головой кружилась стая чаек. И девочка вжалась в поручни, словно хотела спрятаться от криков, грохота и черных крыльев. Может быть, если она сожмется и станет маленькой-маленькой, ее не заметят. И, может быть, если отец ее не найдет, все как-нибудь устроится. Но она, конечно, большая грешница. И Господь отринет паршивую овцу из стада.
Его никто не остановил. Никто не осмелился противостоять большим черным крыльям и дымящемуся пистолету. Никто не посмел помешать местному властелину, когда широкими шагами он поднялся на палубу и потребовал, чтобы ему вернули его жену. Люди торопливо уступали дорогу. Жена принадлежит мужу, слышала Александра перешептывания в своем кошмарном сне. Жена принадлежит своему мужу.
Он даже не заметил, как Александра старается забиться между поручнями. В холодной ярости граф изо всей силы стукнул жену в челюсть мощным кулаком. Она споткнулась о скорчившуюся Александру и с размаху ударилась о поручни. Обломки полетели в толпу, послышались крики ужаса.
В следующий момент Александра очутилась в воздухе, а вслед за ней с надрывным воплем полетела за борт мать. Теперь Бог наконец-то пришел им на помощь. Его холодная рука протянулась к ее голове, над которой сомкнулись ледяные волны. Александра изо всей силы прижала куклу к груди. Она уйдет в новый, неизведанный мир с любимой подружкой.
Пожилой мужчина в широкополой шляпе и старомодном пальто без воротника ни минуты не колебался, увидев, как два тела, женщины и девочки, полетели за борт в грязную воду гавани. Скинув пальто и башмаки, он прыгнул за ними, не обращая внимания на дикие вопли красивого графа, в исступлении метавшегося по палубе.
Примеру смельчака последовали и другие мужчины, прыгая с корабля и пристани. Спустили на воду шлюпку с матросами. Люди плавали вокруг и ныряли, но ничего не находили. Граф все бегал по палубе, сыпал проклятиями и плакал. Он сулил огромную награду тем, кто спасет его жену и дочь.
Но человек в домотканой квакерской рубашке ничего этого не слышал. Под мутной грязной водой ему удалось разглядеть голубое платье. Он вцепился в ткань и вынырнул, вознося молитвы. Течение отнесло его и девочку слишком далеко от гавани. Судно, на котором остались его вещи, уже отчалило, они всплыли как раз недалеко от кормы. С палубы сбросили веревку, и мужчина ухватился за нее, крепко прижимая к себе хрупкую ношу.
Друг-квакер поднял его на борт, еще трое друзей мигом доставили их в каюту, где наступила очередь женщины делать искусственное дыхание. Она сдавливала и отпускала грудную клетку ребенка, приводя в движение хрупкие ребра, которые в свою очередь сжимали легкие, и одновременно вдыхала воздух в розовые, но быстро синеющие губы. Около девочки лежала некогда очень дорогая фарфоровая кукла. С ее бархатного платья, опутанного водорослями, капала вода.
Держась за руки, квакеры молились, женщина продолжала трудиться, а матросы и кочегар вернулись к своим обязанностям. С берега послышался громкий вопль, когда ледяные воды отдали, наконец, безжизненное тело женщины, и граф поспешил заявить на него свои права.
Но вот ребенок закашлялся и задышал, а небольшая группа молившихся воздала хвалу Богу и решила послать добрую весть отцу.
Пожилая женщина, даровавшая ребенку вторую жизнь, жена пожилого квакера, вырвавшего девочку из жестоких объятий моря, взглянула на озабоченные лица окружающих и сказала:
– Идите, если считаете нужным. Но Высший Свет указал свою волю. Она принадлежит нам.
Так все и произошло. К тому времени как весть достигла земли и ушей графа, убивавшегося над бездыханным телом жены в ближайшей гостинице, ничего не подозревающий капитан вывел судно в открытое море.
Требования графа остановить корабль и вернуть ему дочь не произвели никакого впечатления на представителей местной власти, препроводивших его в участок для допроса. Его проклятия и угрозы отомстить никто не слушал.
Когда Александра очнулась, то увидела над собой множество встревоженных лиц. Это были незнакомые люди, непохожие на тех, кого она привыкла видеть. Они не носили бархата и кружев, золотых украшений и драгоценностей. И Александра сначала испугалась, но потом успокоилась, заслышав тихий голос:
– Теперь, дитя, ты должна отдохнуть. Все будет хорошо.
То был тихий, напевный голос – как у ангелов из Библии. Значит, она умерла и вознеслась на небо. Не смея ничего сказать в ответ – вдруг ангелы поймут, что по ошибке взяли не ту, кого следовало, – Девочка закрыла глаза, обхватила тонкими пальчиками куклу и уснула.
А когда проснулась, ей дали имя Дора и новое платьице, белое, словно ангельское одеяние. В конце концов, Господь ее не оставил.
Глава 1
Легко, ах как легко поколебать веру человека
самого себя. Воспользоваться этим, сокрушить дух
человека – это призвание дьявола.
Дж. Б. Шоу «Кандида»Июль 1852 года, Кентукки
Просторные комнаты наполнились веселыми, беззаботными звуками шотландского танца. Играли на скрипке и фортепиано. Разноцветные юбки на обручах покачивались и подрагивали в такт движениям молодых людей и девушек, попарно проплывавших вдоль зала, образовавшегося после того, как хозяева приказали раздвинуть створчатые двери между столовой и гостиной, чтобы освободилось достаточно места для экосезов и котильонов. Недавно навощенный пол блестел в свете канделябров и масляных ламп. Слуги перенесли резной обеденный стол красного дерева в середину большого холла и заставили его огромным количеством блюд с фруктами, холодным мясом и сырами, дабы ублаготворить толпу голодных гостей, слонявшихся вокруг и сплетничавших, пока молодежь развлекалась танцами. Старый дом звенел от счастливых, радостных голосов.
Стоя в затененном уголке, шестнадцатилетний Пэйсон Николлз насмешливо взирал на это веселое, красочное сборище. Он внимательно наблюдал за старшим братом и его дружками, которые флиртовали с девушками и время от времени исчезали в кабинете хозяина, чтобы торопливо хлебнуть из фляжек и графинчиков. Бал в честь совершеннолетия Чарлза, которому исполнился двадцать один год, уже достиг вершины вольности и свободы. Пэйсон скрестил руки на груди и прислушался к сладким речам Чарли, разливавшегося соловьем перед девушкой, чье сердце он недавно пленил.
