Ферн Майклз - Опасный розыгрыш
Ворчание Карла вывело Чанселора из себя.
– Когда мы заключали договор, вы согласились на мои условия. Я предупреждал, что добываю деньги не для себя, а для колонии в Америке. Я также предложил дом и землю в Америке тем, кто захочет поехать со мной. Нед и Ричард достаточно умны, чтобы понять – там их ждет лучшая участь. У вас тоже есть возможность принять мое предложение.
Что еще я могу обещать? – Маркус старался говорить спокойно, но его глаза сузились от гнева.
– Равную долю в добыче, – пролаял Карл.
– Об этом не может быть и речи. Если вас не устраивает, уходите. Мы обойдемся без вас, – Маркус угрожающе повысил голос.
– Ах вот как, убираться, значит? И отдать вам главную добычу? Отдать все собранные налоги? Нет, Скарблейд, мы прилепимся к тебе как банный лист к интересному месту и получим свою долю. Потом будем решать.
– Потом будет слишком поздно, – процедил Маркус сквозь зубы. – На следующий день я отплываю. Или, может быть, вы замышляете выдать меня властям и захватить весь улов? Выкладывай, Карл, или я привяжу тебя к ближайшему дереву.
– Ну что ты, Блейд. Мы просто пошутили. Ты прав, все вполне справедливо. Я дал слово и сдержу его, Джон тоже.
Маркус не поверил ни единому слову, слишком хорошо зная обоих. Он бросил многозначительный взгляд на Джоша и понял, что тот тоже не поверил Карлу.
* * *Тори пощупала грубую ткань бриджей. Наконец-то ее мечта сбылась – она надела брюки. Однако это обстоятельство почему-то не радовало. Захотелось надеть одно из своих самых красивых платьев. В конце концов, ее никогда не привлекало выглядеть мальчиком.
Тори наблюдала, как Скарблейд легко вскочил в седло, захотелось сделать то же самое. Ей будет недоставать этих людей, они относились к ней по-доброму. Однако настало время проститься. Она оправилась после болезни. Если Скарблейд разрешит взять лошадь, она сможет уехать на рассвете. Если нет, придется идти пешком. Куда она пойдет? Нужно попытаться найти Грейнджера. Приняв решение, Тори робко подошла к Скарблейду. Этот человек внушал робость, а при воспоминании о вечере в комнате Долли ее охватывало странное чувство непреодолимого влечения к нему. Ясно одно: с этим человеком шутить нельзя. Стоило только посмотреть, как действовали его распоряжения на людей, и никаких сомнений не оставалось. Ей уже приходилось наблюдать его в гневе, и она не решалась испытать этот гнев на себе. Дрожа от страха, Тори сказала:
– Скарблейд, мне пора уходить. Тот резко повернулся.
– Уходить? Куда? – спросил он холодно, поджав губы.
Тори пожала плечами.
– Найду какое-нибудь место. Искренне благодарна за приют и заботу, но дальше оставаться не могу, это просто неприлично, ведь я уже не больна.
Скарблейд ухмыльнулся.
– Неприлично?
Тори поняла, что совершила ошибку. Долли не стала бы думать о приличиях, не говоря уже о том, что это слово в ее лексиконе отсутствовало.
– Я слышала это выражение от знакомой. Разве в нем есть что-то плохое?
– Боюсь, дорогая, ты хочешь легко отделаться, – сухо сказал Скарблейд и спрыгнул с коня.
– Что ты хочешь сказать? – Тори с трудом скрывала страх.
– Только то, что сказал, дорогая леди, – ответил Скарблейд спокойно.
Тори охватила паника.
– Что ты за человек? Если я отвергаю твои ухаживания, почему ты не отнесешься к этому как мужчина и не перестанешь досаждать своими грубостями. Или собираешься держать меня здесь, пока я не сдамся? Но этого не случится, обещаю. Так что лучше мне уйти сейчас.
