Элоиза Джеймс - Полночные наслаждения
— Это невозможно, — заволновался Брэддон. — Как я могу поручить слуге залезть в спальню леди? Тем более моей будущей жены. Нет, Патрик, я вижу, кроме тебя, некому. Алекс на мою записку не ответил. Наверное, не получил.
— Алекс в деревне, — сказал Патрик.
— Ну вот. — Брэддон пригорюнился. — Конечно, я бы не стал тебя просить, с учетом того, что… ну, сам понимаешь, но ты единственный. К Дэвиду обратиться не могу, он священник, а Квилл в еще худшем состоянии, чем я.
— О, ради Бога, — угрюмо проговорил Патрик, — только Квилла в это дело, пожалуйста, не впутывай.
— Я вот что тебе скажу, — произнес Брэддон с надеждой в голосе. — Надень широкий плащ и шляпу, приклей усы, и она тебя вообще не узнает.
Патрик налил себе еще бренди.
— Но почему я?
— Что значит — почему ты? Потому что мы друзья, вот почему. Потому что ты мне все равно что брат. Потому что ты знаешь, какая у меня мама и что она начнет вытворять, если Софи расторгнет помолвку.
Патрика очень тянуло тяжело вздохнуть, но он подавил это Желание. Жалобные глаза Брэддона прилипли к нему, от них никуда не денешься. Как у охотничьей собаки, которая знает, что ты прячешь за спиной кость.
Вот ведь какая чертовщина. «Софи мне отказала, а теперь получается так, что я должен помогать этому остолопу, который не хочет на ней жениться».
А Брэддон все лепетал:
— Посмотри, посмотри сюда, Патрик! — Он подтащил к себе большую сумку и извлек что-то черное, издали похожее на ощетинившегося ежа.
— Что это?
— Борода, — весело отозвался Брэддон. — Я купил ее у Хенслоу, самого знаменитого торговца бутафорией. Он снабжает костюмами весь «Друри-Лейн». А вот плащ. Смотри…
Патрик поморщился и глотнул еще бренди. «А что, если леди Софи Йорк вдруг пожелала этим побегом погубить свою репутацию? Мне-то что до этого? А ничего. Ровным счетом ничего. Но почему, черт возьми, я должен стаскивать ее вниз по этой дурацкой лестнице?»
Брэддон не сводил глаз с Патрика и, видимо, заметив на его лице выражение сомнения, оживился.
— Ты сделаешь это! — громко воскликнул он. — Я это знал, Патрик. Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Черт возьми, дружище, да ведь лучше тебя с этим делом никто и не справится.
— Сумасшествие какое-то, — проговорил Патрик и бросил недовольный взгляд на массивную повязку Брэддона. — И сколько ты будешь это носить?
— О, наверное, пару недель, не меньше, — беззаботно ответил Брэддон.
Патрик устремил на приятеля свои пронзительные черные глаза.
— А я слышал, сломанная нога срастается за шесть недель.
— Наверное, ты прав, — быстро согласился Брэддон. — Но, Патрик, тебе бы сейчас лучше поторопиться. Софи ждет меня в полночь. Если бы ты спросил меня, я бы тебе ответил, что для бегства это ужасно неудобное время. Но в любом случае до назначенного часа осталось всего двадцать минут.
Патрик перебирал пальцами черного ежа, который распался на две части, бороду и усы. Брэддон кинул ему небольшую бутылочку.
— Приклей их этим веществом. Вон зеркало над камином — Патрик вынул пробку и понюхал.
— Нет. — Его тон не допускал возражений.
— Ладно, но надень хотя бы плащ, — взмолился Брэддон. — Он с капюшоном. Самое главное, чтобы она тебя не узнала, пока ты не спустишь ее на землю. А то поднимет крик и разбудит весь дом. Я думаю, ей не очень будет приятно обнаружить вместо меня тебя.
Патрику о том, как Софи воспримет эту ситуацию, гадать не хотелось.
— Плащ тебе пригодится и внизу, — торопливо продолжал Брэддон. — Ты в него завернешь Софи. Иначе это может повредить ее репутации, если тебя увидят с ней ночью.
Глаза Патрика зажглись весельем.
— Ты беспокоишься о репутации своей будущей жены и просишь меня войти ночью к ней в спальню, взять на руки и перенести в ожидающую внизу карету, разумеется, тайком от родителей? — Патрик надел плащ и накинул капюшон. Посмотрев на себя в зеркало, он усмехнулся. — Боже, что за вид. Так на средневековых карикатурах изображали смерть. Не хватает только веревочного пояса и косы.
Брэддон выпятил губу.
— Софи будет скомпрометирована, только если об этом кто-нибудь узнает. Так что я прошу тебя по пути к карете завернуть ее в плащ, и сам надвинь поглубже на голову шляпу, чтобы никто не мог увидеть ваших лиц. Я имею в виду, если так случится, что кто-нибудь в этот момент будет идти по улице.
Патрик вздохнул. Что поделаешь, ситуация смехотворная и, пожалуй, безвыходная. Видно, придется вытащить эту девчонку из спальни и привезти в дом к Брэддону.
— Я полагаю, ты уже продумал, что будешь делать, когда она окажется в твоем доме?
Брэддон кивнул.
— Отправлю к бабушке. До ее дома отсюда всего несколько кварталов. Я уже предупредил домоправительницу. Сама бабушка в деревне, так что утром Софи будет без хлопот препровождена обратно домой.
Плащ был ему сильно велик, Патрик не сомневался, что выглядит в нем нелепо. Светила луна. Он стоял под окнами особняка Бранденбургов, накинув на голову глубокий капюшон, и исподлобья рассматривал приставную лестницу, вроде как невзначай прислоненную к стене. Неожиданно осознав всю абсурдность происходящего, он уже начал разворачиваться, чтобы уйти прочь, как сверху его окликнул нежный голосок:
— Лорд Слэслоу!
Патрик поднял глаза. Из окна выглядывала маленькая головка Софи. Во мраке он ее с трудом различал, скорее догадывался.
— Лорд Слэслоу… Брэддон… вы меня слышите? Я не могу! Патрику показалось, что Софи чуть ли не рыдает.
Он подошел поближе.
— Почему?
Софи пристально вглядывалась в темную фигуру внизу. Голос Брэддона показался ей неестественно резким. Ах да, он недоволен. «Я поставила его в весьма неудобное положение».
— Лорд Слэслоу, пожалуйста, поднимитесь, мне нужно с вами поговорить. Всего на пару минут. Пожалуйста.
Софи показалось, что из груди Брэддона вырвался глухой стон. Затем он поставил ногу на первую перекладину лестницы. Софи похолодела. Не дай Бог еще упадет и разбудит слуг, ведь Брэддон такой неуклюжий.
Неожиданно он начал подниматься вверх с необычной легкостью. Наблюдая за этим, Софи нервозно хихикнула. Неужели жених весь день практиковался в лазании по лестнице? Когда Брэддон приблизился к подоконнику, она поспешно попятилась и присела на постель. Свечи были погашены, лишь бледная луна заглядывала в спальню.
Когда в окне появилась крупная фигура в черном плаще, Софи чуть не ойкнула. Патрик перебросил через подоконник одну ногу, затем метнул быстрый взгляд на Софи, сидящую на постели, и замер. Его лица она, разумеется, видеть не могла, но отчетливо чувствовала, как глаза медленно перемещаются по ее телу.
Наконец Патрик легко спрыгнул в комнату. Не произнося ни звука, успокоив рукой волнообразные колыхания плаща, он облокотился о подоконник. Софи проглотила застрявший в горле комок.
