Аманда Квик - Тайный роман
Столбридж вздохнул. Он любит свою сестру. Клэрис на несколько лет младше его, умна и сообразительна, добра и мила, но обладает привычкой все драматизировать. Должно быть, это что-то вроде побочного эффекта от доставшегося ей таланта драматурга.
– Мы с миссис Брайс покинули бал вместе, – сказал он, тщательно подбирая слова. – Но никто никого не похищал! Мы просто спустились по лестнице и сели в карету, как все нормальные люди. А теперь прошу меня извинить, я должен найти отца.
– Нет-нет, подожди! – Джорджина вытирала руки, перепачканные красками. – Так нечестно! Ты должен остаться и рассказать нам побольше о своей таинственной миссис Брайс. Кто она? Из какой семьи? И где, собственно, мистер Брайс? Как ни странно, в этот раз твоя бабушка была очень плохо информирована. Все, что она смогла сообщить: миссис Брайс является дальней родственницей леди Эштон, и у нее нет чувства стиля.
– Бедная бабушка. – Энтони лучезарно улыбнулся. – Должно быть, неспособность разузнать о ком-то всю подноготную порядком бесит ее.
– Она и правда ходит на бал в очках? – спросила Клэрис.
– Да, – подтвердил брат.
– Ну что же ты молчишь? – не унималась мать. – Что стало с ее мужем?
– Понятия не имею, – пожал плечами Энтони. – Для меня главное, что его здесь нет.
– Бабушка говорит, что она вдова. Но если она вернулась к светской жизни, то срок ее траура уже закончился. Отсюда следует, что мистер Брайс умер минимум три года назад, а то и раньше. – Похоже, она осталась вдовой в юном возрасте, – сказала Клэрис.
– Это предположение логично, а потому может оказаться правдой, – отозвался брат.
– Бабушка говорит, что она, похоже, осталась совсем без денег, – заметила Джорджина. – И леди Эштон приютила ее исключительно по доброте душевной.
– Наверное, так и есть. А теперь позвольте мне откланяться… – Энтони сделал шаг к двери.
– Какая она? – спросила Клэрис.
Несколько секунд Столбридж молчал, обдумывая вопрос.
– Необычная, – сказал он наконец.
– Но в каком смысле? Нам хочется услышать подробности. Ну же, Тони, – взмолилась Клэрис. – Это первая женщина, к которой ты проявил интерес после смерти Фионы. Ты не можешь вот так уйти и ничего нам не сказать.
– Она восхищается твоими пьесами, – подумав, объявил брат.
– Ты рассказал ей, что я пишу для театра? – Клэрис была ошарашена.
Полагаю, ей понравилось, что героиня твоей пьесы «Вечер на Саттон-лейн», у которой была внебрачная связь, не утонула в конце, хотя тот, кто спас ее от смерти, и не был ее соблазнителем и возлюбленным.
– Ну не могла же я позволить Найджелу спасти ее! – воскликнула Клэрис. – Он уже был женат к тому моменту, как они познакомились…
– Я так ей и сказал, – кивнул Энтони и после этого быстро откланялся и вновь оказался в коридоре, чувствуя себя так, словно его только что пытались разобрать на составные части.
Он прошел через анфиладу комнат к задней части дома. Здесь находилось просторное помещение, которое архитектор планировал разделить между хозяйской спальней и гостиной, но в результате получилась очень просторная мастерская.
Еще в коридоре он услышал лязг металла. Энтони улыбнулся знакомому звуку, который помнил с самого детства: будучи ребенком, он многие часы проводил в этой мастерской. Сначала он просто играл с необычными механическими игрушками и устройствами, которые отец придумывал и создавал для него, а потом стал помогать ему к работе над изобретениями. В целом ему нравилось иметь отца-изобретателя. Скучать уж точно не приходилось.
– Это ты, Клэрис? – Маркус Столбридж стоял спиной к двери. – Я еще не закончил твой заказ. Не так-то просто придумать дом, который должен сгореть на сцене и не спалить театр. Пока мне не удалось подобрать нужные для создания дымового эффекта химикаты. Вернее, дым-то я могу сделать, но его получается слишком много. Боюсь, зрителям будет трудновато разглядеть происходящее.
Энтони закрыл дверь и прислонился спиной к стене.
– Неужели Клэрис хочет сжечь дом на театральной сцене? – спросил он.
– Тони! – Маркус оставил инструменты и повернулся к сыну. – Я отправил тебе сообщение несколько часов назад. Где ты, черт возьми, был так долго?
Энтони смотрел на отца и думал, что посторонний легко принял бы этого седого человека за ремесленника, а не за отпрыска одного из древнейших родов Англии. Штаны и рубашка, перепачканные машинным маслом, тяжелый кожаный фартук со следами ожогов: его родитель совершенно не походил на породистого аристократа.
В молодости Маркус Столбридж получил инженерное образование. По свидетельству родственников старшего поколения, он начал мастерить вещи и изобретать, сразу как выбрался из колыбели. Сейчас Маркусу уже перевалило за шестьдесят, но он был крепок, широк в плечах, с резкими чертами лица и проницательным взглядом зеленых глаз. Впрочем, взгляд этот становился внимательным и даже пронизывающим, только когда он смотрел на чертежи особо сложного изобретения. В повседневной жизни Маркус Столбридж слыл человеком добрым и даже рассеянным. А если он впадал в глубокую задумчивость и глаза его приобретали мечтательное выражение, а резкие черты лица смягчались, это значило, что он обдумывает новое изобретение.
– Простите, что заставил вас ждать, сэр, – сказал Энтони. – Но сначала я был занят, а когда, все же, добрался до отчего дома, меня перехватили и подвергли допросу с пристрастием два инквизитора, засевших в библиотеке.
– А, понятно. – Маркус усмехнулся и принялся вытирать руки ветошью. – Сегодня с утра у нас побывала с визитом твоя бабушка. После этого у матери и сестры должно было возникнуть много вопросов к тебе.
– Так и есть. Расскажите мне о горящем доме, который придумала Клэрис.
– Это еще одна из сенсаций, которой твоя сестра хочет поразить публику. Она говорит, что конкуренция в этой области становится все жестче. Каждый театр в городе пытается превзойти остальные по силе воздействия на зрителя, используя для этого любые средства. Привидения, штормы, проносящиеся по сцене поезда уже никого не удивляют. Но Клэрис считает, что пожар станет пользоваться успехом у публики.
– Боюсь, будет трудновато превзойти ваш последний шедевр – тонущий корабль. Критики писали, что все было так реалистично, что они сами едва не наглотались воды.
– Ох уж эти критики! – Маркус сморщился. – Они всегда найдут к чему придраться. Публике шоу понравилось.
– И теперь Клэрис хочет сжечь дом прямо на сцене?
– Ну да. Чтобы герой мог спасти ребенка из огня.
– Уверен, это будет незабываемое зрелище.
– Не знаю. Боюсь, нам не удастся достичь того эффекта, на который надеялась Клэрис. Владельцы театра «Олимпия» порядком струхнули, когда она заявила им, что на сцене будет бушевать настоящее пламя. Но, думаю, мне удастся кое-что придумать. Хочу использовать мерцающие лампы, чтобы создать эффект пламени, и дым, полученный химическим путем.
