Мэдлин Бейкер - Сердце беглеца
Рэйчел едва слышно вздохнула, почувствовав, как рука Клинта обвила ее плечи.
Он, конечно, славный молодой человек, и она очень к нему привязана. Люди всегда испытывали симпатию к Клинту. Он был высоким и красивым, классический блондин со светлыми, песочного цвета волосами и голубыми глазами. Он не казался достаточно жестким, чтобы исполнять обязанности стража порядка, и все же ему удавалось сохранять покой в Йеллоу-Крик уже больше двух лет. Конечно, в их городке редко появлялись чужаки, а местные жители почти никогда не нарушали закона, если не считать Гаса Бредшо, который каждую субботу напивался и начинал бушевать. Иногда Рэйчел думала, как бы повел себя Клинт, если бы в их городишке появился настоящий злодей.
Клинт сжал плечи Рэйчел. Потом, откровенно вздохнув, поднялся и потянулся за шляпой.
– Ладно, пожалуй, пойду, – сказал он неохотно. – Утром рано вставать.
Рэйчел тоже поднялась и подставила ему щеку для поцелуя.
– Береги себя, – пробормотала она. – Мне будет тебя недоставать.
Уэсли кивнул:
– Увидимся, как только вернусь.
– Я буду ждать.
Уэсли снова кивнул, размышляя, не поцеловать ли ее еще раз. Вместо этого он лишь легонько сжал ее в объятиях и направился к коновязи, где была привязана его лошадь. Он ловко прыгнул в седло, прощальным жестом приподнял шляпу и выехал со двора.
Глядя на удалявшегося Клинта, Рэйчел улыбалась. Из него получится хороший муж, думала она. Если, конечно, у него когда-нибудь хватит духа посвататься! Он ведь хотел еще раз поцеловать ее – она видела по глазам. Почему же не сделал этого? И с этими мыслями она отправилась спать.
Забравшись в постель, Рэйчел натянула одеяло до подбородка и стала мечтать, чтобы Клинт Уэсли перестал думать о приличиях и налетел на нее, как ураган. Она уснула, думая о Клинте и о тех светловолосых ребятишках, которые когда-нибудь у них родятся.
Субботнее утро выдалось ясным и теплым. И первая мысль Рэйчел снова была о Клинте: она надеялась, что он выехал засветло и вовремя вернется домой. Перевозить заключенного из Йеллоу-Крик в территориальную тюрьму Юмы всегда считалось опасным делом. Кто его знает, что может прийти в голову друзьям или родственникам арестанта, чтобы помочь заключенному бежать. Патрик Мэрфи, прежний представитель закона, был хладнокровно убит братом одного преступника как раз по пути в Юму. К счастью, такое случалось редко, но все же иногда это происходило.
Рэйчел решительно попыталась отогнать тревожные мысли. Сбросив голубую фланелевую ночную рубашку, она быстро оделась и направилась вниз – приготовить завтрак для отца.
На кухне она застала шестилетнюю Эми Кохилл. Эми была нередкой гостьей на их ранчо. Ее дядя Джо Кохилл работал у Хэллоранов.
– Доброе утро, Эми, – сказала Рэйчел весело и взъерошила светлые кудряшки девочки.
– Вы долго спите, – заметила Эми. – Сегодня будем печь пироги?
– Если хочешь. – Рэйчел постелила на кухонный стол чистую скатерть и поставила кипятиться воду для кофе. – Тогда тебе придется набрать ягод.
– Сейчас?
– А ты уже позавтракала?
– Да, дома, – сказала Эми, доставая с полки в чулане корзинку. – Мама испекла блинчики.
– Поосторожней, – привычно предостерегла Рэйчел уже убегающую Эми.
– Ладно, – ответила Эми снисходительно.
Ягоды росли сразу за коптильней. Путь туда был неблизкий, но Эми это не тревожило. Вприпрыжку преодолевая привычный маршрут, она поглядывала на песчаные дюны, расположенные в нескольких милях отсюда. Ее время от времени предупреждали, чтобы она туда не ходила, но она обещала себе, что как-нибудь все-таки доберется до них, до этих запретных песчаных холмов.
Но сейчас ее мысли занимали пироги. Кусты были прямо-таки осыпаны ягодами, и Эми, переходя от одного к другому, тихонько напевала себе под нос. Ее корзинка была почти полной, когда она заметила человека. Он лежал в неглубокой выемке, слегка прикрытый сухими листьями.
От испуга застыв на месте, Эми довольно долго смотрела на него, пытаясь понять, жив он или мертв. Казалось, он спит, но ее приятель Джо Боб Сомерс говорил ей, что мертвые похожи на спящих. Ну как тут понять разницу? Человек лежал совсем неподвижно, и Эми решила, что он, должно быть, мертвый. Тут ей на память пришли все слышанные истории о привидениях, и она вздрогнула.
Она уже собралась повернуться и бежать домой, когда лежащий перевернулся и посмотрел прямо на нее подернутыми мукой желтыми глазами.
