Барбара Картленд - Звезда-беглянка
— Тогда… почему тебе нужно… уехать?
— Я уже сказал, что ничего не могу тебе дать.
Она все еще стояла перед ним, радостная, сияющая от счастья.
Лорд Дэмиен долго молча смотрел на нее, прежде чем сумел заставить себя произнести:
— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, милая, драгоценная любовь моя! Но это невозможно! Подумай, как я могу просить твоей руки? Представь, какая жизнь ожидает нас впереди.
— Я люблю тебя, — ответила Грейсила. — И знаю… что не выйду… ни за кого… кроме… тебя.
— Неправда, Грейсила, — глухо ответил он. — Неправда, ты обязательно выйдешь замуж, и за того, кто действительно тебя достоин.
— Ни за что, если я не люблю его!
— Ты так молода, — ответил он, — ты еще не знаешь любовь так, как знаю ее я. Ты забудешь меня, поверь!
— Никогда! Никогда! — вскрикнула девушка, перебивая его. — Я всегда знала, что ты где-то рядом, что мужчина, которого я мечтала встретить, существует на самом деле, а не только в моих фантазиях. Твой образ жил в моих грезах, твои черты проступали сквозь строки прекрасных книг… А теперь… сон и явь… смешались… и ты здесь… такой настоящий…
— Стоп! Перестань говорить мне такие вещи! Ты заставляешь меня забыть о том, что когда-то я потерял всякую благопристойность, а для лорда одно это уже немало…
— Ты страдал, но… может быть, я… сделаю тебя… счастливым?
Лорд Дэмиен в отчаянии закрыл лицо руками, словно защищаясь от умоляющего взгляда Грейсилы.
— Грейсила, будь умницей. Подумай, что за жизнь тебя ждет, если мы с тобой поженимся! Презрение всех порядочных людей, скитание с места на место. И нигде, слышишь, нигде мы не найдем себе пристанища.
— Мы можем жить здесь, — мягко возразила она.
— И ни один дворянин не пустит нас даже на порог своего дома! На нас будут показывать пальцем все кому не лень. — Он помолчал и прибавил: — Дорогая моя, я люблю тебя по-настоящему, именно поэтому завтра я должен уехать. Или даже сегодня ночью.
— Нет! — вскрикнула Грейсила. — Нет, я не вынесу этого! Я не могу тебя… потерять!
Она увидела решимость в его глазах и поняла, что лорд Дэмиен исполнит свое обещание. Отчаянно, в страхе потерять едва обретенное и уже ускользающее от нее счастье, она воскликнула:
— Ты никогда не спрашивал меня, поэтому я никогда не рассказывала тебе, почему я здесь!
— Я хотел, чтобы ты доверяла мне, — просто ответил он.
— Я доверяла тебе… и до сих пор верю… но я хочу доверять тебе… всю свою жизнь.
— Расскажи мне, то о чем не рассказала, — попросил он, не зная, что отвечать на ее слова.
— Мое имя — Грейсила Шерингхем, — сказала девушка. — Мой отец — граф Шерингхем, близкий друг твоего отца.
— Я помню, — быстро проговорил лорд.
— Мама умерла, и отец снова женился. На женщине, которую я никогда не любила.
Девушке было невероятно трудно говорить. Она с трудом подбирала слова, ей казалось, теперь ничто не сможет изменить решения лорда Дэмиена, что бы она ни рассказала ему.
Он мучился и был слеп ко всему, что не относилось к его всепоглощающему страданию.
Быстро, глотая слова, она рассказала лорду Дэмиену, почему решила не выходить замуж за герцога, как стала свидетельницей шокирующей сцены в библиотеке, как скакала ночью по темному лесу.
— Мне некуда было пойти, — закончила Грейсила свой печальный и путаный рассказ. — Я даже не сразу вспомнила про Миллета. Он прослужил у нас почти тридцать лет, а мы с ним всегда были друзьями.
— Поэтому ты и оказалась в Баронс-Холле, — сказал лорд Дэмиен.
— Да, — ответила Грейсила. — Сначала Миллет отказался меня прятать, но потом, когда я сказала, что боюсь ехать одна в Лондон… без денег…
— Как ты могла убежать из дома при таких обстоятельствах?
— А что мне еще оставалось делать?
— Ты права, конечно, ты права. Но это просто невероятно: ты очутилась здесь именно в то время, когда я сам вернулся домой!
Он воздел руки к небу и воскликнул:
— О Боже, ты так жестоко наказал меня, наказал по заслугам! Теперь, когда я наконец-то обрел настоящую любовь, я должен исчезнуть!
— Зачем ты так поступаешь… с нами? Разве ты можешь уехать… бросить меня? — спросила Грейсила.
— Это невозможно — остаться и любить тебя.
Он застонал. Это был крик души, вопль, донесшийся из глубины разбитого сердца.
— Для меня было такой мукой быть с тобой рядом и не осмелиться прикоснуться к тебе, поцеловать тебя.
— Почему же ты… не…
— Потому что я люблю тебя так сильно, что не смею причинять тебе боль.
— И бросаешь меня?
Он не ответил. Глядя в одну точку, с потемневшим от отчаяния лицом, он снова заговорил:
— Я думал, что смогу продолжать играть в друзей, — это было мило. Но сегодня утром я наконец-то понял, что пора кончать этот фарс, пора бросать эти жалкие попытки, это притворство. От кого я прячусь? От самого себя! Мне невыносимо, до боли мучительно захотелось тебя увидеть.
Он перевел дыхание.
— Я чуть не бросился к тебе в комнату, просто чтобы увидеть твое лицо, твои глаза, улыбку… — он закрыл лицо руками.
— Я тоже… — прошептала Грейсила. — Я думала о тебе весь день: как только проснулась, когда завтракала, когда помогала мисс Ханселл делать заготовки, когда резала лук…
Лорд Дэмиен не выдержал и рассмеялся:
— Милая, какой лук?! Как ты можешь говорить такую чепуху? Я готов покончить с собой, а ты рассказываешь мне о каких-то консервах!
— Это жизнь, — просто ответила Грейсила. — А в жизни все существует вместе. Но быть с тобой для меня все равно, что в раю.
Он шагнул ей навстречу, и ей показалось, что сейчас он заключит ее с объятия. Но вместо этого, словно это желание рассердило его, он резко произнес:
— И как ты думаешь, как долго продлится этот рай? Ты знаешь, какую жизнь мне пришлось вести все эти двенадцать лет? Это был далеко не рай, скорее — настоящий ад, и я могу рассказать тебе о нем.
Грейсила молчала, и он продолжил:
— Неужели ты думаешь, что я позволю замарать тебя общением с недостойными тебя людьми? Неужели ты считаешь, что я способен привести тебя к печальному концу — разочарованию в жизни и особенно в любви? В любви, которая священна для нас обоих?
— Священна, — тихим эхом подтвердила Грейсила. — Именно поэтому я думаю, что она надолго. Ты искал ее, и я… ждала… Мы не можем ее так просто потерять.
— Это невозможно, милая моя звездочка. Я люблю тебя, и это чувство для меня свято. Неразумно и нежелательно продолжать наши отношения.
— Но почему? Почему ты должен уехать?
— Потому что я не смогу не видеться с тобой, если останусь здесь, в Англии. Не смогу оставаться рядом с тобой, иначе все мои принципы и светское воспитание — все пойдет прахом. Я не так силен, как ты себе это представляешь, милая. Я слаб!
