Элизабет Бикон - Ловелас и скромница
— Можете не сообщать мистеру Шоу, что я ухожу по своим делам, пока мои ученицы заняты.
— Да, мэм.
— Коппис, я не королева! — с мягкой иронией пояснила она, надеясь, что отплатила ему за паутину заговора, сплетенную для нее с Беном.
— Конечно, мисс Уэллс, — ответил он и, укоризненно покачивая головой, отправился искать Джорджа, всем своим видом показывая, что последнее слово осталось за ним и что, если она сама не знает, в чем состоят ее собственные интересы, он ровным счетом ничем не может ей помочь.
Шарлотта с грустью посмотрела на свой унылый капор, гадая, чем закончится сегодняшний поход по магазинам. Если через три часа Кейт удастся вытащить сестру и леди Рис от модистки, тогда они наверняка задержатся у шляпницы, перемерят все шляпки и капоры и только потом поедут домой. И вдруг ей тоже захотелось зайти в лавку шляпницы. Приобретая этот нелепый капор, она даже не задумывалась над его фасоном, да и кто ожидает, что скромная гувернантка будет следовать последнему писку моды? Все только поразились бы этому, печально подумала она и решительно натянула капор на голову.
— Куда направимся, мисс? — весело спросил лакей, когда она спустилась в холл в своем жутком капоре и не менее унылом платье для прогулок.
Джордж был в отличном настроении — предстоял целый день безделья, когда он должен был только почтительно следовать за гувернанткой, пока она заходит в магазины. Подавив искушение попросить Джорджа выбрать кратчайшую дорогу к цели и успокоив свою совесть решением подобрать для Изабеллы какое-нибудь серьезное сочинение по возвращении домой, Шарлотта направилась в сторону знаменитого книжного магазина «Хэтчардс». Потом можно будет погулять в Грин-парке, где она будет чувствовать себя спокойно среди нянек и гувернанток с детьми.
— Мне ничего не придется нести, мисс Уэллс? — смущаясь, спросил Джордж.
— Очень сомневаюсь, — ответила она, весьма встревоженная этим вопросом, пока они лавировали в густом потоке гуляющих прохожих в сторону «Хэтчардса».
— Мистер Шоу велел, чтобы у меня руки были свободными и чтобы я все время смотрел по сторонам, чтобы не пропустить что-нибудь необычное, — извиняющимся тоном пояснил Джордж.
— Провались он пропадом, этот мистер Шоу! — пробормотала она себе под нос и пошла дальше так быстро, что им грозил перегрев, прежде чем они добрались бы до магазина или парка.
— «Хэтчардс», мистер Шоу, — важно сообщил Бену дворецкий его друга приблизительно в тот момент, когда его имя было помянуто мисс Шарлоттой Уэллс.
— Несносная женщина! И почему ее интересуют не безделушки, а книги! — сокрушенно воскликнул он и поймал на лице Копписа тайную улыбку. — И вы тоже замешаны в нем? — с подозрением спросил он, ибо этот матримониальный заговор становился для него столь же тягостным, как и для Шарлотты.
— В чем, сэр? — осведомился Коппис с усвоенным с ранних лет вежливым и бесстрастным выражением.
— В заговоре, который затеяла леди Рис ради моего блага и вопреки моему желанию, — уныло ответил он.
— Ах, это! — небрежно сказал Коппис.
— Да, это… Ну и что?
— Нет, сэр, я не участвую в этой кампании, поскольку придерживаюсь мнения, что нет смысла делать вам добро, если вы решили идти своим путем, мистер Шоу.
— И вы считаете меня идиотом?
— Я считаю мисс Уэллс очень умной и строгой леди, которая на все имеет собственное мнение.
— Значит, вы сомневаетесь, что я могу ее завоевать, хотя у меня и нет для этого желания?
— Я не уделял этому вопросу серьезного внимания, сэр, поскольку вы так решительно настроены против брака.
— Значит, вы не внесли наши имена в пари, в котором наверняка приняли участие все слуги, когда поняли замысел леди Рис? — спросил Бен, надеясь поймать дворецкого в ловушку.
— Пари о чем, сэр?
— А вы — плут, Коппис, только не могу понять, как вы ухитрялись скрывать это от меня столько лет!
— Может быть, потому, сэр, что рыбак рыбака видит издалека? — невозмутимо заметил Коппис и испарился из кабинета, прежде чем Бену пришел в голову достойный ответ.
Ну и бог с ним, махнул он рукой, стараясь побороть апатию и дурное настроение, так угнетавшие его последние дни. Он был прав, что не думает о женитьбе на этой гувернантке после того ошеломляющего поцелуя, а решил по возможности реже ее видеть, чтобы не совершить еще большей глупости. Он нисколько ей не нравится, убеждал он себя, бросаясь в кресло.
Нелегко ему далось решение никогда не иметь детей, хотя тогда он был слишком молод, чтобы понять, чего он лишает себя и ту неизвестную женщину, которую однажды захочет полюбить. Тем не менее, причина для такого решения остается такой же основательной, как и много лет назад, когда он сидел у постели умирающей матери, и она с последним дыханием прошептала ему имя его отца. Как мать продолжала его любить после того, что он с ней сделал, Бен не мог понять, но в тот момент поклялся, что он сам никогда не подчинится такой иррациональной и разрушительной страсти, чтобы его ребенок не испытал подобной участи.
И Бену удалось прожить тридцать четыре года и ни разу не испытать желания к женщине, подобной мисс Шарлотте Уэллс, — не удостаивающей его любви, но при этом с готовностью отвечающей на его поцелуи. Возможно, ей почти удалось поколебать его казавшуюся непреклонной решимость никогда не жениться именно потому, что ни один человек, находящийся в здравом уме, не мог бросить мисс Уэллс упрека в том, что она завлекает самонадеянного джентльмена. Но он как раз и был самонадеянным. Ее насмешки льстили его самолюбию; эти безобразные платья и капоры с широкими полями, скрывающими ее лицо, внушили ему ошибочную уверенность в ее безобидности. И теперь он только и думает, как бы узнать, кто же все-таки скрывается под этой маскировкой. После эпизода, который случился здесь, в этом самом кабинете, он уже догадался, что под скромным обликом суровой и чопорной гувернантки скрывается женщина совершенно иного склада. Так узнай, разгадай ее загадку, неустанно нашептывал ему демон-искуситель.
Как он ни старался с головой уйти в работу, эта загадка не давала ему покоя, она намекала ему о соблазнах, когда он пытался заснуть и не мог, взбудораженный представлением, что она лежит рядом, загораясь от его ласк. Шарлотта, та женщина, какой она могла быть, влекла его к себе, как ни одна женщина прежде. Но почему? Он этого не понимал. Она ничем не пыталась привлечь его внимание, ускользала от него, стоило ему приблизиться. И сейчас ушла из дома, чтобы не оставаться с ним наедине. А он почему-то чувствует себя оскорбленным, страдает и ищет любой предлог, чтобы последовать за ней…
