Элоиза Джеймс - Во власти наслаждения
— Марсель, — возразила она, — я не предлагаю выдавать за него Шарлотту; я только не хочу говорить с ней об этом. Ведь она ничем не показывает, что предпочитает его другим претендентам. Почему бы пока не оставить все как есть?
— Потому что в любой момент он может покорить ее! Ты бы видела его в палате, Адди. Этот человек обладает ораторским талантом. И он чертовски хорош собой, должен признаться. Посмотреть на него — не подумаешь, что с ним что-то не так. Если бы не его проблема, я бы сказал, что он идеально подходит Шарлотте.
— Понимаю, — сказала Аделаида. — Ты боишься, что она в него влюбится.
— Если это случится, нас ждут неприятности. Ты же знаешь, Адди, до чего она упряма. Мы не смогли помешать даже Уинифред выйти замуж за американца, а она самая послушная из наших дочерей. Если Шарлотта вобьет себе в голову выйти за него замуж, она сделает по-своему. И не будет слушать, дееспособен он или нет! — Он тяжело опустился на кровать. — Кроме того, Адди, она будет несчастна. Она может целый день писать картины, но счастливой не станет. — Марсель протянул руку и усадил жену рядом с собой. — Это было бы несправедливо.
Аделаида уютно устроилась под боком у мужа. Ее мучили сомнения — не рассказать ли ему о том, что случилось с Шарлоттой в Кенте три года назад. Лучше не надо, решила она: он впадет в страшный гнев и, вероятно, ворвется в городской дом Александра Фоукса, как разъяренный бык. К тому же ее беспокоило существование брата-близнеца. А что, если это был другой? Как его имя? Какое-то ирландское, вспомнила она. Так что же делать, если в саду был другой близнец? Смогла бы Шарлотта их различить? Она пришла в ужас от мысли, что придется спрашивать дочь.
— Одного я не понимаю, Марсель. Сара Престлфилд (тебе известно, какой злобной она бывает) рассказала мне, что у Александра Фоукса есть дочь. Она даже сказала, что его дочь всегда с ним, все время и никогда не остается с няней. На вид ей около года, очень плохо воспитана, и он повсюду берет ее с собой. И Сара сказала, что девочка — точная копия отца! Как это может быть, если он… ну как это… не способен?
— Не знаю, — ответил Марсель. — Я не слышал о дочери. Но знаешь, Аделаида, это может быть и чья-то еще дочь. Насколько мне известно, его жена умерла. Так кто же может подтвердить, была она матерью этого ребенка или нет?
— Хорошо, но как это изменит дело, Марсель? Не понимаю. Он или может, или не может. Если может, то нам нечего беспокоиться о Шарлотте.
Марсель вздохнул. Он не был расположен объяснять жене сложные проблемы отсутствия потенции в отношениях с женами при наличии потенции с куртизанками.
— Ну, дорогая, — неохотно ответил он, — существует вероятность, что недееспособность Александра Фоукса не проявляется в… некоторых ситуациях.
Последовало короткое молчание.
— О Боже, — тихонько произнесла Аделаида. — Все это так неприятно. И он мне нравится, Марсель, в самом деле. А ты абсолютно уверен? Может быть, все это — сплетни?
Марсель покачал головой.
— Несколько моих так называемых друзей имели удовольствие заверить меня в том, что это сущая правда. Его первая жена, женщина по имени Мария Колонна, после года замужества обратилась к Папе — она, конечно, была католичкой — с просьбой расторгнуть их брак, заявив, что ее муж — импотент. И Александр Фоукс не опротестовывал аннулирование брака. Очевидно, она принадлежала к очень хорошей римской семье, и все они считали этот брак позором. Несколько месяцев назад она умерла, и он вернулся сюда. Полагаю, что он приехал с ребенком, хотя о его дочери мне никто не говорил.
Аделаида пыталась разобраться в своих мыслях. У нее была своя проблема: она не хотела, чтобы Шарлотта узнала, что Александр с братом приезжали на ее бал и что она их видела, но ничего не сказала Шарлотте. А что, если бы она рассердилась? Если бы подумала, что мать предала ее?
Молчание нарушил Марсель.
— У Брукса на нее держат пари, — мрачно сообщил он. — Целых две страницы отведены под ставки — выйдет она за него или нет.
Он не упомянул еще об одной странице — где держали пари, что: первое — брак будет аннулирован; второе — не пройдет и года, как Шарлотта заведет любовника; третье — она забеременеет и наградит Алекса наследником, но этот наследник не обязательно будет похож на Алекса.
— Неприятная ситуация, Адди. Мне она не нравится. Почему ты не уговоришь ее принять предложение Брэддона Чет-вина? Он тоже граф, и если он не блещет умом, то я прекрасно знал его отца. Он был разумным человеком. — «Разумный» было в устах Марселя высшей похвалой. — Этот Александр — распущенный человек, и, выставляя напоказ ребенка, он только ухудшает положение. В молодости он вечно попадал во всякие неприятные истории. Не то чтобы они были серьезными — обычные дерзкие выходки, свойственные молодежи: завтраки с шампанским в обществе жриц любви и тому подобное. Он не распутничал, но… возможно, он пострадал при верховой езде, — пробормотал Марсель еле слышно. — Но если этот брак состоится, — с вновь прихлынувшей энергией продолжал он, — кончится тем, что мы окажемся с нашим несчастным ребенком на руках, и имя его будет вываляно в грязи. Как тебе известно, в Англии нет Папы, который может уладить такое дело. Скандал погубит ее. И это отрицательно отразится на Хорэсе, когда он получит титул.
— Ах, Марседь, — сказала Аделаида с раздражением. — Убеждена, что ты сильно преувеличиваешь. Нет причины для беспокойства. Шарлотта всего лишь несколько раз танцевала с этим человеком!
— Неправда, — рассердился ее супруг. — Она ездила с ним на пикник, и ходят слухи, что на том пикнике она некоторое время оставалась наедине с ним. Конечно, это скорее всего лакейские сплетни, но слух уже вышел за пределы лакейской! Если так будет продолжаться, она погубит себя, даже не выходя за него замуж!
Аделаида восприняла новость о пикнике, о котором еще ничего не слышала, спокойно.
— Не понимаю почему, — упрямо заявила она. — Не понимаю, что может быть плохого в том, что она немного развлеклась с… Вяленьким Цветочком?
Марсель разгневанно взглянул на жену из-под сведенных бровей:
— Не повторяйте этой фразы, мадам! Ты говоришь как распутная женщина. Ты когда-нибудь слышала сплетни, в которых была бы логика?
— Это не нелогично, а просто смешно. Каким образом может обесчестить Шарлотту мужчина, лишенный способности сделать это?
— Так и может, — стоял на своем Марсель. — Дело в том, что все следят за ней, потому что она — с ним. Они только и дожидаются, когда она сделает ложный шаг, и тут же накинутся на нее, как ястребы на цыпленка. Она должна дать ему отставку, сейчас же!
— Хорошо, — наконец согласилась Аделаида. — Я поговорю с ней. Но, дорогой, во всей этой истории есть что-то странное. Александр преследует Шарлотту, как будто… ну, он так искренен в своем поведении, что я сочла бы их самой романтической парой.
