Наталия Орбенина - Белый шиповник
– Благодарю, что откликнулись на мою просьбу о встрече, – произнес собеседник, ласково заглядывая князю в глаза. – Однако разговор наш предполагает быть не очень коротким, не изволите ли пройти куда-нибудь, где бы мы могли в тепле, за стаканом доброго вина обсудить наши дела?
– Какие у нас с вами могут быть дела? – брезгливо процедил князь. – Вы ухажер моей жены, и на самом деле я должен бы надавать вам по физиономии, а не вести светские беседы.
Выкладывайте поскорее, что у вас там, и разойдемся!
– Э, нет, нет, сударь, не спешите! Дельце совсем иного рода! Пройдемте же, а то я продрог весь, ожидаючи вас!
Чертыхнувшись, князь двинулся с новым знакомцем в небольшое кафе, где Верховский заказал себе коньяку, Христианов изволил того же.
– Выкладывайте, да поскорее! – потребовал Евгений, разглядывая собеседника.
Он представил себе, как нелепо Лидия будет смотреться рядом с таким тщедушным муженьком. Однако почему-то сразу в памяти всплыли косые насмешливые взгляды, которые он сам ловил на себе, будучи женихом.
– Сударь, мне придется начать издалека, образно говоря, от Адама. Некоторое время назад я служил в Н…ском полку, в том самом полку, где служил ваш покойный родитель.
– Что с того? – пожал плечами князь. – Вы же не воспоминаниями о моем папаше пришли поделиться?
– Как знать! В некотором роде и воспоминаниями, только не моими. Я в этом тюлку служил писарем…
– Стало быть, вы в боях с пером и чернильницей себе ногу-то покалечили? – перебил собеседника Верховский, но тот не обиделся и на губах его появилась улыбка, которая не предвещала Евгению ничего хорошего.
– Папашу вашего я не застал. Моя скромная служба протекала уже после того, как он вышел в отставку. Должность моя требует аккуратности и усердия в ведении документов, не только в их написании, но также и хранении.
В моем ведении находились разного рода записи, многие из которых относились к весьма отдаленным временам.
Евгений слушал рассеянно. Что такого можно было отыскать в старых документах полка?
Некие папашины беспутства, так невелико дело? Осквернение офицерской чести? Быльем поросло!
– Так я продолжу, – глотнув коньяку, произнес Ростислав Еремеевич. – В архиве полка нашел я как-то запыленные записки полкового лекаря и от скуки давай их листать. Доктор происходил из немцев и записи свои вел аккуратно. Когда кто напился пьян, кому аппендикс срочно вырезать пришлось, ребеночка принимать от супруги полкового командира, молодой поручик упал да так сильно зашибся, что глаз повредил…
– Какого черта я выслушиваю все это! – вскричал Евгений, который уже начал выходить из себя.
Но Христианов, казалось, даже и не обратил внимания на его эмоции.
– И вот читаю я любопытнейшую запись доктора, просто анекдот какой-то, если бы не печальные последствия. Кобыла горячая не подпускала к себе наездника, пьян был. А животное было высоко моральное, запаха алкогольного не переносило! Он и так, и эдак, а она извернулась да как ударит его копытом подкованным, да в самое что ни на есть важное для мужеского полу место, он и упал без чувств!
– Да, не повезло бедняге! – усмехнулся Евгений – После такого удара можно и кастратом сделаться.
– Вы удивительно прозорливы. Именно описанием этой малоприятной процедуры и были заполнены следующие страницы. Несчастному пришлось отъять его мужеское естество, потому что от органа осталось одно сплошное месиво. Хотя я не силен в медицинских терминах, но суть описания и выводы лекаря оказались для пострадавшего чрезвычайно печальными. Абсолютная невозможность иметь потомство.
Евгений слегка напрягся, он почувствовал в интонациях рассказчика опасность и не ошибся.
Продолжение оказалось ошеломляющим.
– А имя невезучего офицера было князь Верховский, да, да, ваш, так сказать, батюшка. – Последнюю фразу Христианов произнес почти шепотом, без особых выразительных интонаций.
Верховский сидел молча, по его лицу растекалась предательская бледность. Он предчувствовал, что это еще не конец ужасной истории.
Ростислав Еремеевич подождал чуть-чуть, но, так как собеседник не проронил ни слова, продолжил:
– Док гор тайну пациента доверил только своим записям. Не знаю, что он собирался потом с ними сделать, только через нескорое время скоропостижно скончался. Князь вскорости после травмы оставил полк, вышел в отставку и зажил с женой в Петербурге. А через полтора года в семье родился мальчик, наследник титула, юный князь, нареченный Евгением. Не находите ли вы, сударь, что в судьбе вашего родителя просматривается явное чудо? Ибо только чудом можно назвать обретение наследника при подобном стечении обстоятельств!
Верховский вытер платком пот, который струился по его лицу.
– Вероятно, матушка усердно молила Бога, и он явил ей это чудо! – пробормотал Евгений.
– Конечно! – радостно кивнул головой Христианов. – И я даже смею предположить, в каком обличье явилось это чудо! Некий молодой, ладный, привлекательный собой лакей, камердинер, садовник, учитель рисования, да мало ли фантазий у Всевышнего! Так или иначе с помощью этого чуда несчастная чета и решила проблему обретения наследника. Вероятно, он и не ведает, что имеет такого титулованного сыночка!
– Какая вы дрянь, Христианов! – Евгений не вытерпел и, вскочив, хотел ударить собеседника.
Тот уклонился и рассмеялся.
– Нам не следует ссориться, ваше сиятельство. А вдруг я разобижусь и уйду с вашей тайной в кармане? Какая буря поднимется среди высшего общества! А может, найдутся и другие, подлинные наследники древнего имени и титула, а?
Евгений похолодел. Он знал, что в особых случаях государь своим указом дозволял передавать титул по женской линии, чтобы не угасла древняя фамилия. Если княжна Татьяна Аркадьевна окажется единственной подлинной носительницей знатного имени, то наверняка очень скоро и на нее найдется муж, которому и перейдет титул!
– Вы сколько денег хотите? – выдавил из себя Евгений.
– Вы просто замечательный человек! Так сразу перейти к сути проблемы! – Христианов в полном восторге всплеснул руками. – Десять тысяч!
Евгений решил, что ослышался.
– Вы с ума сошли! Гнусный шантажист!
– Конечно, конечно, это не совсем честный способ поправить свое материальное положение!
Но что делать! Я был совершенно мелкий, ничтожный человечишко, скрипел пером потихоньку. Да вот и наткнулся на записи доктора.
Не думал, что пригодятся, прихватил с собой на всякий случай. А он, случай-то, и подвернулся! В столице крутился, вертелся по своим делишкам, да и услыхал уже знакомое имя, сопоставил, сделал выводы. Да только в последнее время все найти вас не мог. Но судьба мне улыбнулась, послала встречу с прекраснейшей из женщин, супругой вашей, и я узнал о вас все, чего мне недоставало.
