Барбара Картленд - Поцелуй Жюстин
— Как я могу объявить о помолвке, если отец не дал на нее согласия? Сэр Томас должен написать ему и попросить моей руки.
Миссис Арбетнот выглядела взволнованной.
— Вы действительно считаете, что это необходимо? Я хочу сказать, лорд Мэнселл явно не станет возражать против такого выгодного брака.
Но Жюстин знала, что ответить:
— Моя тетя, виконтесса, сочла бы любое другое поведение совершенно не comme il faut[14]. Она бы настояла, чтобы все формальности были соблюдены.
— Ах, милейшая леди Элдер! Конечно, конечно. Что ж, девочки, похоже, нам придется немного дольше хранить наш чудесный секрет.
— Тем лучше, иначе все внимание досталось бы одной Жюстин, — сказала Черити.
— Но это исключило бы ее из списка свободных девушек, — возразила Фейс.
Жюстин тяжело вздохнула.
Когда погода была штормовой и корабль сражался со стихией, плавание обещало стать захватывающим приключением с неожиданными радостями и чудесами Индии в качестве заключительного аккорда.
Теперь для нее все пропало.
Глава седьмая
После ленча сэр Томас убедил Жюстин еще раз прогуляться с ним по палубе.
Услышав решение девушки не объявлять о помолвке, пока он не попросит ее руки у лорда Мэнселла, молодой человек нахмурился.
— Это абсурдно! — воскликнул он. — Вы моя, и я хочу, чтобы весь мир и, уж конечно, наш корабль узнали об этом!
— Мой отец ни в коем случае не одобрил бы подобной поспешности, — твердо ответила Жюстин.
Если отсрочить официальное объявление о помолвке, остается слабая надежда, что сэр Томас за это время найдет более подходящую невесту.
Уотсон резко изменился в лице.
— Кто вам сказал, что о нашей помолвке нельзя объявить сразу? — фыркнул он и с силой сжал руку девушки.
— Мне больно! — вскрикнула Жюстин.
Мимо проходила пара, и сэр Томас отпустил девушку.
— Прошу прощения, но мне нужно, чтобы вы ответили на мой вопрос. Кто вам сказал, что о нашей помолвке нельзя объявить сейчас же? И не говорите, что это миссис Арбетнот.
— Напротив, это я сказала об этом ей. Хотя я не понимаю, почему это вас сердит. В конце концов, она моя дуэнья. Вы ведь не думаете, — продолжала Жюстин с нарастающим возмущением, — что девушка из хорошей семьи согласится объявить о помолвке, не дожидаясь благословения отца?
Несколько минут сэр Томас молчал, глядя на девушку.
Его глаза сузились, одна рука потирала кулак, в который сложилась другая.
— Разве вы не думали, что придется написать папе? — добавила Жюстин. Она хотела спросить: «Как, по-вашему, обычно поступают джентльмены?» — но решила, что и так достаточно ясно выразилась.
— Конечно же, я напишу вашему отцу, — его речь снова полилась гладко, а кулак разжался. — Я ни на минуту не забываю о долге. В конце концов, придется соблюсти еще много формальностей.
Немного позже девушка задумалась: что он имел в виду.
— И вы, в свою очередь, тоже напишите родителям, с какой радостью принимаете мое предложение.
Жюстин уже мысленно мучилась над письмом, но никак не могла решиться взяться за перо.
— Я отправлю его на Мальте, — медленно сказала она. — Насколько я помню, мы будем там через несколько дней.
Сэр Томас кивнул.
— Мы зайдем в порт Валлетты. Это столица, очень красивый город. Я с удовольствием покажу его вам.
Он помолчал в нерешительности, а потом сказал:
— Не представляю, чтобы на письма, отправленные с Мальты, можно было получить ответ раньше, чем через несколько дней после прибытия в Бомбей.
— Да, — согласилась Жюстин, пытаясь изобразить грусть.
— Тем не менее, — продолжал сэр Томас, беря Жюстин под локоть и заставляя ее продолжить прогулку, — мы помолвлены. Ничто этого не изменит. Мы будем вместе ужинать и танцевать по вечерам. А днем можем гулять по палубе.
Он достал часы из кармана спортивного сюртука.
— Однако меня ждет игра в вист. Возможно, вас беспокоит, чем я занят, когда меня нет на палубе или в кают-компании?
Жюстин даже в голову не приходило строить догадки о том, как сэр Томас проводит время. Сейчас она поняла, что никогда не искала его общества.
— Я один из лучших игроков в вист и провожу за карточным столом много приятных часов. Если я не всегда вьюсь около вас, вы не должны думать, будто я в это время с другими девушками.
Жюстин испытала огромное облегчение от того, что сэр Томас не будет требовать ее общества целый день. Потом ей пришло в голову, как странно было бы подозревать, что мужчина, пылко признававшийся ей в любви, проводит время с другой девушкой.
— С вашей стороны естественно было бы так думать теперь, когда море успокоилось и на горизонте появляются весьма привлекательные барышни, — добавил сэр Томас, приподнимая морскую фуражку, чтобы поприветствовать вышедшую на палубу девушку лет двадцати. — Но среди них нет равной вам, моя прекрасная Жюстин. Вы светоч моей жизни, и я уверен, другие скоро все равно поймут, что вы моя.
Подобные комплименты должны были радовать девушку, но тот пыл, с которым говорил сэр Томас, ее пугал. Он вновь посмотрел на часы.
— Я должен оставить вас, но только до ужина. Вы можете пока порисовать.
Это прозвучало скорее как указание, а не предложение.
А Жюстин не нравилось, когда ей указывали, что делать.
На долю секунды девушка задумалась, не пойти ли на верхнюю палубу прогуляться с Маффиной.
Но потом призналась сама себе, что на самом деле хочет увидеть лорда Каслтона.
Последующие несколько дней, пока корабль приближался к Мальте, Жюстин билась над письмом к родителям.
Проводя с сэром Томасом много времени, она с каждым днем все больше убеждалась в деспотичности его характера.
Если Жюстин предлагала поиграть в кольца с младшими офицерами и сестрами Арбетнот, сэр Томас отвечал, что хочет репетировать песню, которую будет исполнять на концерте.
В то же время, если девушка предлагала порепетировать вместе, он объявлял, что договорился поиграть в вист.
Каждый вечер либо сэр Томас ужинал за столом Арбетнотов, либо они переходили за его стол.
Арбетноты, похоже, с интересом слушали его рассказы о Бомбее. Но Жюстин быстро устала от историй, в которых либо сэр Томас непременно представал в героическом свете, либо принижался какой-нибудь несчастный индус.
Поначалу Жюстин задавала вопросы, желая как можно больше узнать о жизни в Индии. Когда их отношения только завязывались, сэр Томас подробно отвечал ей.
Теперь сэру Томасу докучала ее жажда знаний; он ждал от нее восхищенных реплик в свою сторону, вроде тех, что постоянно бросали Фейс и Черити.
