Марта Киркланд - Рубиновое ожерелье
— Вот так, — сказал Лайам. — Теперь вы само совершенство.
Пальцы его коснулись щеки Эмелайн. Мягко, нежно. И хотя прикосновение длилось всего лишь какое-то мгновение, Эмелайн почувствовала словно искру, от которой воспламенилось все ее тело. Эмелайн перестала дышать. Она не могла оторвать от него глаз.
Она готова была умереть, лишь бы быть рядом с ним. Она хотела этого огня. Всю свою сознательную жизнь Эмелайн только и мечтала об этом. И вот теперь, когда это случилось, она, как загипнотизированный кролик, не может даже пошевелиться.
Она не могла говорить. А она так хотела ответить ему лаской! Хотела, чтобы он дотронулся до нее снова, но не могла этого сказать.
Эмелайн вспомнила строчку, вычитанную в маленьком томике: «Пусть он заметит ваши губы». Эмелайн эту инструкцию, но, к сожалению, забыла, как ею пользоваться.
Импровизируя, она провела кончиком языка по губам. Она подумала, что так свет будет лучше на них отражаться. Это придаст ее губам необходимую притягательность.
Маневр оказался более эффективным, чем она даже ожидала.
Лайам весь замер и посмотрел на ее губы. Его глаза потемнели от страсти. Эмелайн никогда еще не видела его таким. Что-то внутри нее ответило на эти его эмоции. Она подняла к нему лицо. Пусть Лайам сделает то, что он хочет!
— Эмелайн! — крикнула Кордия, появляясь на лестнице. — Где ты? Ландо уже прибыло. Я видела в окно. Где же ты?
Вздрогнув, Эмелайн отступила на шаг. Она даже смогла ответить:
— Я здесь.
Хотя, если честно, очень хотелось крикнуть: «Уходи. Я не желаю тебя сейчас видеть».
— А, вот ты где! — сказала Кордия, сбегая вниз. Ее розовое платье для чая хорошо сочеталось с лентой в волосах.
— И Лайам тут тоже! — воскликнула Кордия. — Чудесно! Эмелайн сказала тебе, куда мы собрались? Я надеюсь, что нет. Потому что я сама хочу посмотреть, как ты изумишься.
— Эмелайн не сказала мне еще ни слова.
Теперь по его лицу нельзя было ничего определить. Испытал ли он такое же сильное волнение, как и Эмелайн, оттого, что едва не случилось между ними?
«А действительно это так? — подумала Эмелайн. — Едва не случилось?»
Может, ей все это только показалось? Какой-то первобытный инстинкт глубоко внутри говорил ей, что Лайам действительно хотел ее поцеловать. Но что, если она все-таки ошибается? Что, если только она этого хотела? Может, она просто дура? Не уверенная больше в правильной оценке ситуации, Эмелайн сильно смутилась и покраснела.
Пока Эмелайн боролась с желанием выбежать из комнаты, Кордия сказала:
— Ты ни за что не догадаешься, Лайам, куда мы сейчас поедем!
— Раз ты так заявляешь, — ответил Лайам, — то я и самом деле теряюсь в догадках. Это либо Тадж-Махал, либо развалины Рима.
— Хм! Будто кому-нибудь захочется ехать в такую даль! — сказала Кордия.
— Ладно. Пусть будет по-твоему. Я ни за что не угадаю, — согласился Лайам.
— Мы едем на Пэл-Мэл, — объявила с триумфом Кордия. — Леди Феба Бьючемп пригласила нас на чай.
— Бьючемп! — воскликнул Лайам.
Он посмотрел на Эмелайн, и жаркий огонь, который только что горел в его глазах, превратился в холодные льдинки.
— Ах так, миледи, — сказал Лайам. — Значит, Чемп сдержал свое слово и все-таки разыскал вас.
Эмелайн все еще терзали сомнения по поводу того, что между ней и Лайамом сейчас произошло. Поэтому она ответила довольно резко:
— Вы сами меня с ним познакомили, сэр, — сказала Эмелайн. — И, конечно, вы не имеете теперь ничего против этого знакомства?
— Конечно нет! — ответила за Лайама его сестра. — Ведь Лайам и Чемп старые друзья! С какой стати Лайам будет против того, чтобы ты развлекалась с Чемпом?
— Действительно, с какой стати! — буркнул ее брат.
Леди Феба была настоящая графская дочка. Высокая, стройная женщина лет пятидесяти. Ее волосы были слегка тронуты сединой, и серые глаза точно такие же, как у ее сына и дочери. Эмелайн сразу бы узнала в ней их мать, именно но глазам, если бы встретила леди Фебу случайно на улице, в толпе. Но, разумеется, такая встреча абсолютно невозможна. Леди Феба — и в таком месте. Только одного взгляда на ее осанку и будто застывшую улыбку вполне достаточно, чтобы понять — дочь графа Картье не имеет ничего общего с массами.
Леди Феба знала себе цену, и от низших классов ожидала достойного ее уважения, которому не надо учить. Хотя, пригласив двух молодых леди на чай, хозяйка дома была безупречно вежлива. Странно, однако именно это обстоятельство раздражало Эмелайн больше, чем самый откровенный снобизм.
— Итак… — начала леди Феба.
К этому моменту Чемп вместе со своей сестрой Мери и мисс Кордией покинули роскошную гостиную, чтобы прогуляться немного в саду.
— Насколько я понимаю, — продолжала леди Феба, — я должна пожелать вам счастья и выразить свои соболезнования в одно и то же время?
Не зная, что конструктивного можно ответить на подобное заявление, Эмелайн решила его просто проигнорировать. Она отпила глоток чая из тонкой фарфоровой чашечки. Что леди подумала, Эмелайн было, честно сказать, все равно. Это был уж слишком тонкий этикет.
— Пожалуйста, — предложила хозяйка, когда горничная принесла целый поднос с пирожными, — угощайтесь. Повариха готовит их специально для моего сына. |Когда он приходит на чай, мы все вынуждены есть много сладкого, хотим этого или нет.
Эмелайн вежливо улыбнулась, но пирожное не взяла. Ей сейчас хотелось только одного — чтобы любимец поварихи поскорее вернулся в гостиную. У нее не было никакого желания находиться тет-а-тет с матерью Чемпа.
И Эмелайн посмотрела на дверь, желая, чтобы эти трое немедленно вошли. Но, к сожалению, двери открылись лишь тогда, когда из комнаты вышла горничная.
— А теперь, — сказала леди Феба, поставив свою чашку на столик розового дерева. — Мы можем поговорить наконец свободно.
— Свободно?
Следуя примеру хозяйки, Эмелайн тоже поставила чашку на стол.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, мэм, — сказала Эмелайн.
— Я имею в виду ваш брак, — ответила леди Феба. — Как мне удалось выяснить, ни один человек в городе не знал ничего о том, что лорд Сеймур собирался жениться. Конечно, вы понимаете, что я с ним не встречалась. Но все равно, это отсутствие объяснений о помолвке дает пищу для размышлений.
— Вы так считаете, мэм? А я об этом даже и не подумала.
Если честно, то Эмелайн думала об этом очень много У нее была приготовлена своя история. Только Эмелайн не хотела рассказывать все этой незнакомой женщине, которая будто требовала от нее ответа.
— Ладно, — сказала леди Феба, — не будьте, упрямой. Я должна знать, потому что это очень важно для меня.
