Айрис Джоансен - Золотой вихрь
– Я? – Тесс прямо взглянула на нее. – Ты шутишь! Святые небеса, нет! Я предпочту скорее проводить время в конюшне, чем во дворце, пока буду жить в Заландане.
– Пока будешь в Заландане? – Виана смущенно посмотрела на нее. – Что ты хочешь…
– А это что, голуби? Виана кивнула.
– У графа тоже жили голуби. Он обучал их переносить записки его кузену в Париж. Это так интересно.
– Переносить записки?
– Да. Граф говорил, что голуби использовались для этих целей еще в двенадцатом веке до рождества Христова. Иногда на расстояние в сотни и даже тысячи миль. – Она обернулась к Виане, ее лицо горело воодушевлением и энергией. – Я знаю, мы будем тренировать наших голубей.
Виана нахмурилась.
– Я не думаю…
– Обязательно будем, – убеждала Тесс, ее глаза радостно блестели в предвкушении новой забавы. – Почему нет? Это великолепная идея. Ты научишь меня всему, что касается птиц, а я тебя всему, что мне известно о лошадях. – Она сжала руки за спиной и прошлась по террасе. – Я кое-что узнала от графа. Кажется, такой инстинкт у большинства голубей. Если граф мог научиться управлять ими, я уверена, что мы сможем это сделать лучше, ведь он был не особенно умен. Когда уеду из Заландана, то буду знать о птицах все, что мне нужно, я узнаю о…
– Уедешь отсюда? Зачем? Это дом твоего мужа.
Тесс не собиралась позволить охладить свой энтузиазм.
– Это не значит, что я должна буду оставаться здесь навсегда. Это не такой брак.
– Брак бывает только один и такой. Ты не должна больше так думать. – И Виана добавила категорично: – Гален тебя не отпустит.
– Посмотришь. – Тесс помолчала, а затем спросила: – Я слышала, ты собираешься замуж следующим летом?
– Да. – Румянец отхлынул с ее щек, она оглянулась на голубей, сидящих на нижних ветвях дерева. – Это выбор моей матери. Калим хороший человек и очень добр ко мне.
– И ты довольна?
– Настолько, насколько могу, – сказала Виана запинаясь. – Я считаю, некоторые женщины не предназначены для замужества. Я чувствую стыд, когда думаю о Калиме.
– Тогда не думай о нем, – сказала Тесс. – Кто знает, что случится до следующего лета? – Она усмехнулась. – А мы, между тем, прекрасно проведем время, тренируя голубей. У них есть имена?
– Александр Великий и Роксана. Тесс засмеялась.
– Вот видишь! Александр Великий был царем Македонии, лучшим полководцем. Он завоевал много стран. Ты, должно быть, как-то узнала, какая судьба ожидает твоего голубя.
Виана печально улыбнулась.
– Уверяю тебя, что в самых сумасшедших фантазиях я не могла даже вообразить, что когда-нибудь буду учить их носить письма.
– Но разве это не замечательно? Мягкая улыбка озарила лицо Вианы, когда она взглянула на сияющую Тесс.
– Да, я верю, это будет и вправду чудесно.
5
–Выбирайте вы. Мне все равно, – нетерпеливо сказала Тесс. Ее взгляд равнодушно скользил по переливающимся тканям, разложенным в ее покоях на креслах, столе, диване и даже на полу на коврах. – Я устала разглядывать все это.
– Вы быстро утомляетесь. – Гален откинулся в кресле и вытянул свои длинные ноги. – Вы едва посмотрели на них.
– Это все неважно. Слишком долго. – Она сердито взглянула в окно на заходящее солнце. – Мне хотелось успеть до ужина зайти в конюшню и угостить Павду яблоком.
– Парча голубого цвета подобна весеннему небу в полдень, исключительно хороша, маджира, – уговаривал ее бородатый торговец.
Она бросила безразличный взгляд на нежнейшую ткань, раскинутую перед ней.
– Да. Очень мило. – Тесс повернулась к Галену. – Я рассказывала вам о голубях?
– Дважды, – серьезно ответил он.
– “Мило”! – повторил чуть слышно торговец. – Эту парчу привезли из Китая. Семь месяцев ее вышивали жемчугом!
– Очень хорошо, – нетерпеливо сказала Тесс. – Я не собираюсь спорить с вами.
– Она берет парчу, – решил Гален. – А также зеленый и золотой шифон. – Он прошелся по комнате, со знанием дела отбирая и отбрасывая ткани. – У вас есть все мерки маджиры и мои пожелания по поводу фасонов платьев. Первый наряд должен быть готов к следующей неделе.
– Конечно, маджирон, – с облегчением произнес торговец. Он прищелкнул пальцами, и его юный помощник принялся свертывать отрезы. – А те наряды, о которых вы распорядились раньше, будут готовы завтра к восьми утра.
Тесс обернулась к Галену.
– Какие еще наряды?
– Среди прочих ваш новый костюм для верховой езды.
Гален легким взмахом руки отослал торговца и его помощника прочь и снова сел. Его губы чуть дрогнули, когда он заметил оживление на лице Тесс.
– Наконец я смог возбудить ваш интерес.
– Какого он фасона? Я буду носить брюки?
– Что-то вроде этого. – Он поморщился. – Однако я не желаю видеть вас в облачении мужчины. Этот наряд скорее напоминает платье.
–Из бархата?
–Для нашего климата? Я заказал сделать его из того же материала, что и мой халат.
Тесс благодарно улыбнулась, вспомнив, как он гладок на ощупь.
– Как приятно.
– Это моя обязанность, – он медленно улыбнулся, – заботиться о том, чтобы вам всегда было удобно и приятно. Разумеется, вы ничего не будете надевать под эту одежду.
– Ничего? – Она нахмурилась. – Не думаю, что мне это придется по вкусу. Паулина, правда, говорила, что будто императрица Жозефина надевала платье на голое тело, но мне всегда казалось, что так холодновато.
Он усмехнулся.
– Климат в Седикхане гораздо теплее, чем во Франции.
Этот аргумент показался Тесс вполне разумным.
– Полагаю, надо попробовать. Он глядел на нее несколько секунд, затем согласно кивнул.
– Очень хорошая идея. Почему бы не сделать это прямо сейчас.
– Что сделать?
Он развязал свой черный пояс и снял его.
– Почему бы не попробовать сейчас, не дожидаясь наряда. Снимите одежду.
Этот внезапный переход к чувственности застиг ее врасплох.
– Прямо сейчас?
– Именно так. – Легко держа пояс в правой руке, он провел по нему левой, сверху вниз. – В конце концов, это лучшее, что мы могли бы придумать.
Она, словно завороженная, не отрывала глаз от его пальцев, перебирающих ткань, – красивых, сильных, гибких пальцев, двигающихся с ленивой негой среди складок траурной материи. Ее сердце бешено забилось, заныл низ живота, когда она увидела, как его указательный палец, зарывшись в шелковые складки пояса, лениво потирал их медленным чувственным движением.
– И у вас будет время увидеть Павду перед ужином.
Она оторвала взгляд от его рук, с изумлением подумав, что совершенно забыла о Павде.
– Вы не могли бы наконец решить для себя, что вы желаете – видеть меня одетой или раздетой, – ехидно сказала она. – Это, понимаете, ставит меня в тупик.
