Элоиза Джеймс - Покоренный ее красотой
– Как его зовут? – нетерпеливо спросил Гэвин. – Он был вашим раньше?
– С какой стати? Если хотите, чтобы он подошел ближе, предложите ему кусок мяса. – Он повернулся к Нейтену. – Тебя искал Прафрок. Пойди скажи ему, где ты, и возвращайся, чтобы отнести этого шалопая наверх.
– Ну, если он не ваш, значит, может быть моим, – рассудил Гэвин. – Пожалуй, я назову его Руфусом.
– Я предлагаю назвать его Персиком, – сказал Пирс, бросив лукавый взгляд на Линнет. – Это прозвище будет напоминать тебе об отцовском совете.
– Оно ему не подходит, – покачал головой мальчик. – Это девчачья кличка. Он больше похож на Руфуса. Иди сюда, Руфус.
Линнет выпрямилась, поскольку Гэвин занялся собакой, пытаясь научить ее играть с палкой.
– И что, черт возьми, вы делаете? – поинтересовался Пирс. – Вы пропустили ленч.
Его высокая фигура нависала над ней самым раздражающим образом.
– Всего лишь устроила Гэвину прогулку, – отозвалась она. – Мне больше нечем заняться, если только я не хочу сидеть в вашей библиотеке и читать медицинские трактаты.
– Вам следует заниматься тем, чем занимаются другие дамы целыми днями. Но держитесь подальше от моих пациентов.
– Почему?
– Почему? Потому что я так хочу!
Линнет фыркнула.
– Вы боитесь собственную медицинскую сестру.
– Я не боюсь сестру Матильду. Она прекрасный работник.
– Тогда зачем вы проделали весь путь до конюшни, чтобы найти нас?
– Может, я влюбился в вас, как считает большинство моих домочадцев.
– Они так не считают, – сказала она. – Это моя прислуга так считает.
– Я слышал о пари. Ваши слуги потеряют немало денег, – заметил он не без удовлетворения. – Надеюсь, вы хорошо им платите, и они могут позволить себе подобные траты.
Линнет скорчила гримаску и переключила внимание на Гэвина. Тот подполз к Руфусу, и пес осторожно обнюхивал его пальцы.
– Вы не должны оставлять этого ребенка умирать на попечении сварливой медсестры, не имея вокруг никого, кроме больных людей.
Пирс расхохотался, заслужив ее свирепый взгляд.
– По вашему, я бесчувственный негодяй? – осведомился он.
– Да.
Он тяжелее налег на трость.
– Мы так и будем стоять здесь и вести научную беседу о методах лечения? Или я могу вернуться в дом?
– Почему бы вам не присесть на эту удобную скамью под деревом? – предложила Линнет.
– Почему бы мне просто не вернуться…
– Потому что я бы хотела поговорить с вами о том, что вы оставляете ваших пациентов лежать в своих кроватях, ожидая, когда наступит конец.
– А с чего вы взяли, что я стану говорить об этом с вами? Ваша красота едва ли заменит медицинский диплом.
– Не нужно иметь медицинский диплом, чтобы понимать, что нехорошо оставлять мальчика умирать в лазарете, среди больных людей. Он целыми днями лежит в постели. Сестра Матильда не разрешает ему встать даже на минуту.
– Это мое распоряжение, – отозвался Пирс. – И она его выполняет, потому что я плачу ей зарплату.
– Но это смешно, – заявила Линнет. – Жаль, что вы не видели, как он был счастлив, увидев океан. И теперь… – Она посмотрела вниз. Руфус задрал ногу и мочился на босые ступни Гэвина.
– Сестре Матильде это не понравится, – заметил Пирс, не скрывая злорадства. – И она обвинит во всем вас.
Линнет пожала плечами.
– Нейтен может ополоснуть ноги Гэвина в лошадиной поилке, прежде чем возвращаться в лазарет.
– Итак, что, по вашему, я должен изменить в западном крыле?
– Сделать его более уютным и бодрящим.
– Все дело в смерти, не так ли? – Пирс подался к ней чуть ближе. – Вы сами боитесь смерти.
– Ничего подобного, – возразила Линнет.
– Ладно, – сказал Пирс. – Это был занимательный разговор, но моя нога больше не в состоянии выносить подобные волнения. – Он повернулся, собираясь уйти.
Линнет прищурилась, чувствуя, что ее терпение на исходе.
– Вы так и уйдете?
Пирс оглянулся.
– Уйду? – Он фыркнул. – Разумеется.
Она обежала вокруг него, преградив ему путь.
– Почему вы не хотите выслушать меня?
– Потому что мне надоели ваши глупости.
– Видели бы вы лицо Гэвина, когда он говорил о небесах! – охваченная яростью произнесла она. – Он сказал, что солнечная дорожка на воде…
– Избавьте меня от душераздирающих подробностей, – перебил ее Пирс. – Но я не понимаю, при чем здесь это.
– При том, что он умирает, глупый вы человек! – резко бросила Линнет.
– Мы все умрем.
– Не так, как Гэвин. По крайней мере не так скоро и не такими юными.
– Кто знает, когда Гэвин умрет? – Он пожал плечами. – Должен сказать вам, что весьма вероятно, что вы умрете раньше. Даже учитывая женскую живучесть, ему только шесть, а вам двадцать пять.
– Двадцать три, – нахмурилась Линнет.
– Судя по его матери, он доживет до преклонных лет. Она крепкая женщина и достаточно умная, чтобы привезти его сюда, когда он свалился со стога сена и получил сложный перелом.
– Перелом?
– Ноги, – любезно подсказал Пирс. – А теперь, если не возражаете, я доковыляю до дома и доложу, что пациент нашелся, хотя и вымазался с ног до головы и, вне всякого сомнения, подхватил блох. Сестра Матильда будет очень недовольна.
– Я думала, что он умирает. Он сказал, что вы велели ему оставаться в постели.
– Тем глупее с вашей стороны, – заявил Пирс без тени сочувствия. – Я действительно велел ему оставаться в постели. Мы испытывали новый метод сращивания костей, обеспечив их неподвижность с помощью гипсовой повязки, и он сработал чудесным образом, если вас интересует мое мнение. А теперь я вынужден снова сказать вам, что нога у меня болит, тысяча чертей.
– Неужели необходимо быть таким…
– Грубым? Вы заявились в мой лазарет. Вытащили из постели мальчика, которому только три дня назад сняли гипс. Понесли его на берег моря, потом в конюшню, а теперь он ползает по земле. Он не может даже стоять самостоятельно. Он не смог бы идти, если бы вы…
– Посмотрите! – крикнул Гэвин за их спинами. – Посмотрите на меня!
Они обернулись.
Мальчик стоял, держа на руках Руфуса, который лизал его подбородок.
– Я ему нравлюсь!
Глава 11
Линнет одевалась к ужину в довольно унылом настроении. Итак, в западном крыле замка живут не только умирающие. Она чувствовала себя как дура, но в то же время испытывала праведное негодование. Возможно, Пирс заботился о телах своих пациентов, но его совершенно не волновало, насколько тоскливо лежать день за днем в этих кроватях.
