Линси Сэндс - Укрощение невесты
Его слова звучали как-то торжественно. Мерри молча всматривалась в лицо мужа, сожалея, что в комнате темно, и она не может видеть его глаза. Вечером, сидя за столом, он говорил заплетающимся языком и дважды промахнулся мимо кружки. Она решила, что он опять пил, а он утверждал, что нет. Он целовал ее, и в его дыхании не было и намека на запах алкоголя. Да и грубым животным в первую брачную ночь он не был, это ей было доподлинно известно.
Мерри еще несколько мгновений смотрела на мужа, пытаясь привести в порядок мысли. Хотя, откровенно говоря, думать было не о чем. Он был ее мужем и в этом качестве имел право на ее тело. Что же касается всего остального, время покажет, пьяница он или нет.
Она вздохнула свободнее и попыталась расслабиться. Нельзя сказать, что ей это удалось, но на большее она не была способна. Необычные и очень приятные ощущения, которые она почувствовала, проснувшись, куда-то исчезли, и теперь Мерри начало одолевать беспокойство относительно того, что последует дальше.
Алекс, казалось, это понял и никак не среагировал на ее молчаливую покорность. Когда он убрал руку, которая все это время оставалась между ее ног, она решила, что он сейчас встанет и уйдет, но ошиблась. Он лишь немного подвинулся, чтобы освободить место, и уложил ее на спину.
Мерри не сопротивлялась. Когда он приблизился к ее лицу, ее глаза стали настороженными и большими, как блюдца. Его губы легонько коснулись ее губ, но девушка продолжала лежать неподвижно, ожидая, что он раздвинет языком ее губы и поцелуй станет глубоким, как в первый раз. И не дождалась. Вместо этого Алекс проложил легкими поцелуями дорожку по ее щеке к уху, чуть прикусил мочку и опустился ниже, к шее. Мерри снова почувствовала приятное возбуждение. Она настолько была изумлена своей реакцией на его простые ласки, что не сразу почувствовала, как его рука ласкает ее бедра и живот. В этот момент его губы опять завладели ее ртом, но на этот раз поцелуй был более требовательным. Он раздвинул ее губы, и его язык начал исследовать ее рот.
Несмотря на неуверенность в том, что она получила хорошего мужа, Мерри начала реагировать на его ласки. Она даже собралась поцеловать его в ответ, но как раз в этот момент его губы оторвались от ее рта и скользнули вниз по шее. Мерри повернула голову, чтобы ему было удобнее, после чего прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от наслаждения — теперь его рука ласкала ее грудь. Оказалось, что вызванные им ранее удивительно приятные ощущения вовсе не исчезли, просто огонь был на время их короткой беседы укрыт ветками. Теперь пламя разгоралось снова, особенно в тех местах, которых касались его теплые губы. Наслаждение разливалось, следуя за ними по ее телу, и вспыхнуло ярким пламенем, когда его губы захватили ее сосок, наглядно доказав, что женская грудь пригодна не только для того, чтобы кормить детей.
Не сознавая, что делает, Мерри прижала голову мужа к своей груди, хотя он, собственно говоря, и так не собирался отстраняться и увлеченно посасывал твердую бусинку соска. А когда его рука легла на вторую грудь Мерри и пальцы стали ласкать второй сосок, ей пришлось уже изо всех сил закусить губу, чтобы не закричать. Но если голос она пока еще могла контролировать, то телом уже не владела. Оно выгибалось и извивалось под его ласками.
К тому времени как он, наконец, поднял голову и опять поцеловал жену, она уже давно отбросила свои тревоги относительно своего брака. Испытываемые ощущения были настолько новыми, непривычными и приятными, что мысли начали путаться. Она не была уверена, что делает все правильно, но изо всех сил старалась подражать его действиям, и надеялась, что ее искренний энтузиазм компенсирует недостаток опыта.
Впрочем, реакция Алекса обнадеживала. Он стонал, его руки метались по ее телу, а поцелуи становились все более жадными и требовательными. Мерри отвечала на ласки, открывала рот, впуская его язык, и отчаянно хваталась за его плечи, когда ее тело начинало содрогаться, требуя большего. Почувствовав, как он ногой раздвинул ее колени, она решила, что сейчас все произойдет, и инстинктивно развела ноги, чтобы дать ему больше места, но только Алекс не устроился между ее ног и не лег на нее. Он просто согнул в колене ногу и крепко прижал к самому сокровенному месту девушки, и она сжала его ногу коленями и прижала к себе, стараясь погасить огонь, который стремительно разгорался в нижней части живота.
Алекс продолжал целовать лицо жены, а его руки ласкали соски. Наслаждение стало почти непереносимым. Она чувствовала, что ее стремительно несет куда-то, только она не могла понять, куда именно. Ее тело жаждало чего-то и больше не могло терпеть это сладостное безумие. Этому требовалось положить конец. Позабыв про свой печальный опыт в первую брачную ночь, она инстинктивно схватила упиравшийся ей в бедро пенис и сжала его, словно понимая, что именно он может положить конец бесконечной пытке.
Алекс на мгновение замер и прервал поцелуй. Он попытался перехватить ее руку, но было слишком поздно. Пальцы Мерри сжали восставшую плоть, которая среагировала точно так же, как в первую брачную ночь.
Мерри оцепенела, глядя на мужа, который резко откинул голову назад, испустил громкий крик, после чего выругался. Слетевшее с его уст проклятие подсказало ей, что она сделала что-то не так. Мерри убрала руки и прикусила губу, глядя на мужа, которого сотрясали спазмы. Она решила, что сделала ему больно, и мысленно обругала себя за то, что все испортила. Ведь все, что предшествовало бесславному концу, было очень приятным. А потом Алекс рухнул рядом с ней на кровать и уткнулся лицом ей в плечо. Он тщетно пытался восстановить нормальный ритм дыхания.
Мерри лежала неподвижно. Она боялась шевельнуться и испортить все окончательно. Когда он снова поднял голову, она взглянула на него мягко и кротко, уверенная, что сейчас ей на голову обрушатся потоки ругательств, и готовилась достойно вытерпеть справедливое наказание. Но к ее полному изумлению, она услышала от мужа слова извинения:
— Прости, пожалуйста, Мерри, такого со мной раньше не было.
— Это я должна извиниться, — кротко сказала Мерри, — я не хотела сделать тебе больно.
Его глаза удивленно расширились.
— Сделать мне больно? — недоуменно переспросил он и энергично помотал головой. — Но ты не сделала мне больно. Это было великолепно. — Судя по всему, Мерри выглядела совсем сбитой с толку, потому что Алекс снова замотал головой и сказал: — Боюсь, возбуждение оказалось для меня слишком сильным. Я испытывал постоянную эрекцию начиная с нашей первой брачной ночи и не мог ничего с этим поделать, и теперь твое прикосновение… — Он сморщился. — Этого я уже не мог вынести. Я должен был тебя предупредить, чтобы ты не касалась меня…
