Стефани Лоуренс - Обещание поцелуя
Он может взывать к ее сознанию и ломать линию защиты, которую она воздвигла против могущественных мужчин, но, пока она в его объятиях, с его губами на ее губах, она знала и понимала только одно: он принадлежит ей.
Видеть могущественного мужчину у своих ног было слишком соблазнительно, слишком заманчиво. Это кружило голову и позволяло чувствовать свою власть.
Он получал от нее удовольствие. Она чувствовала это через его поцелуи, через немедленный ответ на каждое ее желание. Любой намек на нежелание, и он отпустит ее, утешит ее, подождет ее знака, что может снова завладеть ее ртом, что она снова готова глубоко погрузиться в его поцелуй, готова принять его язык, ласкать его, сплетаться с ним — все это было притягательно соблазнительным.
Он не отпускал ее рук, а сжал их крепче, но безболезненно для нее, и чтобы она не вырвалась, его локти упирались в стену рядом с ней. Она хотела почувствовать его всего. Ее собственное тело ожило, разгорячилось, нервы напряглись. Она хотела его совсем рядом, грудь к груди, бедра к бедрам.
Она хотела его всего.
Она изгибалась под ним, касаясь его своим телом, позволяла своему телу ласкать его.
И тут же почувствовала его ответ — почувствовала глубину огня, в котором ей предстояло гореть. Почувствовала, как он утратил над собой контроль.
Они прервали поцелуй.
Прервали оба. Им надо было вздохнуть, надо было подумать.
Оба часто дышали, не отрывая взгляда от губ друг друга.
Они одновременно подняли глаза, и их взгляды встретились.
Ее мысли можно было прочитать в ее глазах, и ей казалось, что он смотрит ей прямо в душу.
Это было не то место и не то время.
Будут ли когда-нибудь и то место, и то время, никто не знал, но они понимали, что сегодня не могут зайти дальше.
Они оба это знали. И страдали от этого.
Когда стук сердца в ушах прекратился, Хелена перевела дыхание и тихо попросила:
— Отпусти меня.
Он колебался. Затем постепенно его тиски стали ослабевать. Она высвободила руки и опустила их.
Он не сдвинулся с места.
Она отступила, тоскуя о потере его тепла, и, не поворачивая головы, произнесла:
— За вашу помощь с Маркемом — спасибо.
Немного поколебавшись, она подошла к двери и уже взялась за ручку, когда он сказал тихо и нежно:
— Увидимся позже, малышка.
Себастьян явился в свой дом на Гросвенор-сквер рано утром. После бала он отправился в клуб, затем поехал с друзьями в игорный дом. Но игра не смогла отвлечь его от мыслей: часы, проведенные за игрой, только способствовали тому, чтобы он укрепился в своем решении.
Оставив плащ и трость в холле, он прошел в библиотеку и, включив лампу, сел за стол, чтобы написать письмо.
Он адресовал его господину Тьерри. Хелена остановилась в их доме, и его жена представила ее обществу. Себастьян не знал, в каком родстве состоит она с де Севром, и к тому же вообще не доверял этому человеку. Тьерри, несмотря на то что был французом, производил впечатление честного человека.
Скрип пера по бумаге был единственным звуком в доме; тишина огромного дома, его дома, где он родился, окутывала его словно уютное одеяло.
Он отложил перо, прочитал послание, подумал, что еще следует добавить. И стал писать снова, пока не поставил свою подпись — Сент-Ивз.
Присыпав письмо песком, он снова сел за стол. Посмотрел на камин, где горели дрова.
Себастьян не знал, следовало ли это делать. Должен ли он пойти на уступку, которую требовала Хелена, уступку, в которой она, возможно, действительно нуждалась, чтобы стать его герцогиней? Но он попытается. Он сделает все, что может, все от него зависящее, чтобы эта гордячка стала его женой.
Ответ был простым: он должен жениться.
Он только теперь встретил ее, встретил единственную женщину, которой впервые за всю жизнь хотел обладать целиком.
Или она, или никто.
Он давно ждал какого-нибудь знака, что она тоже его хочет, что осознанно этого желает. Сегодня… сегодня они вплотную подошли к той невидимой черте, перешагнув через которую оказались бы в другой зоне — запретной.
Они успели остановиться, но только на время, и она знала это, понимала правду так же, как и он ее понимал.
Это был тот самый знак. И это было то самое подтверждение, которое вселяло в него уверенность.
Себастьян посмотрел на письмо, пробежал глазами те места, где приглашал Тьерри с женой, мадемуазель графиню и мистера де Севра провести следующую неделю в Сомерсхэм-Плейс. Он дал ясно понять, что это будет частный визит, что другими гостями в этом поместье будут только члены его семьи.
Такие условия, изложенные предельно ясно, означали только одно.
Себастьян улыбнулся, — даже сейчас он не мог предсказать, как отреагирует на приглашение Хелена. Но он увидит ее завтра вечером на маскараде у леди Лоуи. Какова бы ни была ее реакция, он о ней обязательно узнает.
Он свернул письмо трубочкой, зажег свечу, растопил воск и приложил свою печать. После чего погасил лампу и зашагал к двери.
В холле он положил письмо на серебряный поднос.
Дело сделано.
Себастьян поднялся в спальню и улегся в постель.
Глава 6
На следующее утро, в девять часов, Вийяр раздвинул полог над кроватью своего хозяина. Луи проснулся и бросил на него сердитый взгляд.
Вийяр поспешил оправдаться:
— Месье, я знаю, что вы захотите узнать об этом немедленно. — Он положил пакет на кровать рядом с Луи.
Глядя на пакет, Луи нахмурился, затем его лицо прояснилось.
— Хорошо, Вийяр. Очень хорошо. — Он вылез из-под одеяла. — Принеси мне шоколад, и я прочитаю депешу моего дяди.
Откинувшись на подушках, Луи вскрыл пакет, надписанный четким почерком Фабиана. Три письма, завернутые в один лист пергамента, рассыпались по простыне.
На пергаменте был написан приказ:
«Прочитай мое письмо к тебе, прежде чем что-то предпринять. Ф.».
Луи осмотрел все три письма. Одно для него, другое — тоже почерком Фабиана — было адресовано Хелене. Третье было также для Хелены, но написанное девичьей рукой. Немного поразмыслив, Луи решил, что оно наверняка от Ариэль. Отложив в сторону письма для Хелены, он вскрыл свое.
В нем было два листка, плотно исписанных твердой рукой Фабиана. Сгорая от нетерпения, Луи развернул их и посмотрел на Вийяра, стоявшего рядом с чашкой шоколада на подносе. Он кивнул, взял чашку, сделал глоток и начал читать.
Вийяр увидел, как улыбка исчезла с лица хозяина и оно побледнело. Рука Луи дрожала. Шоколад выплеснулся на простыню, и он выругался. Вийяр бросился промокать пятно. Ругаясь, Луи поставил чашку на поднос и снова вернулся к письму.
Под предлогом подготовки одежды для Луи Вийяр наблюдал за хозяином. Когда Луи отложил письмо и невидящим взором обвел комнату, Вийяр равнодушно спросил:
