Эллен Марш - Упрямица
– Вот что я вам скажу, мисс Рэйвен, – заметила Дэнни, деловито разбирая постель. – Не думаю, что нам очень повезло с попутчиками. Я могла бы назвать уйму людей, с кем было бы гораздо приятнее провести долгие пять месяцев!
– Не в бровь, а в глаз, – от всего сердца согласилась Рэйвен. – Будем надеяться, что не сойдем с ума к тому времени, когда прибудем на место!
В этом отношении ни Рэйвен, ни Дэнни не пришлось волноваться, поскольку «Индийское облако», идя с великолепным опережением графика, через две недели у Канарских островов вошло в штормовую зону. Свинцовые небеса регулярно поливали их обложным дождем, а море устрашающе накатывало волну за волной, перехлестывая через борт. Иллюминаторы были наглухо задраены, на палубу по приказу капитана Винтерса никто не допускался. Там оставались только вахтенные. Так что Рэйвен почти не видела своих попутчиков, пока швыряемый волнами корабль огибал африканский континент.
Как только шхуна вошла в Индийский океан, началась новая напасть в виде муссонов, юго-западных ветров, свирепо бросавшихся на несчастное судно и так надувавших паруса, что те готовы были лопнуть. Казалось, каждая деревянная деталь подвывала и постанывала от бешеных атак стихии. Непрерывное завывание ветра и скрип мачт, монотонный шум дождя на палубе и громкое хлопанье парусов не давали покоя тем пассажирам, которые плохо переносили качку и были прикованы к постели, став жертвами морской болезни. Из восьми пассажиров корабля только Рэйвен и Эдгар Мерроу не страдали от нее. Длинными вечерами, если Рэйвен не ухаживала за Дэнни, а мистер Мерроу не был занят со своей страдающей супругой, они встречались в сумеречном душном салоне.
Рэйвен таким образом узнала, что мистер Мерроу умный и начитанный человек, который в отсутствие своей деспотичной супруги не прочь поболтать. В отличие от жены он ни в коей мере не важничал и не пытался выдать себя за более выдающуюся личность, чем был в действительности. Простой, без претензий на величие, очень славный и сердечный. Всю жизнь проработал торговцем в Фолкстоуне. Теперь наследство жены дало им возможность попутешествовать. Он умудрился убедить свою амбициозную женушку, что сливки высшего общества ездят только в Азию, и теперь был счастлив – исполнилась его заветная мечта.
– Полагаю, мы года два поездим, – сообщил он Рэйвен мечтательным голосом, когда они однажды штормовым вечером встретились в салоне.
Снаружи завывал ветер, и «Индийское облако» вздымало и швыряло вниз, словно на дикой лошади. Но они уже успели привыкнуть к качке и не обращали внимания на ее неудобства.
– Мамочка собирается провести большую часть времени в британских военных поселениях, там безопаснее и можно завести нужные знакомства, считает она, – объяснял Эдгар Мерроу, пожав худыми плечами. – Но я слыхал, что так никогда не узнаешь настоящую Индию. Армейские всюду стараются завести те же порядки, что и на родине. Спрашивается, зачем тогда вообще покидать Англию?
Рэйвен усердно занявшаяся вышивкой, приободрила беднягу ласковой улыбкой:
– А где бы вы хотели побывать?
– О, повсюду! В Персии, Непале, Брунее, даже в Гонконге! Я слышал, там несколько лет тому назад возникла большая британская колония.
– Да-а, тогда вы увидите почти всю Азию, – сказала Рэйвен, в душе абсолютно уверенная, что миссис Мерроу никогда не согласится на подобное путешествие, ведь пришлось бы частенько ездить по морю, а она уже сейчас замучилась едва ли не до смерти. Рэйвен было стыдно, что она просто блаженствовала оттого, что болезнь уложила в постель и миссис Мерроу, и невыносимого Натаниэля Роджерса. Как только они заболели, никто и ничто не мешали ей наслаждаться поездкой. Изредка в салоне к обеду появлялся Стефан Кармайкл. Он был бледен и вымотан, но сразу после обеда уходил к своей жене, которая переносила штормовое море еще хуже.
Рэйвен предложила свою помощь, но Летиция очень стеснялась своей болезни и тех неудобств, которые возникали при уходе. Вот Стефан с Рэйвен и решили, что Летти будет спокойнее с мужем наедине. Дэнни мужественно переносила приступы тошноты и предпочитала, чтобы ее оставляли одну, но Рэйвен решительно отказалась подчиниться. Ее страшно беспокоило, что Дэнни похудела, под глазами у нее появились темные круги, кожа стала нездорово бледной, а руки – ледяными на ощупь.
– Мы еще увидимся с вами в Бомбее? – спросил Эдгар Мерроу.
– Возможно, если вы намерены подольше там задержаться. Мой кузен живет в этом городе. Я уверена, он будет рад познакомиться с вами.
– Мамочка очень обрадуется, – улыбнулся мистер Мерроу.
Он как никто понимал, что, как бы его жена ни завидовала Рэйвен Бэрренкорт из-за каюты, платьев, красоты и молодости, она прекрасно знала, что само имя Бэрренкортов имело внушительный вес. Им вовсе не повредит познакомиться с семьей поближе. Самому Эдгару тоже не хотелось расставаться с Рэйвен: ее притягательная личность совершенно очаровала его. Он восхищался ею и с нетерпением ожидал спокойных бесед по вечерам в пустом салоне. Как всегда равнодушный Чарли Коппер подавал им пищу и исчезал.
Рэйвен не было дела до его восхищенных взглядов – она мучилась над своей вышивкой, что было для нее делом непростым. Дэнни всегда говорила, что у нее руки не оттуда растут. Но сейчас ее стежки сложились на удивление ровно и аккуратно. Дэнни в один из светлых моментов взглянула и не поверила глазам. Наверное, только бесконечная поездка в Индию и смогла заставить Рэйвен совершить столь неожиданный подвиг, полагала старушка.
– Никогда не могла понять, что вы имеете против шитья и вышивки. Вы же секунды не высиживали!
– А все потому, что ты усаживала меня за пяльцы, когда погода была великолепной! – объяснила Рэйвен, сочувственно глядя на совершенно измученную Дэнни. – Вот я и предпочитала скакать по полям вместе с папой. – И добавила с лукавой усмешкой: – Теперь же я сойду с ума от скуки, если не займусь чем-нибудь полезным. Вышивка – вполне достойный выход из положения.
– О, Господь с вами, – слабо отмахнулась Дэнни. – Когда вы закончите работу, мы отошлем её вашему дедушке. Пусть и он полюбуется на результат ваших трудов во время путешествия.
Рэйвен только засмеялась в ответ, но теперь, доделав последние стежки, и сама залюбовалась, какая чудная вышла работа: действительно можно отослать домой, хотя бы для того, чтобы доказать всем сомневающимся, что и ей присущи женские таланты.
– Извините, мистер Мерроу.
Рэйвен взглянула на Чарли Коппера – он стоял на пороге в тяжелом плаще, покрывающем его фигуру с головы до пят, у его ног растекалась лужа, а с капюшона стекал настоящий дождь.
