Лиза Клейпас - Моя до полуночи
– О, как здесь чудесно! – воскликнула Поппи. – Как хорошо пахнет, а окна просто сверкают!
Гостиная и вправду была красивой: в вазах стояли свежесрезанные цветы, мебель атласного дерева была обита голубым шелком, в белом мраморном камине горел огонь.
Амелия молчала, хотя трудно было не согласиться с Поппи. Глядя на эту безупречно чистую гостиную, так не похожую на пыль и разруху Рамзи-Хауса, Амелия почувствовала вину.
– Не снимай шляпу, – сказала она Поппи, которая уже развязывала ленты. – Во время официального визита шляпы обычно не снимают.
– Но это в городе, – возразила Поппи, – а в деревне этикет не такой строгий. И леди Уэстклифф вряд ли будет возражать.
– Против чего я не буду возражать?
Это был голос леди Уэстклифф. Сама она была одета в розовое платье, а ее темные локоны были собраны в пучок на затылке. Выражение лица было, как всегда, приветливое, а глаза лукаво блестели. Она держала за руку темноволосую девчушку в голубом платьице, с большими круглыми глазами цвета имбирного пряника – миниатюрную копию мамы.
– Миледи… – Амелия и Поппи поклонились. Решив быть откровенной, Амелия сказала: – Мы как раз обсуждали с сестрой, следует ли нам снимать шляпы.
– Господи! Что за чушь все эти формальности! Снимайте шляпы. И называйте меня просто Лиллиан. А это моя дочь Мерритт. Мы решили немного поиграть перед дневным сном.
– Надеюсь, что мы не помешали… – начала Поппи.
– Что вы! Если вас не смутит наша возня во время вашего визита, мы будем более чем счастливы, что вы нас навестили. Я уже распорядилась насчет чаю.
Вскоре сестры непринужденно болтали. Мерритт тоже перестала стесняться и показала гостям свою любимую куклу Энни, а потом с гордостью достала из кармана кучу листьев и камешков. Леди Уэстклифф – Лиллиан – оказалась любящей матерью и не постеснялась залезть под стол, чтобы достать дочери закатившийся туда камешек. Для такого аристократического дома, как Стоуни-Кросс, отношения Лиллиан с дочерью были необычными. Детей в таких домах редко выносили из детской к гостям, разве что на минуту, чтобы те погладили их по головке и тут же уехали. Многие женщины такого статуса, как леди Уэстклифф, обычно видели своих отпрысков раз или два в день, перекладывая основную заботу о них на нянь и кормилиц.
– Мне просто все время хочется ее видеть, – откровенно призналась Лиллиан. – Ничего не могу с собой поделать. Так что няням приходится терпеть мое постоянное присутствие в детской.
Когда принесли чай, куклу Энни усадили между Поппи и Мерритт. Девочка поднесла свою чашку к губам куклы и сказала:
– Мама, Энни хочет еще сахару.
Лиллиан усмехнулась, понимая, кто хочет выпить этот слишком сладкий чай.
– Скажи Энни, что мы не кладем в чашку более двух кусков, дорогая. Иначе она заболеет.
– Но она сладкоежка, – возразила Мерритт и добавила угрожающим тоном: – И у нее ужасно плохой характер.
Лиллиан покачала головой и поцокала языком.
– Какая упрямая кукла. Тебе следует быть с ней построже, Мерритт.
Поппи, с улыбкой наблюдавшая за этой сценой, сделала удивленное лицо и немного поерзала на диване.
– О Боже! По-моему, я на чем-то сижу… – Она сунула руку себе за спину и достала деревянную лошадку, сделав вид, что нашла ее между подушками.
– Это моя лошадка! – воскликнула Мерритт, зажав игрушку в кулачке. – Я думала, что она сбежала.
– Слава Богу, – сказала Лиллиан. – Это одна из любимых игрушек Мерритт. Мы ее вчера обыскались.
Амелия и Поппи незаметно обменялись взглядами, надеясь, что еще никто не искал другие пропавшие предметы. Особенно серебряную печать. Ее надо вернуть на место как можно скорее. Амелия откашлялась.
– Миледи… то есть Лиллиан… если вы не возражаете… где у вас находятся удобства?..
– Да, разумеется. Сейчас служанка вас проводит.
– Нет, спасибо, я сама найду.
Выслушав подробную инструкцию Лиллиан, Амелия вышла из гостиной.
Первым делом Амелия реши найти библиотеку, откуда Беатрикс стащила стереоскопическую карточку и ключ. Вспомнив описание, данное сестрой, она поспешила по безлюдному коридору, замедлив шаги только наткнувшись на подметающую ковер служанку.
За углом она увидела большую библиотеку, в которой, к счастью, никого не было. На столе стоял деревянный ящичек с точно такими же карточками, как у нее в кармане. Сунув карточку в ящичек, она выбежала из библиотеки, не забыв вставить ключ в пустую замочную скважину.
Оставалось одно – найти личный кабинет лорда Уэстклиффа и положить на место серебряную печать. «Боже, пожалуйста, сделай так, чтобы там не было лорда Уэстклиффа, – в отчаянии молила Амелия. – Пусть кабинет будет пустой. Господи, сделай так, чтобы меня не поймали».
Беатрикс говорила, что кабинет находится рядом с библиотекой, но первая дверь, которую она открыла, вела в музыкальную комнату. Около следующей двери она заметила ведра, метлы, тряпки и банки с мастикой для пола.
– Черт, черт, – пробормотала Амелия и кинулась к комнате, которая была открыта.
Это оказалась бильярдная. И в ней было с полдюжины джентльменов, занятых игрой. Хуже всего было то, что одним из них был Кристофер Фрост, который встретился с ней взглядом.
Она остановилась как вкопанная. Потом пробормотала: «Извините», – и убежала.
Фрост сделал шаг, будто намеревался пойти за ней. Но кто-то преградил ему дорогу – Амелия так хотела, чтобы никто больше ее не заметил, что не обратила внимания, кто это был.
– Мисс Хатауэй.
Звук бархатного голоса заставил ее быстро обернуться. Она ожидала, что это Фрост, но это был Кэм Роан.
– Сэр.
Рукава его рубашки были закатаны, ворот – открыт, словно он ему мешал. Черные волосы рассыпаны по плечам.
Кристофер Фрост задержался в дверях, хмуро посмотрел на них и вернулся в комнату.
Роан остановился перед Амелией и кивнул ей в знак приветствия.
– Могу я вам чем-нибудь помочь? Вы заблудились в этом огромном доме?
На секунду Амелия замешкалась. У нее было мало времени, и она решила отбросить предосторожности и довериться Кэму Роану. Схватив его за рукав, она спросила:
– Мистер Роан, вы знаете, где кабинет лорда Уэстклиффа?
– Разумеется.
– Покажите, где он.
Роан посмотрел на нее с недоумением:
– Зачем?
– У меня нет времени на объяснения. Просто проводите меня туда, и, пожалуйста, побыстрей.
Он молча провел ее через холл, в небольшую, отделанную розовым деревом комнату. Это и был кабинет. Единственным его украшением был ряд прямоугольных окон с витражными стеклами вдоль стены. В этой комнате Маркус, лорд Уэстклифф, вел все дела своего поместья.
