Кэтлин Вудивисс - Пепел на ветру
— Ваш отец умер? — ахнула Роберта.
Ей едва удалось скрыть свою радость: теперь никто не стоял между Коулом и деньгами его семьи.
Элайна взяла кузину под руку.
— Идем, Робби, капитану надо побыть одному. — Она нерешительно оглянулась. — Я постараюсь закончить как можно быстрее и тоже уйду, остальным займусь завтра.
Роберта изображала скорбь все время, пока кузина выпроваживала ее из дома, как напроказившую школьницу. Чернокожий возница удивленно уставился на Элайну.
— Мисс Эл! — Он усмехнулся. — Боже милостивый, так вот к кому так спешила мисс Роберта! А я уж думал, мне придется рассказать мистеру Энгусу, что она навестила янки…
— Отвези ее домой, Джедедайя. Я тоже скоро вернусь.
— Слушаюсь, мэм! — Негр расплылся в широкой ухмылке. — Отвезу прямо домой, нигде не остановлю. Вы слышали, мисс Роберта?
— Ты будешь делать то, что прикажу я, — недовольно отозвалась Роберта. — А теперь скорее поезжай.
— Как скажете, мисс. — Джедедайя снова широко улыбнулся и стегнул лошадь.
Глава 11
По Новому Орлеану разнесся слух о том, что отряд южан был растоптан перепуганными мулами северян во время ночной битвы в окрестностях Уохатчи, в Теннесси. Конфедераты дали этому событию более достойное объяснение: отряд уже был измучен сражениями с частями Орланда Смита и Тиндейла, но это мало кого успокоило.
Город притих, затаился. Проезжая верхом на Тар по улицам Нового Орлеана, Элайна отчетливо ощущала горьковатый привкус еще одного поражения. Для Юга Рождество в этом году выдалось унылым.
В конюшне госпиталя Элайна нашла пустой денник, где привязала Тар и тайком засыпала в ее кормушку несколько пригоршней сена, похищенного у других лошадей. Заметив чалого жеребца, принадлежащего капитану Латимеру, она по-мальчишески присвистнула. В госпиталь девушка вошла через черный ход и, повесив сумку и шляпу возле двери, сразу же занялась своими швабрами, тряпками и ведрами. В коридоре ей попался ординарец с охапкой бинтов, он чуть не сбил Элайну с ног, но даже не извинился и опрометью бросился к ближайшей операционной.
Девушка долго смотрела ему вслед, затем шепотом выбранила неуклюжих янки и направилась своей дорогой. Она явилась в госпиталь пораньше с тем расчетом, чтобы успеть навестить Бобби Джонсона.
Ей сразу бросилось в глаза, что на этот раз раненые приветствовали ее с необычной сдержанностью: не слышно было привычных шуток и едких замечаний. В пятой палате стояла напряженная тишина. Элайна увидела пустую койку, а затем простыню, прикрывающую огромное пятно засохшей крови. Ни на кого не глядя, она выбежала из палаты и возле операционной прислонилась к стене, задыхаясь от острой боли в груди.
Из-за двери до нее долетел сердитый голос Коула:
— Кто дежурил здесь вчера ночью?
— Майор Магрудер, сэр, — ответил другой голос.
— Вы обвиняете в случившемся меня? — послышался возмущенный возглас Магрудера. — Я регулярно обходил палаты, и все было в порядке, в том числе и с ним!
Элайна приподнялась на цыпочки и заглянула в щель. Коул и доктор Брукс склонились над лежащим на операционном столе солдатом, а ординарец постоянно подносил им тампоны, которые тут же пропитывались кровью. Грудь раненого медленно поднималась и опадала.
— Почему «в том числе»? — спросил Коул, беря в руки изогнутую иглу.
Магрудер прислонился к шкафу и не делал никаких попыток помочь коллегам.
— В десять часов этот молодой человек что-то начал говорить о своей жене и ребенке.
Коул на миг оторвался от работы.
— И что вы ответили ему, майор?
— Просто велел заткнуться и вести себя, как подобает мужчине. — Магрудер сделал паузу, а затем продолжал, словно оправдываясь: — Он переполошил всю палату.
Оба врача разом выпрямились и не сговариваясь посмотрели на Магрудера. В этот момент Элайне удалось разглядеть длинную кровоточащую рану с рваными краями, которая тянулась поперек живота несчастного солдата. К ее горлу подкатила тошнота, она попятилась и вновь прислонилась к стене, чувствуя, как ноги становятся ватными. Слова Коула долетали до нее, словно из глубокого туннеля.
— Майор, как можно требовать мужских поступков от мальчишки?
— Если у него есть жена, значит, он уже мужчина! — Голос Магрудера звучал не совсем уверенно. — Так или иначе, я с самого начала говорил вам: с ним мы только зря потеряем время.
В эту минуту Элайна надеялась услышать шум борьбы и испуганные крики майора, но, к ее разочарованию, Коул продолжал спрашивать по-прежнему спокойно:
— Кто нашел его?
— Сержант, во время обхода в четыре часа.
— А во время двухчасового обхода?
— Я заглядывал в каждую палату — все было в порядке.
— Один из раненых сказал, что чьи-то крики разбудили его вскоре после полуночи; он видел, что койка Джонсона пуста, но крики скоро затихли, и солдат снова уснул. Значит, вы не заметили человека, лежащего на полу посреди палаты?
— Говорю вам, я ничего не видел! — огрызнулся Магрудер.
Наступило молчание. Его нарушали только короткие фразы, которыми обменивались врачи. Элайна медленно приходила в себя — будь у нее немного больше сил, она сбежала бы отсюда.
Дверь операционной вдруг открылась, словно ее изнутри толкнули плечом.
— Пусть он пока полежит здесь, — распорядился Коул. Доктор Брукс вышел следом за ним.
— Вы сделали все, что могли, капитан. Теперь Богу решать, выживет он или умрет.
— Ума не приложу, почему… — Заметив, как нахмурился его собеседник, Коул круто обернулся и, натолкнувшись на полный боли взгляд серых глаз, сразу сменил тон. — Там Бобби Джонсон, — негромко пояснил он. — Бедняга упал, и все швы разошлись. Он чуть не истек кровью. — Капитан раздраженно потер лоб. — Мы зашили рану, но что будет дальше, пока неясно.
Элайна приглушенно всхлипнула.
— Может быть, тебе лучше сегодня отдохнуть?
— Нет! — Повернувшись, девушка побрела по коридору, опустив голову и ссутулив хрупкие плечи. Вскоре в конце коридора загрохотали ведра.
Все раненые знали о том, что между Элом и слепым солдатом возникла дружба, и пока Элайна работала, ее провожали сочувственные взгляды солдат.
Рядового Бобби Джонсона снова перенесли в палату, и когда капитан Латимер заглянул к нему, то обнаружил Элайну рядом с его койкой.
Губы Бобби слабо шевельнулись.
— Кто это?
— Доктор. — Коул придвинулся ближе. — Как ты, Бобби?
— Жжет… — последовал краткий ответ.
— Зачем же ты вставал?
— Мне хотелось пить. — Юноша облизнул потрескавшиеся губы. — Как сейчас… но попросить майора я не мог. — Хриплый шепот прервался, и Коул быстро смочил его губы влажной марлей. — Я хотел хоть что-то сделать сам. Повести себя… как мужчина.
