Джиллиан Хантер - Брачная ночь джентльмена
– На солнце?
– Прижарили свои мозги. Понимаете?
– Но я не думаю, что пребывание под английским дождем улучшит состояние мозга. Так что, может, вы подождете одну минуту, пока я обследую сарай?
Она с тревогой впилась взглядом в темноту за его спиной.
– Вы ведь не думаете, что кто-то наблюдает за домом из сарая?
Хит щелчком сбросил оборванный лист герани со своего мокрого от дождя рукава.
– Это надо выяснить.
Он нырнул в сарайчик, из дальнего угла блеснул зеленый кошачий взгляд. Терпкий запах плесени, который Хит заметил ранее, теперь стал слабее, перекрытый более приятным запахом мха и влажного старого дерева. Тщательный осмотр не выявил никаких чужих следов. А все отпечатки ног снаружи давно были бы смыты дождем. Хит поднял глаза на маленькое окошко над полкой, заваленной луковицами цветов и садовым инвентарем. Мурашки побежали по коже, когда он понял, что отсюда открывается отличный вид на спальню Джулии.
Краем глаза он заметил на полке какой-то темный предмет и протянул руку… Это была черная мужская перчатка. Кто-то подложил ее под садовую лопатку. У перчатки был поношенный вид. Она походила больше на дорожную и показалась ему чем-то знакомой.
– Ну? Что там такое?
Хит повернулся и увидел в проеме двери расстроенное лицо Гсрмии, окруженное ореолом серебристо-золотых локонов.
– Не знаю. – Он вышел наружу и протянул ей перчатку. – Видели вы ее когда-нибудь раньше?
– Не могу сказать в точности, – покачала она головой. – Вы думаете, что ее уронил тот, кто сюда пробрался?
– Нет, она лежала на полке.
– Ну-у, несколько месяцев назад этот дом арендовал какой-то пожилой джентльмен.
Хит посмотрел в сад. Дождь ослабел, и сквозь серебристую вуаль мороси Боскасл увидел Джулию, наблюдавшую за ними из окна своей спальни.
Если кто-нибудь прятался в сарае, то мог прекрасно рассмотреть ее комнату.
Хит замер. Наблюдал ли этот кто-то за ней или пытался выяснить, нет ли в ее спальне Рассела? Оклер или работающий на него агент должны были уже узнать, что Рассел на пути в Париж.
Все его охотничьи инстинкты пробудились, предупреждая не ослаблять бдительность. Никогда не надо недооценивать противника.
Гермия проследила направление его взгляда и содрогнулась, осознав значение увиденного.
– Вы действительно считаете, что моей племяннице грозит опасность? Признаюсь, я надеялась, что Рассел преувеличивает.
– Я тоже на это надеялся, леди Далримпл. – Сжав губы, он изучал найденную перчатку. Хит вдруг порадовался тому, что сейчас находится здесь. – Пожалуй, пока разумно будет доверять его предостережениям.
Джулия вернулась в свою комнату, убежденная, что отправила Хита с бессмысленным поручением. Разумеется, она услышала кошку, а не шаги какого-то чужака, пробирающегося по саду. Что они там застряли с тетушкой? Судя по тому, что Джулия могла разглядеть со своего наблюдательного пункта, оба старались изо всех сил посильнее промокнуть. Она прижалась лбом к оконной раме. Во что Рассел впутал Хита? Она чувствовала себя такой избалованной, заполучив Хита в телохранители. При других обстоятельствах… Она отгоняла эту мысль, пока та не завладела ее сознанием.
Настоящая опасность поджидала Рассела в Париже, в городе, не желавшем встречать английских героев с распростертыми объятиями, несмотря на то, что послом туда был назначен герцог Веллингтон.
Джулия чувствовала себя ужасно, отправив Хита под дождь, ведь он так щедро тратил на нее свое время. Ей нужно извиниться перед ним. А затем следует настоять, чтобы он отказался от роли ее постоянного защитника. Ради них обоих.
Дверь за ее спиной отворилась. Она повернулась, несколько растерянная от хода прерванных размышлений. Хит стоял перед ней. Мокрые шелковистые волосы облепляли его голову, подчеркивая прекрасную лепку черепа. Влажная рубашка четко обрисовывала великолепную мускулатуру торса. Он выглядел довольно несчастным, и неудивительно. Джулия покачала головой и начала свои извинения:
– Вы промокли до костей. – Она сделала шаг вперед и протянула руки к его рубашке. Дождевая влага усилила мужской запах мыла для бритья и крахмала, приятный мускусный аромат его кожи. – Я должна перед вами…
– Не прикасайтесь ко мне так, – произнес он грубоватым тоном. – Пожалуйста, Джулия… я всего лишь мужчина.
– Как будто кто-то может это забыть, – не задумываясь возразила она. – Мне очень жаль, что я отправила вас наружу в такую погоду.
Их взгляды встретились. От синего пламени его глаз у нее перехватило дыхание.
– Постарайтесь вспомнить, – произнес он с бесстрастным видом. – Что именно вам почудилось в саду? Что вы увидели или услышали?
– Я услышала хлопанье двери и… – Она заметила тонкую струйку крови у него на шее и, ужаснувшись, вновь подняла руку. – Что с вами произошло? Все-таки кто-то проник в сад?
– Джулия, пожалуйста, не отвлекайте меня. – Темная ирония замерцала в глубине его глаз. – Думаю, я переживу эту царапину. В сравнении с моими прошлыми ранами…
– Дайте мне ее промыть.
– Это пустяк.
– Вовсе не пустяк, – с тревогой настаивала она. – У вас течет кровь. Как это случилось?
– «Старый и беззащитный» – помнится, это точные ваши слова – с сухой усмешкой произнес он.
– Вас поцарапал мой кот?
– Видимо, я понравился ему меньше, чем давешней обезьянке.
– Немедленно снимите сюртук и рубашку.
Ухмыляясь, он расстегнул и сбросил с широких плеч и то и другое.
– Снять что-нибудь еще? Носки? Брюки? Сапоги?
– Как вы можете шутить? У вас порезано горло!
Он понизил голос:
– Это сделал ваш кот, и это всего лишь царапина.
– Вы хотите, чтобы эта царапина воспалилась? – сурово нахмурилась она.
– Простите. – Он полез в карман и достал оттуда черную перчатку. – Она вам знакома?
Джулия покачала головой:
– Нет, я никогда не видела, чтобы Рассел носил такую. И это наверняка не моя. – Она подняла на него глаза. – Где вы ее нашли?
– В сарае на полке. Гермия считает, что она могла принадлежать старому хозяину дома.
– Возможно. Или одному из его предков. Позвольте мне наконец промыть вашу царапину.
Хит обреченно прислонился к ее туалетному столику, пока она доставала чистое полотенце из-под стойки для умывания. Он не шевельнулся, когда Джулия промокнула царапину дезинфицирующим раствором. Он вообще не ощущал эту царапину, зато чувствовал любое движение Джулии. Сладостная мука нарастала с каждым мгновением. Влечение к ней – и физическое, и эмоциональное – становилось невыносимо мучительным.
Он попытался не обращать внимания на легкое прикосновение ее груди, и поначалу это ему удалось, но вскоре все его тело взбунтовалось. Она стояла слишком близко к нему. Его брюки насквозь промокли, а Джулия всей кожей излучала манящее тепло. Он не сомневался, что почти прижатая к нему Джулия заметила его возбужденное состояние. Он со скрежетом стиснул зубы, продолжая любоваться ею из-под полуопущенных век. Опасный огонь разгорался у него внутри, растекаясь по всем частям тела. Боже, как же он желал эту женщину!
