Роузи Томас - Кашемировая шаль
Китаянка, владелица интернет-кафе, недовольно хмыкнула. Над каждым компьютером висела ламинированная табличка, запрещающая скачивать и загружать данные. Меир показала на фотографию на экране и на допотопный принтер, стоящий на скамейке возле двери, жестами попросила распечатать файл. Вначале у китаянки ничего не получалось, но все проблемы решились, стоило только Меир достать кошелек. После непродолжительного нажимания кнопок, проверки кабеля и невнятного бормотания фотография наконец оказалась на лотке принтера. Распечатка получилась темнее и меньше, чем оригинал, пропала аура счастья, исходившая от фотографии, — но в целом получилось неплохо.
В отеле Меир положила фотографию в конверт, в котором она хранила прядь темно-каштановых волос.
На следующее утро, ровно в шесть тридцать, Беккеры и водитель полноприводной белой «тойоты» ждали Меир перед отелем. Карен помахала ей рукой с заднего сиденья.
— Ничего не забыла? — спросила она. — Это будет замечательная поездка.
Лотос вертелась в детском кресле. Водитель, сверкнув золотыми зубами, приветливо улыбнулся Меир. Бруно Беккер сидел на переднем пассажирском сиденье, но, как только Меир появилась в дверях отеля, он вышел помочь ей с вещами. Приветствуя ее, он улыбался и уже не казался таким отстраненным и суровым.
— Я очень вам признательна, — проронила Меир.
— Рад, что присоединились к нам. Это все вещи? — спросил он, указывая на портплед.
Меир кивнула. Все ее сокровища — шаль, прядь волос и фотография — были надежно спрятаны в рюкзаке, с которым она не расставалась ни на минуту.
— Путешествуете налегке. Карен следовало бы поучиться у вас. — Он положил компактный портплед в багажник, до отказа забитый вещами.
— Эй, это вещи Лотос! — возмутилась Карен. — Давай, забирайся быстрее.
Меир села рядом с Лотос. Волосы девочки — масса светло-золотистых спиралек — блестели в лучах восходящего солнца.
— Поехали, — сказал водитель.
Машина ехала по главной улице, вдоль молитвенных барабанов и длинной стены-мани. Меир обернулась, чтобы бросить последний взгляд на город. Низкие, плотные облака маскировали кольцо гор вокруг города, деревья казались черными каракулями на фоне коричневых скал. Из-за холода на улицах почти не было людей.
Карен положила подбородок на спинку переднего сиденья.
— Они беспокоятся из-за погоды, — пояснила она.
— Обещают снег, — бросил Бруно, не поворачивая к ним головы. — Нам надо спешить.
Меир откинулась на спинку сиденья. Машина неслась по ровному участку вдоль берега Инда. Карен непрерывно болтала, Меир подавала Лотос игрушки и книги из объемной сумки с детскими вещами.
По дороге в обоих направлениях двигались тяжелые внедорожники и армейские грузовики. Постепенно дорога начала идти вверх. Они проехали мимо придорожного лагеря рабочих, которые обслуживали горный участок дороги. Женщины, как и мужчины, переносили за спиной тяжелые камни и заделывали выбоины на шоссе.
— Какая трудная судьба! Смотри, у той женщины на спине ребенок, — вздохнула Карен.
Еще двое малышей сидели на камне и смотрели на проезжающие машины. Атмосферу уныния и печали усилил начавшийся дождь. Крупные капли барабанили по лобовому стеклу. Водитель включил дворники. Машина то и дело проваливалась в ямы. Вскоре они подъехали к полицейскому посту. Водитель передал паспорта своих пассажиров для контроля. Возле небольшой хижины, где размещался контрольно-пропускной пункт, собрались солдаты в камуфляжной форме и с оружием. Они ждали транспорта из мобилизационного центра. Рядом с хижиной был установлен деревянный щит с надписью: «Пограничные дороги. Враг следит за тобой». Шоссе шло вдоль границы между Индией и Пакистаном, и присутствие индийской армии сразу же бросалось в глаза.
Через несколько минут они продолжили свой путь. Чем дальше на запад они продвигались, тем круче становилась дорога. Им приходилось ехать по краю глубокой пропасти, а на очень крутых поворотах колеса «тойоты» почти повисали в воздухе. Меир старалась не смотреть на то, как тяжелые капли дождя падают вниз с головокружительной высоты, и только один раз охнула, когда из-за поворота прямо на них выскочил грузовик. Водитель даже глазом не моргнул, когда их машина проехала в дюйме от грохочущего борта грузовика. Дорога стала настолько ухабистой, что пассажирам пришлось держаться за ремни безопасности, чтобы не биться головой о крышу машины. Посреди всего этого кошмара, убаюканная адской тряской, Лотос заснула.
— Интересно, они знают, что такое асфальт? — простонала Карен.
Бруно повернулся к ним.
— Он не продержался бы здесь больше шести недель. Спрессованная смесь камней и песка — единственное, что может выдержать эту погоду и грузовики. Поддерживать дорогу даже в таком состоянии большой труд. — Это была самая длинная фраза, которую он произнес с тех пор, как они выехали из Леха.
— Ага. Ой! — Их снова подбросило в креслах.
Камни разлетались из-под колес и исчезали в мрачной бездне. Далеко внизу Меир увидела оловянную ленту реки. Она поблагодарила Господа, что сейчас не сидит в переполненном автобусе с утомленным водителем за рулем.
— Дорогу между Лехом и Шринагаром открыли для автомобильного транспорта только в шестидесятых, — сказал Бруно, — до этого была неширокая тропа, и ездить можно было только на пони.
— Сколько времени это занимало?
— Между городами двести пятьдесят миль. За неделю можно было добраться.
Помолчав, Меир добавила:
— В восемнадцатом веке невозможно было проехать даже на лошади. Все грузы доставляли пешие носильщики. Они проходили весь путь от Тибета до Кашмира. В основном доставляли шерсть для изготовления пашмины.
Бруно обернулся и посмотрел на нее. Впервые их взгляды встретились.
— Вы интересовались историей старых торговых путей?
— Да.
— Я тоже интересовалась, — вставила Карен.
Бруно улыбнулся жене. Меир подумала, что он очень привлекательный мужчина. Чувство неловкости, которое она испытывала в присутствии четы Беккеров, внезапно усилилось. При первой встрече она позавидовала их близости, потом подозревала, что объединяет их, с одной стороны, диаметральная противоположность характеров, а с другой — безграничная любовь к дочери. Но теперь она подумала, что, наверное, ошибалась. Бруно смотрел на жену с обожанием.
— Знаю, что ты интересовалась, — тепло сказал он ей.
После очередного поворота Меир в прорехе серых облаков увидела в отдалении белую стену снега. Через час проснулась Лотос и начала капризничать. Она вертелась в кресле и отворачивалась от напитка, который ей предложила Карен.