– С вами все в порядке, мистер? – спросила Эми дрожащим голосом. Она начала медленно пятиться, сама удивляясь тому, что теперь, когда стало ясно, что он живой, она боялась его больше, чем прежде, когда считала его мертвым.
– Помоги мне, – меж тем прохрипел незнакомец. Он попытался сесть, но тяжело рухнул на спину. Лицо его стало совсем белым. – Воды…
– Конечно, мистер. Только лежите тихо, я приведу кого-нибудь на помощь. Честно говорю, приведу!
Но желтоглазый уже не слышал ее.
Рэйчел придерживала дверь, пока Кохилл и двое работников с ранчо вносили бесчувственное тело незнакомца в дом. Двадцатью минутами раньше Эми вбежала на кухню, крича:
– Рэйчел! Я нашла в кустах человека! Я думала, он мертвый, а он оказался живой!
Когда Рэйчел наконец удалось успокоить девочку, она поняла, что Эми сначала побежала к своему дяде и что Кохилл уже несет незнакомца к дому.
Рэйчел задумалась. Кто он и откуда явился?
– Он ранен, – заметил Кохилл.
– Отнесите его в свободную спальню, – распорядилась Рэйчел. Хмурясь, она пошла по узкому коридору, указывая мужчинам дорогу. Наконец они вошли в комнату в конце коридора, и Рэйчел торопливо сняла с постели покрывало.
– Не знаю, выкарабкается ли он, – бормотал Кохилл, пока ковбои укладывали раненого в постель. – Рана у него нагноилась.
– Все, что мы можем сделать, – это перевязать его и надеяться на лучшее, – шепотом заметила Рэйчел.
Логан Тайри отреагировал на звук голосов легким движением, но глаза его не хотели открываться, а когда он попытался заговорить, язык отказался слушаться. Грубые руки пытались отнять у него его шестизарядный «кольт» 44-го калибра, но он отталкивал их, вцепившись мертвой хваткой в свое оружие.
– Черт, Кандидо, оставь ему пушку, – проворчал Джо Кохилл. Потом, вспомнив, где находится, поспешил извиниться: – Прошу прощения, мисс Рэйчел.
– Все в порядке.
– Он не выпускает из рук свой «кольт», – пробурчал Кохилл, – хотя у него не хватит сил даже взвести курок у этой чертовой штуки. – Его бычья шея начала краснеть. – Снова прошу меня извинить, мисс Рэйчел.
Рэйчел подавила улыбку. Когда мужчины входили в раж, они часто начинали чертыхаться невзирая на ее присутствие. И тотчас же смущались и просили извинения.
– Оставьте его, – сказала Рэйчел.
Кохилл кивнул и вышел из комнаты вслед за ковбоями. Если кто и мог выходить незнакомца, то только Рэйчел Хэллоран. Многие мужчины с ранчо были обязаны жизнью или по крайней мере тем, что сохранили свои конечности, ее умелым рукам и острому уму.
Рэйчел тотчас же принялась за дело: разыскала чистые тряпки, ножницы, дезинфицирующие средства, принесла миску теплой воды. Потом, глубоко вздохнув, начала раздевать раненого. Рана в его боку была отечной и воспаленной. К счастью, Бог наградил Рэйчел не женской твердостью – руки у нее были уверенными и крепкими, вид крови не обращал ее в бегство и ей не требовалось для поддержания духа нюхательных солей, как большинству ее товарок. Она была единственной женщиной на ранчо, и поэтому ее часто просили выходить больного или помочь раненому. Когда наступали скверные времена и нельзя было обратиться за помощью куда-нибудь на сторону, она часто также лечила скот, случалось, что помогала клеймить животных, принимала роды у коров…
Итак, Рэйчел принялась умело промывать рану.
Тайри застонал, когда невидимые руки коснулись его левого бока. Легчайшее прикосновение вызывало у него нестерпимую боль, и он стиснул зубы, когда Рэйчел нащупала пулю. И все это время он крепко сжимал в руках свой «кольт», черпая в нем утешение, хотя и сам не понимал, почему это было так важно.
Рэйчел прикусила губу, брови ее сошлись к переносице… И вот она удалила пулю. Затем еще раз промыла рану и протерла кожу крепким раствором карболки.
С легким вздохом удовлетворения она перекатила полубесчувственное тело на бок, чтобы убрать пропитанные кровью простыни, и тут увидела шрамы на широкой спине. Она знала, что в тюрьме заключенных частенько наказывают плетьми за неповиновение, и похолодела, подумав, что человек, беспокойно мечущийся на постели, возможно, беглый заключенный.
Но несмотря на страх, она, как под гипнозом, продолжала рассматривать широкую покрытую шрамами спину, вдруг в каком-то странном помрачении испытав прилив глубокой жалости. Ни одно человеческое существо, независимо от его деяний, не должно подвергаться столь жестокому наказанию!
