Татьяна Вяземская - Ночи Клеопатры. Магия любви
Глава 16
Птолемей от перемирия отказался.
Сперва он не хотел покидать дворец, плевался, царапался, обзывал Арсиною «грязной сучкой» – и, надо заметить, удержать царевну, которая хотела ответить брату на оскорбление, было куда труднее, чем удержать самого Птолемея.
Потом он кричал оскорбления в адрес Цезаря. И уже к вечеру стало известно, что никакого мира не будет: Птолемей собрал своих военачальников и потребовал, чтобы ему доставили голову Цезаря на блюде.
– Отцу принесли голову Береники на серебряном блюде. А мне доставьте голову Цезаря на золотом!
– Надо было показать этому дураку голову Береники, – со злостью заметила Клеопатра. – Если бы он ее увидел, больше таких глупостей не произносил вслух.
Она вспомнила, как после казни старшей сестры еще долгое время просыпалась от собственного крика, мокрая, как мышь; отрубленная голова с асимметричным ртом и глазами, глядящими в разные стороны… Фу! Не думать об этом! А то еще родит какого-нибудь уродца.
Цезарь, как ни странно, выглядел довольным.
– Во-первых, моя голова и в самом деле достойна золотого блюда, – смеясь, пояснил он. – Поистине, Цезарь – и серебряное блюдо! Нелепица, что и говорить!
Клеопатра швырнула в него кувшином; понятно, что кувшин не долетел, шмякнулся на пол шагах в десяти от Юлия, и вода, которая в этом кувшине была, не забрызгала даже его ног. Зато этот поступок ее заставил римлянина долго смеяться.
Иногда Клеопатра была готова прямо-таки убить его за это странное чувство юмора. Ну как, спрашивается, можно шутить о смерти?!
– Ты очень красивая, – отсмеявшись, заявил Юлий. – Особенно когда сердишься. Знаешь, из всех моих женщин ты больше всего напоминаешь мне мою мать, Аврелию. Правда, она никогда не швырялась кувшинами, однако время от времени у нее бывало такое же выражение лица.
– А что во-вторых? – буркнула Клеопатра; она хорошо понимала, почему у матери Цезаря временами бывало такое лицо: она, видимо, тоже иногда готова была прибить своего единственного сына – когда он вытворял что-нибудь… этакое.
– Во-вторых, Птолемей ослеплен злостью. Это означает, что он будет вести себя примерно так же, как и Арсиноя. Значит, достаточно скоро он надоест своим приближенным так же, как надоела его сестрица, и война окончится сама собой.
Успокаивал ли Цезарь свою беременную возлюбленную или просто ошибся, однако война «сама собой» не окончилась. Наоборот, бои стали еще более ожесточенными.
Часть Александрии превратилась в руины – Цезарь приказал своим легионерам разрушить дома на окраине.
Одну часть города занимали сторонники Птолемея, другая – находилась во власти римских легионов. Евреи, сирийцы и другие жители города не греческого и не македонского происхождения встали на сторону Клеопатры. Они исторически жили в восточной части города, и при Птолемее-отце они не имели практически никаких прав. Цезарь сумел убедить их, что при Птолемее-сыне будет то же самое, а вот если при власти будут, как и положено по завещанию, царь вместе с царицей, то Клеопатра сделает все от нее зависящее, чтобы улучшить условия их жизни. В результате в этих слободах за оружие взялись практически все: их война была справедливой, они защищали свое жилье и свое будущее.
Один из приближенных молодого царя придумал, как «вытурить» римлян из Александрии: лишить их пресной воды. В водопровод тех районов, которые контролировали римские войска, была закачана соленая морская вода.
Среди жителей началась паника.
Раздраженный Цезарь сказал Клеопатре:
– Запомни, девочка: самый светлый ум при отсутствии знаний – ничто. Того, кто это придумал, можно было бы назвать гением, если бы не одно «но»: рядом с Александрией течет Нил – самая большая река в мире. А Александрия стоит на известняке.
Клеопатра захлопала в ладоши.
– Мы выкопаем колодец и решим проблему с пресной водой! Да?
– С одной поправкой, моя царица: мы выкопаем колодцы. Во-первых, это позволит избежать ажиотажа, во-вторых, местное население следует занять: физический труд хорошо отвлекает от всяких ненужных мыслей. А вот Птолемею твоему давным-давно пора надрать задницу.
Проблема с водой была решена в течение одного дня. А для решения проблемы с Птолемеем Цезарь вызвал на помощь флот и еще один легион, состоявший из демобилизованных солдат, которым снова предложили вернуться в строй и которые с радостью это сделали.
Клеопатра была счастлива: легионеры и в самом деле обожали Юлия; каждый из них был готов в бою закрыть его собой. А Юлий участвовал в боях.
– Полководец, который отсиживается за спинами своих солдат – это дерьмо, а не полководец. Знаешь, для чего придуманы знаки различия для центурионов, примипилов, легатов? Чтобы их было видно издалека и чтобы солдат каждого подразделения мог видеть, что делает его непосредственный начальник, и делать то же самое. Полководец потому и называется полководцем, что ведет свое войско за собой, а не отсиживается где-то в безопасном месте, пускай и рядом с самой красивой в мире женщиной.
Долгое время он скрывал от нее, что плохо себя чувствует. Сперва она думала, что Цезарь отказывается от постельных утех, считая, что они могут повредить будущему ребенку, потом поняла: с ним что-то не то.
Конечно, по сухому, поджарому Юлию, состоящему, казалось, из одних только мышц, трудно было определить, но она все же увидела: он похудел, и похудел заметно.
– Ерунда, – отмахнулся Юлий. – Во время войн я всегда худею.
В это можно было бы поверить, если бы все то время, что он находился здесь, не было войны. К тому же цвет лица его как раз свидетельствовал об «отменном состоянии здоровья»: загорелый, он стал выглядеть не смуглым, а серо-зеленоватым.
Не спросив Цезаря, она отправила за Менсой – тем лекарем, который осматривал ее и сообщил, что ее ребенок скорее всего будет мальчиком. Конечно, дворцовый лекарь был «под рукой», и вроде бы лечил он неплохо, но кто знает, на чьей он стороне? Возможно, именно его руки состряпали отраву для Юлия. Такой начнет лечить, да до смерти и залечит.
Толстый Менса, не похожий ни на египтянина, ни на грека, сразу же взялся за дело. Для начала он достаточно легко уговорил Цезаря «осмотреться»:
– Такой просвещенный человек должен понимать, что состоянием своего здоровья пренебрегают только глупцы.
– Последствия тропической лихорадки, – сказал он Цезарю. – Сейчас следует выпить рвотное, сразу после этого сделаем клизму. И разумеется, я сварю специальный укрепляющий отвар.
