Сари Робинс - В сетях обольщения
– Ты пойдешь к ней вместе со мной?
Биллс удивленно взглянул на своего приятеля, внезапно оробевшего перед рыжеволосой дамой, но кивнул и воскликнул:
– Разумеется! Не в моих правилах бросать друзей в трудную минуту.
Проклиная себя за малодушие, Хит стал спускаться по ступенькам в переполненный публикой зал, чтобы снова предстать перед женщиной, чей поцелуй потряс его до глубины души и перевернул все его прежние представления как о самом себе, так и о слабом поле. Невинным ее поцелуй назвать было невозможно, он был знойным, бесстыдным и страстным настолько, что наверняка бы вызвал бурление крови в жилах любого нормального мужчины.
Хита же этот поцелуй довел до умопомрачительного вожделения. Ему стоило невероятных усилий воли, чтобы подавить желание овладеть ею прямо в карете самым дикарским образом, позабыв и о своей репутации, и о правилах хорошего тона. Она разбудила в нем зверя, дремавшего до этого в своем логове. Хит был поражен чудовищной мощью охватившего его желания.
Если бы экипаж не остановился в тот момент и возница не возвестил бы об этом зычным голосом, проснувшийся в нем первобытный самец исполнил бы свой природный долг не колеблясь.
И теперь Хит ломал себе голову над дилеммой – то ли ему мысленно благодарить этого кучера, то ли проклинать его.
Последствия его поступка были бы катастрофическими. Все его грандиозные планы благополучно жениться на Пенелопе потерпели бы крах, рухнула бы и вся его карьера.
Что же до соблазнительницы Тесс, то она вполне могла оказаться воровкой!
Правда, теперь, когда он узнал, что она много лет считала себя виновницей увольнения его отца, поверить в это ему было трудно.
Тем не менее, чутье подсказывало ему, что она что-то скрывает. Вдобавок нельзя было оставить без внимания ни обвинения в ее адрес Джорджа Белингтона, ни ее нужду в деньгах на взятку мистеру Питтсу. Удастся ли ему распутать этот клубок противоречивых обстоятельств?
Может быть, Тесс умышленно опутывает его своими женскими чарами, с целью заманить в свою медовую ловушку? Уж не проведала ли она каким-то образом о том, что он ведет расследование? Не пытается ли она заморочить ему голову, обезоружить и развратить? Хит содрогнулся от этого предположения.
Им непременно нужно объясниться! Поговорить начистоту с глазу на глаз! Но захочет ли она уделить ему немного внимания? Ведь, прощаясь с ним на лестнице своего дома, она была подчеркнуто холодна и совершенно не похожа на ту темпераментную женщину, которая таяла в его объятиях всего несколько минут назад.
– Я никогда не видел тебя таким рассеянным, – сказал Биллс. – Мимо нас только что прошел лорд Дрешер, а ты даже не заметил его. Похоже, сегодня ты не в своей тарелке, дружище. Что с тобой случилось?
– Ничего особенного, – пожав плечами, ответил Хит. – Просто я все еще нахожусь под сильным впечатлением от нашей экскурсии в женскую тюрьму. Нельзя ли как-то облегчить участь этих заключенных?
– У тебя сейчас и без них много забот, – язвительно заметил Биллс. – И главная из них – расследование запутанного дела, которое поручил тебе сам генеральный стряпчий.
– Но ведь оно когда-нибудь завершится, – сказал Хит. – И тогда я мог бы поработать в свободное время ради этих несчастных.
– Как это благородно! Но лично я предпочитаю проводить свое свободное время в таверне «У Типтона». Джо и Уинифред тоже нуждаются в моей поддержке, – сказал Биллс с ухмылкой.
– Что ж, каждому свое, старина, – сказал Хит, оглядывая толпу.
– Бартлетт! Это вы, дружище! – услышал он чей-то радостный оклик и, обернувшись, увидел приближающихся к нему троих джентльменов.
Один из них, медноволосый веснушчатый крепыш, произнес, приложив к глазам монокль:
– Примите наши искренние поздравления! Вы первый прорвались сквозь шелковую завесу!
Двое его приятелей – кучерявый светловолосый толстяк и худосочный шатен с орлиным носом – многозначительно переглянулись и рассмеялись.
Хит невозмутимо поздоровался с балагурами:
– Добрый вечер, господа Браун, Ньюман и Хитертон. Рад вас видеть в добром здравии.
Мистер Браун хлопнул в ладоши и, облизнув губы, сказал:
– Мы желаем услышать подробности!
– Выкладывайте нам все без утайки, – добавил мистер Ньюман, погладив себя по животику, обтянутому белым жилетом. – Меня давно интересует это таинственное женское общество.
– Не выдумывайте, Ньюман! – воскликнул Браун, усмехнувшись. – Вы даже не подозревали о его существовании, пока не узнали от меня о заключенном мистером Бартлеттом пари.
– Любопытство, разбирающее меня, столь велико, что и этот срок мне кажется вечностью, – ловко выкрутился Ньюман. – Не томите меня, рассказывайте, Бартлетт!
– Господа! Позвольте мне представить вам своего друга мистера Смита, – с важным видом произнес Хит.
– Ах, так вы тот самый второй кандидат! Безумно рад с вами познакомиться! – воскликнул Ньюман. – Ну, мы вас слушаем!
Биллс заговорщицки подмигнул Хиту и, понизив голос, произнес:
– Мы поклялись сохранять все в глубочайшей тайне. Поэтому не вправе нарушить обет молчания.
Мистер Хитертон стукнул об пол тростью и заявил:
– Это не по-джентльменски, господа! Вы должны удовлетворить наше любопытство.
– Просто обязаны! – поддержали его двое других. Хит вскинул руку и сказал, покачивая головой:
– К сожалению, господа, я должен поддержать своего друга. Коль скоро мы оба дали клятву держать язык за зубами, то соблюдать ее – наш святой долг.
– Лично я с этим категорически не согласен! – заявил Браун.
Ньюман вновь стукнул об пол тростью и добавил:
– Я страшно разочарован!
– Извините, господа, – сказал Хит, обуреваемый желанием поскорее встретиться с Тесс, – дела вынуждают нас оставить вас. Прощайте!
– Нет, мы вас так просто не отпустим! – воскликнул Хитертон, встав у него на пути. – Вы должны нам рассказать хотя бы что-нибудь.
Биллс пожал плечами и сказал Хиту:
– Пожалуй, он прав. Нужно удовлетворить их любопытство.
Хит кивнул, и Биллс прошептал:
– Могу вам только сказать, господа, что в порядке испытания нас пригласили в тюрьму на Маркс-Кросс-стрит.
– В тюрьму? – переспросил Хитертон. – Весьма оригинально!
– Что же в этом оригинального, хотелось бы мне знать? – спросил Браун, вытаращив глаза.
– В женскую тюрьму, – добавил Биллс.
– Ну, это совсем другое дело! – воскликнул Браун.
– Не понимаю, что это меняет, – хмыкнув, сказал Ньюман.
– А вы пошевелите мозгами, – сказал Браун и повернулся к нему спиной. – Объясните ему, Хитертон! А я, пожалуй, пройдусь.
