Лорен Уиттиг - Обольщение строптивой
– Вы сами хорошо знаете, что не умеете петь, – сказала Кэтриона, уставшая спорить сама с собой.
Обернувшись, он пристально посмотрел на нее:
– А вы считаете, что поете лучше?
– Лучше меня лишь визжит поросенок.
– А я, значит, пою еще хуже поросенка.
– Именно так.
– В чем же я так провинился, что вы дали волю своему злому язычку?
Кэтриона готова была поклясться, что, говоря это, он подавил улыбку. Он явно что-то задумал.
Она прибавила шагу и, поравнявшись с ним, схватила его за рукав и вынудила остановиться.
– Что вы сделали? Вы заставили меня представляться вашей сестрой…
– Я не принуждал вас.
– Вы смущали меня, называя всякими именами перед жителями этой деревушки в Фионне. – Голос ее становился все настойчивее.
– А кем вы могли быть в той ситуации? – спросил он сурово, губы его сжались и слегка дрожали, словно он сдерживал себя. – Кто, как не вы, не подумав, толкнул эту девчушку на то, чтобы предстать перед толпой, и мне пришлось петь для нее?
– Я думаю тогда, когда это нужно мне. А вам не следовало привлекать меня к вашему смехотворному извинению за плохую песню. В вашем поражении виноваты вы сами. Вы такой же, как все мужчины в моей жизни…
– Не вмешивайте меня в вашу жизнь. Я сопротивляющаяся жертва ваших замыслов.
– Сопротивляющийся, но не бард.
– Снова об этом?
– Да, снова. Кто вы на самом деле? Вы поете не лучше любого горца, да и с барабаном справляетесь неважно. Вы шпион нашего короля, приехавший в горы посмотреть, хорошо ли мы себя ведем? Или осужденный, бежавший из Эдинбургской тюрьмы? Возможно, вы сын какого-нибудь графа, решивший прогуляться в горах до наступления настоящей зимы?
Лицо Тита побелело как снег, но Кэтриона не знала, какое сравнение его больше всего задело.
– Все перечисленные вами субъекты достойны большего уважения, чем вы, – промолвил он, едва сдерживая себя от гнева. – Испорченная, капризная девчонка, слишком упрямая, чтобы признать собственные недостатки.
– Я взрослая женщина, бард. Единственная моя ошибка в том, что я продолжаю путешествовать в вашем обществе. – Кэтриона, отвернувшись от него, быстро ринулась вперед по тропе.
За ее спиной послышался задорный смех Тига. Повернувшись, она, не выдержав, крикнула:
– Почему вы смеетесь?
– Потому что вы отправились к себе домой. – На ее непонимающий взгляд он пояснил: – Вы идете не туда, если хотите достичь Дингуолла и увидеть короля.
Кэтриона, оглядевшись, с ужасом убедилась, что идет по собственным следам. Лицо ее вспыхнуло, а Тиг, продолжая смеяться, повернул в нужную сторону.
– Вам не удалось бы дойти до Лох-Ассинта без меня.
Его слова привели ее в бешенство. Схватив пригоршню снега, Кэтриона быстро слепила большой плотный комок, как учил ее брат Эйлиг, и, прицелившись, бросила в Тига, попав ему в спину. Он вздрогнул от неожиданности и сердито обернулся. У Кэтрионы был готов еще снежок, он угодил на сей раз ему в грудь. Она кое-чему научилась у своих братьев.
Гнев Тига вскоре сменился решимостью, и он тут же ответил снежком, но Кэтриона укрылась за деревом. Так, прячась за деревьями, она продолжала отбиваться и наконец один из ее снежков угодил Тигу в лицо.
– Ну, берегись! – крикнул он, одной рукой вытирая мокрое от снега лицо, а другой бросая ответный снежок.
Защищаясь, Кэтриона все дальше углублялась в лес. Понимая, что Тиг выполнит свою угрозу, она решила запастись снежками, положив их в подол юбки. Спрятавшись за деревом, она принялась ждать его, как вдруг почувствовала легкое похлопывание по плечу. Обернувшись, она оказалась нос к носу с Тигом. А тот не раздумывая раздавил над ее головой большой ком снега, осыпавшего ее лицо и попавшего за ворот.
– Как вы!.. – Она не сразу нашла подходящее слово, а Тиг уже снова скрылся в лесу.
Она побежала за его мелькающей среди деревьев фигурой, то и дело бросая в него снежки, иногда попадая, иногда нет, и тогда она слышала, как он довольно смеялся. Кэтриона сама едва удерживалась от смеха.
Когда он быстро побежал к ней, думая, что теперь она у него в руках, и был уже совсем близко, она резко отступила в сторону, и он невольно проскочил мимо и оказался к ней спиной. Кэтриона набросилась на него и повалила лицом в снег.
– Отпустите меня! – глухим голосом приказал он.
– Только если вы признаете, что победила я.
– Я еще проучу вас… – Он перевернулся, и теперь она оказалась внизу. – А теперь что вы будете делать?
Кэтриона, высвободив руку, сгребла как можно больше снега.
– А вот что! – ответила она, бросив снег ему на голый затылок и шею.
Довольная улыбка застыла на губах Тига, и он попытался поймать ее руку, Кэтриона же всячески старалась высвободиться. Борясь и играя, они все больше сползали к краю оврага, пока не свалились в него.
– Вы не ударились? – спросил встревоженный Тиг. Кэтриона сразу не ответила, а потом спокойно сказала:
– Только полно снега там, где не нужно, а остальное все в порядке. А вы?
Тиг, не выдержав, рассмеялся.
– И у меня тоже так. Кто научил вас… – Вопрос остался без ответа, ибо ухо Тига было полно снега. Он снова навалился на нее и скрутил за руки.
Ей было трудно дышать. Каждый глоток холодного зимнего воздуха заставлял ее делать усилие, и тогда она чувствовала, как своей грудью близко прикасалась к его твердому мускулистому телу, и чего-то ждала… возможно, поцелуя? Да, да, именно поцелуя. Его губы были так близко! Чуть подняв голову, она ожидала, что он нагнется к ней, и закрыла глаза.
Но вдруг она почувствовала, как Тиг стал напряженным и словно застыл. Она открыла глаза и увидела, как, подняв голову, он к чему-то прислушивался, совсем забыв о ней. Разочарованная, она хотела что-то сказать, но он быстро зажал ей рот рукой.
– Тише. Кто-то едет. Всадник на коне, – прошептал он.
Кэтриона кивком дала ему понять, что услышала тоже. Кто это мог быть? Неужели ее братья? Она сразу же вспомнила, что лошадь Тига где-то недалеко в лесу брошена ими, увлеченными игрой в снежки. Если человек заметит лошадь, он станет искать их по следам и найдет… на дне оврага.
Однако лошадь всадника, приблизившись, не остановилась. Он проехал мимо. Какие-то минуты они лежали не двигаясь, пережидая, когда он совсем исчезнет.
Наконец Тиг снял свою руку с ее рта и вспомнил, что продолжает лежать на девушке. Он быстро вскочил и, протянув руку, поднял Кэтриону. Они молча долго стряхивали с себя снег и листья папоротника, а затем спустились вниз к ручью.
– Я приведу сюда лошадь, – объявил Тиг. – Ждите меня здесь, только хорошенько спрячьтесь. Возможно, я узнаю, кто проехал.
Кэтриона, помолчав, кивнула и повернулась к нему спиной, опасаясь, что он прочтет на ее лице разочарование, которое не оставляло ее.
