Кэрри Лофти - Поцелуй воина
Ада.
Много дней она была для него обузой, безрассудной и беспомощной. К этой новой, изобретательной женщине надо было привыкнуть. Одно короткое и блестящее мгновение он надеялся, что она будет вести себя разумно. Поднимется по проходу. Подальше от опасности.
Вместо этого она бросила Габриэлю его меч. Схватив рукоять и бормоча слова благодарности за ее сообразительность, он бросился на обидчика.
Одним прыжком он оказался лицом к лицу со своим противником, их мечи со звоном скрестились. Он посмотрел сквозь забрало стражника прямо в его слезящиеся глаза. Мускулы на спине и руках Габриэля – мускулы, созданные для сражения и убийства, но давно не использовавшиеся – протестующе горели, но он не сдавался. Первый, кто уступит, окажется с мечом в горле.
Они оба приближались к огню в медленном и страшном танце. С каждым шагом противник терял устойчивость и слабел. Может, такой же неистовый кашель распирал его легкие, желая вырваться наружу?
Собрав остатки сил, Габриэль сделал выпад. Кольчуга, скользя, царапнула по камню. Стражник рухнул на пол и закричал, его лодыжка хрустнула. При всей крови, которую Габриэль видел в эти короткие и жестокие минуты, именно от вида сломанной ноги противника у Габриэля засосало под ложечкой.
Ада уже покинула купальню. Габриэль повернул меч в руке, оставив искалеченного противника живым, и бросил последний взгляд на задымленную комнату. Человека с печаткой де Сильвы нигде не было видно, если он вообще выжил после ужасного удара Бланки.
Слишком много вопросов оставалось без ответа, делая необходимость этой жестокости даже более отвратительной. Он сражался за их жизни, но против каких врагов? Почему?
Габриэль отбросил вопросы и с оружием в руке последовал за Адой.
Чем ближе она подбиралась к свету в конце туннеля, тем круче становился подъем и тем труднее было подниматься. Темнота поглотила всю ее отвагу. Она старалась не думать о том, что ожидает ее там, в конце этого тесного темного коридора, и надеялась найти наверху узкого прохода только Бланку. Бланку и немного света.
За полоской ткани, которую на ней завязал Габриэль, ее нос горел, а в горле царапало от каждого вдоха. Она не вдыхала ничего, кроме дыма, этой вони горелой серы. Как она ни пыталась, ей не удавалось очистить рот от этого мерзкого вкуса.
Вдруг ее застиг приступ кашля. Ада перестала ползти и сложилась пополам, зарывшись лицом в юбки, чтобы заглушить звук. Боль, спазм за спазмом, сжимала ее грудь, прерывая дыхание. Из глаз брызнули слезы. Внезапная жестокость этого кашля напомнила ей болезнь, которую она вынесла в течение прошедшей недели. А ведь она почти забыла эти ужасы. Те недавние боль и унижения казались далекими, как будто это было не с ней. Она не хотела вновь становиться тем страдающим созданием.
Задержав дыхание, она услышала шорох и тяжелое дыхание мужчины, поднимающегося вслед за ней. Его крупное тело загораживало почти весь свет от огня в основании туннеля, а свет впереди был недостаточно ярким, чтобы осветить его черты. Шорох его продвижения сопровождался скрежетом какого-то оружия, которое он тащил. Габриэль ли это? Или один из нападавших? В этом неясном полусвете она не могла различить.
Ада вытащила кинжал из ножен и попыталась развернуться в узком проходе, готовясь встретиться с этой угрожающей мужской тенью. Длинный меч будет здесь бесполезным.
– Убери эту штуку, inglesa, и продолжай подниматься.
Ада вдруг почувствовала усталость. Дни, проведенные без сна, сделали ее слабой. Но его густой голос проник сквозь эту почти темноту и не позволил ей потерять голову.
Ей хотелось доказать ему, что то несчастное создание, которое он спас, была не она. Она совсем другая – намного сильнее. Но она очень долго не думала о себе так.
Вернув кинжал в ножны, она повернулась в тесном проходе лицом к выходу и продолжила подниматься. Они делили эту темноту, она и Габриэль, и темнота не казалась такой угрожающей. По его ровному дыханию она чувствовала, что он позади нее. Чирканье металла по стене, казавшееся таким зловещим, теперь, наоборот, успокаивало. Он вооружен. Не важно, что ждет их в конце туннеля, – он приложит все усилия, чтобы защитить ее.
Что за странный послушник. И что за странность – думать, что она может доверять ему.
В десяти футах от выхода он постучал по ее ноге. Ада чуть не вскрикнула от неожиданности. Он прижал палец к губам, делая знак молчать, потом согнул этот палец и поманил ее. Медленно, тихонько, она поднесла ухо к его губам. Он пах серой и кровью.
– Как только можешь быстро, – прошептал он, – выбирайся и найди укрытие. Я буду прямо за тобой с мечом.
Ада молча кивнула. Предвкушение опасности смешалось с его теплым дыханием, заставляя кровь быстрее бежать в ее венах.
– Но, inglesa, не пытайся помочь мне. Мне нужно знать, что ты не будешь путаться под ногами.
Она отстранилась настолько, чтобы видеть его лицо. Человек теней. Но его глаза горели ярко и пламенно. Что-то высвободилось в Габриэле, что-то жестокое и гораздо более угрожающее, чем она могла себе представить.
Ада кивнула, прежде чем быстро, целомудренно поцеловать его в огрубевшую щеку. Он моргнул. Пылкость его взгляда не поблекла, но теперь она почувствовала, что освободилась от его чар. Она улыбнулась, не зная точно, насколько хорошо ему видно ее лицо.
– Я подчинюсь только потому, что сочувствую тебе.
– О?
– Нет шансов принять ванну. Тебе бы понравился горячий источник.
– Теперь там слишком горячо, – ответил он. – Готова?
Он выпрыгнул из прохода и приземлился с мечом на изготовку. Но комната была пуста, совершенно пуста, не считая Ады и Бланки, прижимающихся к земле слева от него. Ни солдат, ни мебели. Только единственное окно и дверь высотой по пояс. Лунный свет освещал густой поток дыма, выплывающий из туннеля, придающий что-то призрачное их новому убежищу.
– Где мы? – спросил Габриэль.
– В еще одном укрытии для людей, которые не хотят, чтобы их нашли, – ответила Бланка.
Он подошел к окну и выглянул наружу.
– На верхнем этаже?
Бланка кивнула:
– Да, в задней части дома. Дверь ведет вниз, в главные купальни. Раньше это было место, где хранили вещи богатых покровителей, но они, должно быть, нашли больше пользы в этом тайном месте.
Габриэль стоял и смотрел, как черный дым поднимается из потайной комнаты прямо в ночь.
– Мы должны покинуть это место, – сказал он. – Собирайте ваши вещи.
Взяв меч, Габриэль вставил клинок между ременной петлей и стеной. Два быстрых движения, и его меч прорезал кожу. Он повторил это с нижней петлей, открывая дверь, взял факел и обернулся назад. Ада держала свой кинжал и сумку. Дым и сажа внутри прохода испачкали ее юбку. Бланка пыталась обеими руками поднять окровавленную палицу.
