Ольга Крючкова - Дуэлянты
Барышня улыбнулась.
– Полина Матвеева.
– Прекрасное имя. Позвольте проводить вас до аудитории.
– Конечно, – не возражала девушка. – Вы так долго бросали на меня пламенные взоры, право я не думала, что вы когда-нибудь решитесь подойти ко мне… – призналась она.
– Да, я и сам несколько удивлен своей смелостью.
Полина рассмеялась, неожиданно ощутив, что кавалер ей приятен.
* * *Еремеев шел по университетскому коридору, ужасно хотелось спать… Но неожиданно он увидел впереди парочку, молодого человека несколько франтоватого на вид и миловидную девушку, отчего сон и вовсе улетучился.
– Бог мой! Так это же Григорий с той самой барышней! Он что-то ей говорит! Неужели мой эксперимент сработал?!
Еремеева нагнали сокурсники.
– Смотри, Еремей, вон как Вельяминов обхаживает прекрасную барышню! – заметили они.
– Да уж видел!
– Того гляди, Казановой станет, как ты и предвещал! – сокурсники рассмеялись.
– Все может быть, – неопределенно ответил Еремеев.
Вельяминов проводил девушку до аудитории, поцеловал ей ручку, введя тем самым в волнение ее подруг, и направился дальше.
– Полина! – воскликнули Мария и Ирина одновременно. – Ты делаешь успехи!
– Право же, не знаю … Григорий помог мне выйти из коляски, затем мы непринужденно беседовали, – пояснила девушка.
– Непринужденно?! – удивились подруги. – Так он подойти к тебе боялся!
– Да. Но сегодня он меня удивил. Вы не представляете, как он любезен и обходителен.
– И, пожалуй, красив, – потихоньку заметила Мария, невольно поймав себя на мысли, что завидует Полине.
– Идемте, до начала лекции осталось пять минут. Надо еще занять места… – сказала Полина, направляясь в аудиторию.
Подруги последовали ее примеру.
* * *На протяжении всей лекции мысли Полины занимал, отнюдь, не рассказ профессора, а Григорий Вельяминов.
«Как странно, – рассуждала девушка, – еще несколько дней назад он и подойти ко мне не решался… А сегодня – какая смелость и уверенность в себе! И откуда что взялось?! А это взгляд! Боже правый, мне кажется, что я не на шутку увлеклась им… А что в этом плохого? Григорий производит впечатление достойного и воспитанного человека из приличной семьи…»
Подруги Полины делали вид, что поглощены лекцией, но…
Мария также заметила разительные перемены в молодом человеке, который буквально чудесным образом превратился из робкого воздыхателя в солидного кавалера. И это не давало ей покоя. Женская интуиция подсказывала Марии, что Григорий – не так уж прост, и даже дело не в том, что он изменился, выказав уверенность в себе. Она, как девушка, опытная в любовных делах, неожиданно почувствовала в нем некую таящуюся мужскую силу и шарм, что по ее мнению являлось признаком страстности.
Мария даже позавидовала Полине: «И на что он ей? Ведь она совсем не опытна в такого рода делах… Ах, я бы…» И фантазия Марии тут же в красках нарисовала, что она бы сделала с красавцем филологом, если бы они остались наедине в подходящем месте.
После двух лекций, примерно в полдень, Полина отправилась домой. Мария же, не будучи вольным слушателем, а студенткой философского факультета, решила, во что бы то ни стало докопаться до истины: отчего же с Григорием случилась такая резкая перемена?
Она прекрасно знала, что студенты-филологи предпочитают обедать в небольшом, но приличном трактире, что – на набережной Большой Невы. Она покинула стены университета, а так погода стояла преотличная с удовольствием решила прогуляться пешком. Миновав здания Двенадцати коллегий и Петербургской Академии наук, она свернула в небольшой переулочек, вовсе не имевший названия, где и располагался трактир, основанный предприимчивым хозяином с расчетом на студентов. Еда в трактире была недорогой, но вполне приличной. Сюда даже не брезговали заходить и барышни, что обучались на Высших Бестужевских курсах[8]. Захаживала сюда и местная богема, студенты из Академии художеств, их жаркие споры в отношении того или иного новомодного течения живописи часто становились достоянием собравшихся отобедать, и молодежь активно в них участвовала.
Мария вошла в трактир. Завидев приличную барышню, к ней тотчас поспешил халдей.
– Прошу вас… – Он усадил ее за столик. – Вот меню… Что желаете-с?
Мария не впервые посещала данное заведение и быстро сделала заказ.
– Французский салат и запеченную рыбу с тесте… Да и минеральной воды.
– Как угодно-с…
Халдей удалился. Мария осмотрелась: недалеко от нее за соседним столиком сидели студенты Горного института, их можно было безошибочно определить по синим форменным костюмам с красными лацканами. Молодые люди что-то оживленно обсуждали. Марии показалось, что они произносят мудреное слово маркшейдер[9]… Что это такое, она не знала.
Девушка не стала забивать голову немецкими словами, смысл которых понимала весьма смутно, сосредоточившись на обеде. Она уже успела откушать французского салату, как в трактир вошла компания студентов. Ее возглавлял неизменный лидер – господин Еремеев.
Покуда студенты размещались за двумя столиками, а их было шестеро, Еремеев заметил Марию, обедавшую в одиночестве, и поспешил к ней.
– Вы позволите? – Вежливо поинтересовался он, подсаживаясь к ней за столик.
Мария передернула плечиками, ибо ждала вовсе не его.
– Так вы уже сели… Зачем вам мое разрешение? – саркастически заметила она.
– И то правда, – согласился Еремеев. – Мы с вами часто видимся, но увы так и не знакомы. Позвольте представиться: Андрей Еремеев, студент третьего курса филологического факультета. А вы, вероятно, – с философского?
– Да. Раз мы с вами имели честь встречаться на лекциях, причем уже не первый год. Странно, что вы ранее не проявляли к моей особе ни малейшего интереса. И что же вас побудило сделать это сейчас? – Мария лукаво посмотрела на Еремеева. Тот в свою очередь не знал, что и ответить. Девушка поразила его остротой и откровенностью вопроса.
– Да, действительно? А отчего это не произошло раньше? – в тон барышне удивился молодой человек. – Вероятно, я был слеп. Теперь же прозрел. Не гневайтесь на меня, сударыня!
Мария рассмеялась.
– Так вы позволите мне остаться за вашим столиком? – не унимался Еремеев.
– Как вам угодно…
– Тогда я сделаю заказ. Человек!!!
Халдей подал Еремееву заказанные блюда. Он сразу же накинулся на еду. Мария не без удовольствия заметила, что Еремеев, хоть и явно голоден, достаточно быстро расправлялся с пищей, делал это аккуратно, не забывая об этикете. И тем самым произвел на барышню благоприятное впечатление.
