Марта Хикс - Волшебная река
Мог ли он думать о них? Если он будет проявлять к ним милосердие, то, возможно, ему так и не доведется увеличить количество поверженных им врагов. Вперед, легкая кавалерия!
– Он уже забрался к тебе под юбку? – повторил свой вопрос Мэтт.
– А если да? – с вызовом откликнулась Индия.
– Я убью его, – подняв кулак, ответил брат.
Индия улыбнулась.
– В тебе заговорил араб, Мэтти.
Лицо Маршалла побагровело от гнева.
– Мы – не арабы. Наши предки – португальские моряки!
– Не стану спорить из-за пустяков, – миролюбиво сказала Индия.
– Вот и хорошо. Я предпочел бы поговорить о тебе. Ты – моя сестра. А с О'Брайеном я расправлюсь.
Как часто она была готова отдать все ради того, чтобы Мэтт заступился за нее!
– Скажи, где находится золото. Таким образом ты защитишь твою жену и ребенка. Да и других родственников.
Мэтт потер затекшую руку о колено, прикрытое изношенными штанами. Внимательно посмотрел на Индию.
– Ты спрашиваешь меня о деньгах. Значит, Керби умер.
– Да, – кивнула головой Индия. – Он выстрелил из пистолета в верхового янки. Это было неразумно. Северянин подкрался сзади. Пуля снесла Керби затылок. Мы похоронили его возле дедушки Мэтьюза, Франции и… остальных.
– Глупец Керби никогда не отличался благоразумием. Нельзя было на него полагаться, черт возьми! – Закрыв глаза, Мэтт простонал. – Бедная Америка. Бедный Кетфиш. Бедные мы.
– Да, бедные мы. Америка потеряла рассудок. – Индия понизила голос. – Я продала мамин фарфор – слава Богу, удалось найти покупателя – и наняла сиделку для сестры. Кетфиш старается быть мужчиной, главой семьи. Но нашему племяннику ведь только двенадцать лет, он еще слишком молод.
– Если бы только Уинни был с нами… Эти слова Мэтта словно ударили Индию.
– Наш брат давно мертв, – взяв себя в руки, сказала она.
– Да, конечно. Я поступил бестактно, упомянув его. – Мэтт потер колено. – Я должен вернуться в Плезант-Хилл. Я нужен там.
Индия повторила то, что уже шепотом спросила раньше:
– Скажи, куда папа положил золото. Потом мы сможем поговорить о других вещах.
– Инди, эта сумма ничего не изменит. Там максимум две-три тысячи долларов, – тихо произнес Мэтт.
– Ты долго отсутствовал. И не знаешь, что способна изменить эта сумма, – тоже понизив голос, произнесла она.
Мэтт снова потер ногу, поморщился.
Индия сдвинула брови.
– Я сцепился с охранником пару недель назад. Он был стар, как Мафусаил. Однако сабля прекрасно заменяет молодость, если противник вооружен только цепями от кандалов.
– Покажи мне свою рану.
– Нет, – отрезал он.
– Не спорь со мной, Мэтьюз Маршалл!
Его глаза стали холодными.
– Может быть, я не хочу, чтобы ко мне прикасалась женщина, заботящаяся о янки, – с вызовом заявил он.
Индия замерла, потом в ее голосе послышалось возмущение:
– Ты поверил в легенду о Санитарной службе?
– Я говорю о Порт-Гудзоне. – Мэтт тоже перешел на крик. – Говорю о женщине по фамилии Маршалл, поставившей санитарную повозку по другую сторону вала и увозившей раненых янки.
– Я приехала туда, чтобы помочь и нашим людям, Мэтт, – перебила его Индия. – Но ни один конфедерат не покинул город до капитуляции. Тебе это известно. Что мне оставалось делать? Не замечать лежавших на земле янки? Я не могла так поступить. Вы метко стреляли. Я не могла безучастно слушать их стоны.
– Ты всегда ждешь похвал, даже в самые неподходящие моменты. Уж так устроена моя младшая сестра!
Мэтт разбередил рану ее сердца. Но стоило ли объяснять ему что-либо?
Индия услышала, как щелкнул замок; Коннор О'Брайен открыл дверь.
– Время истекло, – объявил он.
– Тогда закройте дверь. Я не закончила, – потребовала женщина.
Несмотря на неуверенные возражения Мэтта, она закатала на его ноге брючину. Сердце девушки сжалось. Он не мог путешествовать. Рана сама по себе не была серьезной, но она гноилась.
– Я достаю оттуда червей, – мрачно поведал Мэтт.
– Не делай этого, – воскликнула сестра. – Они едят мертвую плоть, а здоровую не трогают. Черви останавливают гангрену, не позволяют ей распространиться.
– С чего вы это взяли? – подал голос майор.
– Я узнала об этом от военного врача. Он сказал, что его открытие спасло многих от ампутации.
– Чему еще он вас научил?
Вопрос Коннора О'Брайена прозвучал довольно двусмысленно. Но вместо остроумной реплики типа – только не тому, как надо целоваться, – она произнесла:
– Многим вещам. Например, зашивать раны прокипяченным конским волосом – это ускоряет заживление. Кипятить хирургические инструменты. Изолировать зараженных.
– Пойдемте, мисс Маршалл. Ваше время истекло. – Коннор указал пальцем на дверь. – Вас ждут другие обязанности.
– Например? – с вызовом спросила она. Не ответив, майор вывел ее из камеры Мэтта.
Индия набросила шерстяную накидку, в карманах которой лежали заготовленные на всякий случай перчатки…
Позади она услышала голос брата:
– Абракадабра!
Его мольба еще долго звучала в ее голове…
Оказавшись на морозе, Индия почувствовала, что у нее зуб на зуб не попадает. Она обхватила себя руками. И тут Коннор накинул ей на плечи свою шинель. Женщина едва успела насладиться теплом дорогой шерсти и исходившим от шинели приятным мужским запахом, как Коннор сдался.
– Хорошо, черт возьми. Вы победили. – Майор снял высокую шляпу. – Делайте с больными что хотите. Я окажу вам любую помощь. Вам достаточно лишь взмахнуть волшебной палочкой, медсестра.
Наконец-то. Наконец-то он проявил человечность. Индия улыбнулась, испытывая облегчение и чувство признательности.
– Вы – замечательный человек. Просто замечательный. Позволили мне остаться здесь, увидеться с Мэттом, а теперь разрешаете ухаживать за несчастными. – Девушка замолчала. – У вас будут из-за меня неприятности, если полковнику Лоренсу станет известно, что вы знали правду. Спасибо вам. – Индия была не в силах остановить поток своих излияний. – Но почему? Почему вы делаете это?
– Мне всегда нравилось бросать вызов. – Коннор провел пальцем по щеке Индии. – Ваше мужество внесло нечто новое в рутинную жизнь этого забытого Богом острова.
Его похвала согрела сердце Индии. Она прикусила губу, подумав о будущем, которое было так важно для этого военного человека. Из-за своей доброты он мог попасть под трибунал.
– Я восхищаюсь вами, Индия, – проговорил Коннор, обратив к ней свое прекрасное лицо.
– Правда? – изумленно спросила она.
– Вы обладаете волшебной силой. И она действует на меня.
И тут майор обхватил руками локти Индии. Она почувствовала, что Коннор был готов поцеловать ее. Однако нормы приличия не позволяли тридцатилетнему офицеру целовать женщину – да еще выглядевшую старухой – на глазах у людей.
