Джоан Вулф - Жгучее желание
То, что лорд Кембридж так и не простил Рива, не позволяло и Риву простить самого себя. Отец винил его в смерти любимой жены, а Рив винил себя в смерти матери.
Я часто думала о том, что если бы отец Рива проявил к нему хоть немного сострадания, если бы он признал, что виновата и покойная леди Кембридж, позволившая подростку управлять экипажем, этот трагический случай не оказал бы на характер Рива столь пагубного влияния.
Однако лорд Кембридж объявил своего сына безрассудным и безответственным человеком, и Рив пустился во все тяжкие, чтобы соответствовать этому образу. Результатом же явилось злосчастное завещание, отодвинувшее совершеннолетие Рива еще на пять лет.
Подчиняясь мгновенному импульсу, я вдруг взяла его за руку. Обхватив мое запястье, Рив повернулся ко мне. Не знаю почему, но мое сердце забилось чаще.
— Не позволяй этому ужасному человеку причинить тебе зло! — горячо воскликнула я.
В уголках губ Рива затеплилась слабая улыбка. Сжав крепче мою руку, он притянул меня к себе.
— Ты и вправду так сильно скучала бы по мне, Деб?
Мое сердце забилось еще сильнее. Я вдруг почувствовала его бедро рядом со своим.
Аромат розы стал невыносим.
Это не правильно! Я не должна испытывать к Риву таких чувств.
Пальцы его по-прежнему сжимали мою руку, и я боялась, что он почувствует, как напряженно бьется мой пульс. Я попыталась высвободиться, но Рив не отпускал.
В ночи раздались звуки голосов. Поднеся мою раскрытую ладонь к губам, Рив поцеловал, как раз там, где бился пульс, после чего встал, приветствуя Салли и Эдмунда Нортона.
Вчетвером мы немного поболтали, а затем вернулись в дом на вечерний чай.
Глава 9
Обычно я сплю сном младенца, но в эту ночь долго не могла уснуть.
Что произошло между Ривом и мной? Кажется, эта фиктивная помолвка направила наши отношения в новое русло, и я сама не знала, нравится мне это или нет.
Мое отношение к Риву всегда было совершенно определенным. Окружавший его романтический ореол я давно воспринимала как данность и никогда не думала, что это может повлиять на мои чувства.
Короче говоря, мне очень не понравилась моя реакция на его действия в саду. А ведь он всего лишь взял меня за руку!
Когда я наконец заснула, мне приснился странный сон — будто я скачу на лошади через темный, дремучий лес. За мной гонится какая-то беда, но я не знаю, что это. Я проснулась вся в поту и больше не спала.
Я долго лежала, мрачно размышляя о том, какие замечательные круги под глазами у меня будут на завтрашнем балу.
Когда наступило утро и я спустилась к завтраку, выяснилось, что Гарри увез Рива в Чичестер посмотреть коня, которого Гарри якобы собирался покупать.
Я решила, что более вероятной целью этой поездки было разлучить хотя бы на день Роберта и Рива.
После завтрака тетя София обосновалась в гостиной, откуда принялась отдавать приказы насчет подготовки дома к ожидавшемуся наплыву гостей. Миссис Нортон, мама и я выполняли роль ее порученцев. Все трое летали как пчелки, проверяя, в порядке ли гостевые спальни, готов ли повар обслужить двадцать персон за обедом и сорок за ужином, будут ли к ужину поданы, кроме чая и кофе, лимонад и шампанское, установлены ли в гостиной карточные столы, убрана ли в галерее мебель, чтобы можно было танцевать, и расставлены ли вдоль стены стулья для тех, кто пожелает наблюдать за танцующими.
Мэри-Энн и Салли было поручено встречать музыкантов.
Всем мужчинам тетя София приказала не попадаться ей на глаза.
— Что за бесполезные создания эти мужчины! — бормотала она себе под нос, продолжая гонять своих рабынь. — Когда происходит что-нибудь важное, они только путаются под ногами.
— Ну что вы, мэм, — добродушно заметила миссис Нортон, — и от них все же бывает польза.
— Только не тогда, когда речь идет о бале! — отрезала тетя София.
***К трем часам дня дом был в полном порядке, а к пяти начали прибывать первые гости. Их встречали лорд Брэдфорд и тетя София, а мы с мамой остались наверху, чтобы подготовиться к предстоящему великому событию.
Я надела одно из сшитых в Лондоне платьев — расшитое жемчугом, из белого атласа. Сделав мне укладку, Сьюзен приколола к волосам две белые розы. Мама в своем голубом платье выглядела сущим ангелом.
Вечером вместе со Свейлами должен был приехать мой брат, и хотя я твердила себе, что мне это безразлично, в глубине души я сознавала, что это не так.
Вещи, которые до сих пор казались незыблемыми — дружба с Ривом, ненависть к брату, — теперь вдруг стали меняться, и мне это совсем не нравилось. Я чувствовала, как почва уходит у меня из-под ног.
И зачем я только согласилась на эту фиктивную помолвку?!
Покончив с туалетом, мы по лестнице резного дуба спустились в гостиную, где вместе с членами семьи находились гости. Когда мы вошли в комнату, мой взгляд инстинктивно обратился к Риву.
Он стоял возле камина, разговаривая с незнакомой мне рыжеволосой женщиной. На нем была темная куртка, замысловато завязанный галстук и атласные бриджи, элегантно облегавшие его стройные ноги.
Наши взгляды встретились, и лицо Рива тут же приняло смиренное выражение.
Я улыбнулась, затем посмотрела на Роберта. Он стоял у стены спиной ко мне и оживленно беседовал с черноволосой юной леди.
Тетя София в пурпурном платье, с внушительным бриллиантовым колье на высохшей груди, стояла прямо под хрустальной люстрой в обществе пожилого джентльмена с совершенно лысой головой, сверкавшей в свете свечей.
— Дорогая леди София, — произнес ее собеседник тем чересчур громким голосом, которым обычно разговаривают плохо слышащие люди, — кто та красавица, что стоит в дверях?
Повернувшись и поняв, что он спрашивает обо мне, леди София недовольно поморщилась:
— Это мисс Вудли, будущая жена моего племянника Кембриджа.
Тут я увидела, что к нам направляется лорд Брэдфорд.
— Мисс Вудли, миссис Вудли, — сказал он, — разрешите представить вам некоторых моих друзей.
Мы принялись кругами ходить по комнате, улыбаясь и приветствуя множество людей, имена и лица которых я изо всех сил старалась запомнить. Пока мы этим занимались, начала прибывать новая партия гостей.
Одним из них был мой брат.
Я заметила его краем глаза, когда разговаривала с виконтом Морли и его женой. В строгом вечернем костюме, Ричард казался элегантным и благовоспитанным — именно таких молодых людей все родители желают в женихи своим дочерям.
От этой мысли во мне вновь проснулось знакомое чувство гнева.
Я не издала ни звука, но, видимо, что-то отразилось на моем лице, поскольку виконт Морли, испуганно посмотрев на меня, спросил:
