Катриона Флинт - Утраченное сокровище
— Я… нет… я не…
— Не ври мне! Все — говно! Твой маленький желтенький Леонг много раз на этих днях мотался в Чайнатаун. Ты — конченый наркоман!
— Нет, не говори так!
— Что если эти твои пустоголовые ослы из оперного совета узнают, что их дорогой мальчик гробит жизнь в опиумном угаре?! Что будет, если об этом проведает Сэмпсон Левин? Он ненавидит нас, а ты ему даешь такие козыри! Ты просто ублюдок, сучий сын, говно собачье!
Шелдон вскочил с кресла и с кулаками готов был наброситься на брата.
— Хэрлен, а пошел ты!.. — он кинулся вон из комнаты под раскаты громового хохота Хэрлея Роквелла.
Форчун медленно ехал верхом на лошади и всматривался в голубое небо. Третий день не было ни одного облачка, ни намека на дождь, а ведь уже была середина ноября. В то время, как все радовались последним теплым осенним денькам, Уинслоу взывал о приходе зимы и непогоды.
Вчера он чуть не погиб, когда со скалы свалился огромный валун. Уинслоу обследовал каньон, он собирался организовать переброску леса, расслабился и едва успел отскочить от летевшей на него глыбы — это первое жесткое предостережение ему. Хотя Сэмпсон Левин предупредил его, Уинслоу до конца не поверил, что кузены способны заставить людей пойти на насилие. Однако теперь он не сомневался, что на него совершили покушение.
Он не только слышал голоса со скалы, но обнаружил на том месте, откуда скатился камень, табачный пепел и дубину, которую использовали в качестве рычага. Он не мог оставаться равнодушным к такому камнепаду, был расстроен и зол. Мысль о том, что его хотят убить, вызывала судороги в желудке. Он предпочел бы бороться с природными опасностями и стихиями.
Уинслоу молился о дожде и по другой причине. Летом наемные рабочие сгружали спиленный лес у реки, откуда его должны были сплавлять. После нескольких попыток сделать это, десяток стволов застрял в камнях на мелководье, и это стало новым препятствием для сплава. Разобрать завал не удавалось. Стволы были от восьми до десяти футов в диаметре и очень тяжелые, от воды они набухли и весили еще больше. Осенние дожди и таяние снегов поднимут уровень воды, и она выйдет из берегов. В противном случае пороги делали очень опасной работу сплавщиков.
Уинслоу спешился и сел на пень отдохнуть, призывая к природе сотрудничать с ним. Поблизости раздался смех и крики ребятишек, означавший, уроки в школе закончились. Возможно, он встретит учительницу, когда пойдет домой. Последняя их встреча не выходила у него из головы, и прошлой ночью он готов был уже отправиться к Белле Стронг, местной утешительнице одиноких, имевшей солидную клиентуру, но его задержали близнецы Анны Макдональд, показывали ему свои куклы, к тому же сама она нагрузила печеньями и кексами, чтобы он отнес их к себе домой. Один из рабочих остановил его по дороге и они поболтали. Желание посетить Беллу в концов испарилось — не она являлась к нему в течение нескольких дней, он видел ее только издали, когда она шла в школу или возвращалась назад. Он хотел снова предупредить ее об опасности: змеи, всякие там дикие животные и конечно, люди. Он обнаружил новые следы под окнами.
Пильщики леса, сплавщики и другой рабочий люд много работали, плохо жили и много не имели. Кое-кто скорее напоминал диких животных из лесов, где они работали. Горожанка Молли Кеннеди представляла собой легкую и желанную добычу и необходимо чтобы она была всегда начеку.
И, черт возьми, он просто хотел ее видеть. Его глаза загорелись. Он увидел Молли идущую по тропинке. В лицо ей дул прохладный ветерок, охлаждавший покрасневшие от возбуждения щеки и вырывавший локоны из ее тщательной прически. Она остановилась, прикрыла глазам наслаждаясь этим порывом свежего осеннего воздуха, мягкостью еще теплых лучей полуденного солнца.
Она чувствовала себя довольно уставшей, когда, даже на сцене, она не тратила столько душевных сил и энергии, как здесь, в школе. В тишине осеннего леса, в окружений высоких и мощных елей, вдыхая запах смолы, всех сочных трав и цветов, — все это помогало расслабиться и восстановить силы. Чирикающие птицы словно «разговаривали» с ней, обменивались впечатлениями, посмеивались над ней, славно было вырваться из этого курятника, где она целый день провела в окружении одиннадцати сорванцов!
Ей нравилось преподавать им. Первая испытательная неделя закончилась, и эти ребятишки приняли ее всем сердцем в свою компанию, и всячески старались ее ублажить, получить одобрение, выделиться среди остальных. Молли переполняло чувство гордости, что она таки сумела влезть в роль милой, в меру строгой училки, но она ни с кем не могла поделиться своей радостью. Кому она расскажет, что гордится собой, что с ней не сваляли дурака и она полюбила этих детей, как и они ее.
Молли снова побрела по тропинке, перескакивая через корни деревьев, обходя топкие места, застревая иногда на своих высоких каблуках, стряхивая с туфель налипавшие комки грязи. Она вся была погружена в свои мысли и не заметила человека, поджидавшего ее на пеньке впереди.
Она вспомнила, какой переполох вызвало появление Уинслоу Форчуна в доме Хильды, когда она разгуливала в одной комбинации, как она едва не расплакалась, как Хильда утешала ее, позабыв о недавнем предубеждении, теперь она не воспринимала ее враждебно. Хильда отпаивала ее чаем, обещала сшить ей платье для карнавала, слегка подбадривала Молли, оказавшейся в таком щекотливом положении. Она не могла, конечно, понять истинную причину расстройства Молли. А ведь он ей нравился, призналась Молли, этот Уинслоу Форчун, хотя это было и небезопасно для нее. Он крупный, сильный, ворчливый человек, который никогда не улыбался, а ей так хотелось увидеть это. Хотела освободить его голову от дурных мыслей, скинуть груз с плеч, подарить ему хотя бы счастливый день. Он может даже смеяться над ней, ну и пусть смеется. Она сама радовалась своим мыслям.
С Этьеном у нее все было иначе. Он был приятный человек, заботившийся о ней, угадывавший ее желания. Он стремился развеять ее грустные мысли, приободрить… когда не занят на работе, и вспоминал, возвращаясь домой о ее существовании. Он был ее учителем в искусстве любви, но огонь вспыхивавший в минуты близости никогда не разжигал всесокрушающую страсть. Она не замечала их разницы в возрасте, но Этьен был на двенадцать лет старше. Он помог ей развивать свою сексуальность, и в то же время сам был образцом спокойствия и благовоспитанности, лишний раз не демонстрируя своих чувств. За те несколько месяцев, что они были вместе, Этьен тратил на нее кучу денег: на подарки, развлечения и причуды. Естественно, ей все это нравилось, никогда раньше никто не пытался ублажить ее, побаловать, — жизнь казалась ей просто сказкой. Медовый месяц состоялся, а вот свадьбы не было, они так и не успели…
