Кэтлин Харрингтон - Морской дракон
– Для такого вопроса должна быть какая-то причина, – настаивал Маклин, лениво улыбаясь. – Почему ты спросил, есть ли у меня младшие братья?
– Ну, понимаете, милорд, – она хитро поглядывала на него из-под ресниц, – я просто подумал, что напоминаю вам одного из них.
7
Маклин сидел словно громом пораженный.
Так она воспринимает его как старшего брата!
Он был расстроен и разочарован.
Боже правый, ни одна женщина не производила на него такого впечатления, как Джоанна. Кровь стучала у него в ушах, желание обладать ею было нестерпимым, особенно сейчас, когда она сидела на коленях перед ним, смиренно глядя на него снизу вверх. Это желание затмевало его разум, и справиться с ним было почти невозможно. Ему хотелось поднять ее, усадить к себе на колени и ласкать ее губами, языком, руками… Он отчаянно хотел узнать все тайны ее восхитительно нежного тела, спрятанного сейчас под этой дурацкой одеждой, изучить их своими чуткими, умелыми руками, подарить ей наслаждение…
И она еще спрашивает, не напоминает ли ему младшего брата!
Как только могла такая бредовая идея прийти ей в голову?
– Да, милорд, напоминаю? – не дождавшись ответа, переспросила она с милой улыбкой.
– У моих братьев с тобой нет ничего общего, Джоуи, – резко ответил Маклин. – Лаклан и Кейр воины, как и я.
– И они такие же большие, как вы, милорд? – удивилась Джоанна.
– Почти. – Он сжал зубы, борясь с чувством острого и горького разочарования.
Проклятье! Вот что получается, когда проявляешь слишком много терпения и понимания. Вместо того чтобы разоблачить ее и наказать за такой наглый обман и упрямство, он позволил ей играть эту шутовскую роль. А теперь это же упрямство держит ее здесь, в его спальне, наедине с ним. И ради того, чтобы продолжать эту нелепую игру, она согласна даже увидеть его голым! Это ли не упрямство?
Но, тысяча чертей, никогда в жизни он не испытывал ничего более эротичного, чем прикосновение ее тонких пальчиков, расстегивающих каждую петельку на его одежде. К тому времени, как она разденет его, от его «братских» чувств не останется и следа. Она увидит совсем другие чувства и желания.
– Вода стынет, милорд, – напомнила Джоанна, вскочив на ноги.
Рори поднялся с кровати и встал рядом с ней. Ее макушка едва доходила до середины его груди.
– Расстегни мою накидку, парень, – тихо приказал он.
Ее глаза стали просто огромными на маленьком грязном личике. Она бросила быстрый взгляд на дверь, безусловно, обдумывая возможность побега, как это было в прошлый раз.
Если она попытается сбежать, он остановит ее.
На этот раз Джоанна останется, чего бы ему это ни стоило.
Но эта своенравная девчонка опять удивила его. В ярко-голубых глазах вспыхнули упрямые искорки, она поджала губы, удерживаясь от очередной дерзости. Потом она приподнялась на цыпочки и начала расстегивать пряжку у него на плече. Она стояла так близко, что он чувствовал, как ее тело касается его одежды. Отстегнув пряжку, она положила ее на стол и перекинула край накидки через его плечо. Рори боролся с желанием покрепче прижать эту хрупкую фигурку к себе. Теперь только широкий кожаный ремень удерживал на нем килт вместе с накидкой.
– Теперь рубашку, – все так же тихо скомандовал он.
– Я что-то не помню, чтобы видел, как Артур делает это, – нахмурилась Джоанна.
Рори сардонически приподнял бровь, его слова были полны сарказма:
– И сколько же раз ты видел, как мой слуга помогает мне раздеться перед принятием ванны?
– Только раз, – призналась Джоанна.
Она опустила голову, ее длинные ресницы легли на щеки. Она облизнула розовым язычком внезапно пересохшие губы.
Это смущение, подчеркнувшее ее нежную женственность, вызвало в Маклине бурю чувств. Его дыхание стало частым, ему не хватало воздуха. Он не мог заставить себя видеть в ней двенадцатилетнего мальчишку. Он видел миниатюрную семнадцатилетнюю девушку с изящной фигуркой и грациозными движениями.
– Сними с меня рубашку, Джоуи, пока вода совсем не остыла, – сказал он довольно спокойным тоном, несмотря на то, что внутри его все сильнее разгорался пожар.
Дрожащими пальцами она стала развязывать шнурки, стягивающие на шее воротник его просторной рубашки.
Затем, не поднимая глаз, чтобы не выдать своих чувств, вытащила из-под пояса подол рубашки.
Рори стащил рубашку через голову и бросил ее на кровать. Он слышал прерывистое дыхание Джоанны. Он прекрасно понимал, чем вызвано ее волнение, и внутренне ликовал. Теперь на нем остался только доходящий почти до колен килт. Джоанна стояла опустив голову, и ему была видна только ее бело-голубая шапка.
Он был уверен, что Джоанна не осмелится раздеть его, но она стояла на месте, не делая попыток сбежать. Наконец она медленно подняла глаза и встретилась с ним взглядом. В ее глазах светилась решимость. Рори было видно даже через разводы грязи на ее лице, что краска сбежала с ее щек. Он мог бы пересчитать все ее веснушки.
Рори провел пальцем по ее носу.
– Вот уж кому надо помыться, так это тебе, Джоуи, – тихо сказал он. – Почему бы тебе не принять ванну после меня? Вода будет еще теплая и мыльная, и ты сможешь отскрести с себя немного грязи, пока я буду одеваться.
Перед его мысленным взором возникла соблазнительная картинка: он ладонями гладит ее белую нежную кожу и мыльная вода стекает по ее телу… На него накатила новая волна желания. При мысли об их скорой брачной ночи и о том, что он станет делать со своей неугомонной невестой, у Рори перехватило дыхание.
Это бесцеремонное предложение вызвало настоящий ужас в невинной душе девушки. Но она постаралась скрыть свое смятение.
– Я не хочу принимать ванну, милорд. Я этого не люблю, – вызывающим тоном заявила она. – Это слишком опасно. Можно подцепить простуду и умереть.
– Но не в такой тёплый весенний вечер, как сегодня, – насмешливо сказал Рори.
– В любой вечер, – возразила Джоанна. – Мой папка однажды теплым летним вечером принял ванну, потом лег в постель и больше не проснулся.
– А я думал, что твой отец погиб в бою, – все тем же шутливым тоном сказал Маклин.
– Это мой настоящий отец погиб в бою, – не моргнув глазом нашлась Джоанна. – А мой отчим умер от простуды после ванны, как я и сказал.
– Да ладно тебе, парень, – поддразнил Рори. – Не будь таким трусишкой. Ты же сам хотел научиться драться с помощью меча и кинжала.
– Сражаться – это одно, – возразила Джоанна, – это мужское дело. А ванна – совсем другое.
Рори провел указательным пальцем по ее грязной щеке, потом задумчиво растер грязь, внимательно посмотрел на пальцы и сказал:
