Энн Бэрбор - Кузина Джейн
– Но неужели вы не ходите в театр? – спросила она.
– Конечно, ходим, – беспечно ответила Лисса. – Почти каждый вечер, когда нет бала, или раута, или чего-нибудь еще в этом роде.
– А вы видели Кина?
– М-м-м… да, кажется.
– Вам кажется? – недоверчиво переспросила Уинифред. – Вы наверняка его помните в роли Гамлета!
– Ах, мы столько смотрели… Хотя да, мы и впрямь ходили на «Гамлета», и я помню, что джентльмен, игравший главную роль, был… э-э… очень энергичен.
Саймон засмеялся, увидев выражение лица Джейн.
– Хоть вы и очень похожи внешне, у вас, кажется, не слишком много общего.
Уинифред и Лисса с любопытством посмотрели друг на друга. Лисса открыла рот.
– Ну, мне кажется… – начала она, но ее перебил восхищенный возглас Уинифред:
– А мы и правда похожи, не так ли, Лисса? Ничего, что глаза разного цвета. У нас обеих темные волосы и замечательная светлая кожа – мы обе красавицы! У меня есть прекрасная идея!
У Саймона екнуло сердце. Уинифред наклонилась вперед и заговорила, обращаясь к Лиссе:
– Как вы знаете, я занимаюсь постановкой «Сна в летнюю ночь». Я, конечно, играю Гермию, так же как и роль Титании. Но мне нужен кто-нибудь на роль Елены, и вы бы идеально подошли. – Она повернулась и обвела взглядом сидящих за столом. – Вы согласны?
– Но… – начала было Лисса.
– Тот факт, что Лисса так похожа на меня, только усилит впечатление от обеих ролей. – Уинифред смерила Лиссу взглядом. – Вы не такого высокого роста, как я, но я надену сандалии с тонкой подошвой, а вы туфли на каблуках. И у вас не такие пышные формы, – продолжила она, не замечая возмущения Лиссы, – но, может быть, ко дню премьеры нам удастся подкормить вас.
– Я не хочу принимать участия в вашей дурац… в вашей постановке! – пронзительно вскрикнула Лисса.
– Ну, ну, – примирительно сказала Уинифред, как будто обращаясь к упрямому ребенку. – Хотите, конечно. Вам понравится, вы получите огромное удовольствие. – И Уинифред откинулась на стуле с блаженным выражением на лице.
– Не могу поверить, как все хорошо получается. Если, конечно, не касаться викария и миссис Микомб. Они приедут сюда завтра репетировать свои роли – Тезея и Ипполиты, но я боюсь, что они совершенно не подойдут. Ему лет шестьдесят, не меньше, и жена его не намного моложе, и вдобавок плоская, как доска.
– Уинифред, – резко сказала Джейн, – викарий с женой согласились на это, чтобы сделать тебе одолжение. Сама идея участия в спектакле им обоим не по душе. Еще до того, как взяться за это дело, ты знала, что в округе немного найдется тех, кто может соответствовать твоим понятиям об актерском мастерстве.
Уинифред вздохнула и нахмурилась.
– Это правда. – Она повернулась к Саймону, опрокинув при этом стаканчик лимонада. – Именно поэтому я так стремлюсь в Лондон, милорд. О, только представьте, как замечательно играть с Эдмундом Кином или миссис Сиддонс.
Саймон почувствовал, что его терпению приходит конец. Сидящий напротив него Чарльз поднял лорнет на Уинифред.
– Моя дорогая мисс Тимбуртон, вы что, хотите сказать, что намереваетесь играть на сцене в Лондоне?
«Черт возьми», – подумал Саймон. Уинифред повернулась к Чарльзу, ее хорошенькое личико светилось энтузиазмом.
– О да, милорд, это то, чего мне больше всего хочется. Это то, для чего я рождена!
Чарльз выронил свой лорнет, но Уинифред этого не заметила, тут же переключив свое внимание на бланманже, стоявшее перед ней.
– Но леди ведь не играют на сцене, – сказал все еще пребывающий в остолбенении Чарльз.
– А эта – собирается, – мягко сказала Уинифред, не отрывая глаз от бланманже.
– Разумеется, в Лондон, чтобы стать актрисой, она не поедет, – с раздражением вмешался Саймон. – Она еще какое-то время будет носиться с этой глупой фантазией, но, уверяю вас, все это закончится ничем.
Уинифред ничего не ответила, только передернула плечами, отправляя в рот последнюю ложку сладкого крема.
Позже, оказавшись наедине с Чарльзом в своем кабинете, Саймон вернулся к этой теме.
– Не знаю, где и когда она вбила себе в голову эту чушь, но, Чарльз, я уверяю вас, что не собираюсь позволить моей подопечной выставлять себя на обозрение публики. Дело в том, – он испытующе посмотрел на друга, – дело в том, что она абсолютно лишена общества здесь, в Хэмпшире. Все, что она знает, – это кучку неотесанных деревенских парней. Она никогда не была знакома с настоящим светским человеком, таким, как вы.
Чарльз решительно протер свой лорнет уголком носового платка.
– Ох, – сказал он. – А-а.
Замечание Саймона не получило той реакции, на которую тот надеялся, однако, не смутившись этим, он продолжил:
– Да, я совершенно уверен, что, когда она появится в свете и будет представлена большему количеству людей вашего положения, ее взгляды резко переменятся.
Чарльз и на этот раз не выразил определенного согласия.
Да что за черт, что с ним случилось, рассерженно подумал озадаченный Саймон. В их редкой переписке тот недвусмысленно намекал, что ищет себе жену, а когда ему предлагают замечательный вариант, он только ворчит и увиливает.
На следующий день состоялся визит преподобного Микомба с женой. Уинифред собрала всех в Малиновой гостиной для репетиции, которая быстро приняла опасный характер. Викарий забыл свои очки и с трудом читал роль. Его жена была добрейшей женщиной, но, как оказалось, панически боялась всего, связанного с театром, и читала свою роль так монотонно, что с трудом можно было слушать. Она постоянно поднимала глаза к небу, как будто прося прощения.
Тем временем Лисса явно убедила себя, что если она собирается защищать свои законные права на Маркуса, то ей надо бдительно следить за злобной кошкой Уинифред. Поэтому, притворившись, что она тоже влюблена в театр, Лисса согласилась играть Елену.
Джейн с удовлетворением отметила, что Чарльз оставил попытки навязывать ей свое нежелательное общество, а вместо этого о чем-то болтал с Уинифред. Та принимала его льстивые речи с самоуверенностью коварной соблазнительницы, одаривая приветливыми улыбками. Она позволила Чарльзу обнять ее за плечо и часто хватать за руку. Когда же рука Чарльза обвила талию Уинифред и он был вознагражден жеманным хихиканьем, Джейн готова была отшлепать девчонку.
Саймон сначала, казалось, был доволен таким развитием событий, но постепенно его начало раздражать поведение Чарльза. Однако в ходе репетиции внимание Саймона переключилось на Уинифред. На протяжении пятнадцати минут она делала замечания относительно его плохой актерской игры. Джейн улыбнулась, и в следующее мгновение ее потрясло внезапное и неприятно удивившее ее саму желание разгладить появившиеся на лбу Саймона морщины и прижаться губами к твердой линии его подбородка.