– Долли, любовь моя, – хмыкнул Скарблейд. – Ты ведь Долли, или я ошибаюсь?
«Так вот оно что», – Тори лихорадочно искала выход.
– Что значит имя? – тихо спросила она.
– В данном случае, очень много, дорогая леди, – язвительным тоном продолжал Скарблейд. – Например, если ты действительно Долли, мужчины уважают тебя за образ жизни – ты ведь много работаешь. День работы за поденную плату, немного развлечений на стороне, и все довольны. Теперь другой пример. Предположим, ты знатная леди и шпионишь в пользу короля. Это уже совсем другое дело. Мои ребята огорчатся! Мне будет трудно защитить тебя, если они захотят рассчитаться по-своему. Они тебя просто изнасилуют. Все до одного, по очереди. Могут придушить или застрелить как предателя. По глазам вижу, ты собираешься отрицать правду.
Тори сдержала слезы.
– Я действительно не Долли. Но это не значит, что шпионю для короля. Я приняла имя Долли по личным причинам и уверяю – я не шпионка. Если хочешь запугать меня, лучше хорошенько подумай. Я езжу верхом не хуже твоих людей и не глупее их, а может быть, даже умнее. Умереть не страшно, если знаешь, за что умираешь, разве не так?
Скарблейд не сразу ответил, удивляясь, как этой девчонке удалось заставить его чувствовать себя провинившимся школьником. Даже хотелось втянуть плечи и неловко переступить с ноги на ногу.
– Хочу предупредить, дорогая леди, мне не всегда удается держать моих людей в узде. Тебе придется остаться, и обещаю, что никому не будет известно о твоем желании покинуть нас. Когда придет время, я сам дам знать. Но это решу только я. Ясно? Ради твоей же безопасности постараюсь сдерживать инстинкты моих ребят и держать их подальше.
– Так ты решил оставить меня в своем личном пользовании? – язвительно спросила девушка.
Тори тут же пожалела о своих словах. Скарблейд обеспечил ей надежную защиту и не заслуживал несправедливого упрека. Она невольно покраснела, поняв, что ее гнев вызван равнодушием Скарблейда. Это было почти оскорблением после сцены в комнате Долли.
Маркус гневно приблизился к Тори.
– Я всегда побеждаю, можешь не заблуждаться на этот счет. Что касается награды, не обольщайся, ты слишком худа, я люблю более полных. И еще предпочитаю, чтобы женщины сами приходили в мою постель. Тогда они меня больше ценят, – Маркус насмешливо скривил губы и толкнул Тори в плечо.
– Ты… неотесанный мужлан! – выпалила девушка. – Не дотрагивайся без разрешения! – воскликнула она зло. – Я не вещь, которую можно передавать из рук в руки. И запомни, я даже не подумаю остаться здесь. Уйду! Тебе не удастся держать меня как пленницу для своих забав. Я этого не допущу, слышишь?! – Тори кричала и топала ногами. – И убью первого, кто приблизится ко мне, – она стучала кулаками в его широкую грудь, дав волю гневу.
Маркус смотрел сверху вниз на ее золотистые волосы и маленькие сжатые кулачки. Вдруг он улыбнулся и поймал запястья девушки, подумав, что она не очень-то покладиста и с ней не оберешься хлопот. Удивила мягкость ее тела, ощутимая даже через одежду. Пылающее лицо и мечущие молнии кошачьи глаза внезапно вызвали волну страстного желания. Он медленно наклонился. Тори, угадав его намерения, изо всех сил старалась вырваться, но не могла освободить руки. Он прижался к ее губам долгим поцелуем, и хотя Тори продолжала вырываться, она почувствовала, что решимость оставляет ее, голова кружится, ноги слабеют. Неожиданно для себя она оказалась стоящей на коленях, руки вытянуты вверх. Взглянула в холодные трезвые глаза и ужаснулась тому, что прочла в них.
