Хизер Грэм - Непокорная и обольстительная
– Ничего особенного. Я убедил их в том, что не намерен разводиться с тобой, вот и все.
Криста тихо ахнула и даже ресницами захлопала от возмущения.
– Да, именно так, моя дорогая, – ехидно подтвердил он.
Она смотрела на него так, словно хотела вцепиться ему в глотку и разорвать его на куски.
Джереми самодовольно ухмыльнулся и подмигнул ей:
– Ты поняла, что я сказал, или нет?
– Поняла, черт бы тебя побрал! – сердито выпалила Криста, сжав кулаки. – Еще бы мне не понять этого!
– Камероны всегда выплачивали свои долги! – злобно прошептала она, и ее лицо исказила гримаса несчастья. Затем она резко повернулась и исчезла за дверью гостиной.
Детей отправили спать, а взрослые сидели вокруг огромного стола и беседовали. Джесс достал из шкафа старую карту, которую сохранил еще с тех времен, когда был на Западе, и развернул ее на столе.
Кирнан устало потянулась, зевнула, а потом извинилась; заявив, что слишком устала за этот день, и пошла к себе. Вскоре за ней последовала и Криста, предварительно обняв братьев и подчеркнуто-формально поцеловав Джереми. При этом она не преминула гневно сверкнуть глазами и плотно сжать губы. Потом наступил черед Джесса. Он тоже сослался на усталость и отправился спать. После этого Джереми еще долго болтал с Дэниелом, но, в конце концов, и тот сдался, намекнув Келли, что пора уже и им немного отдохнуть.
– Я сейчас поднимусь, – пообещала ему Келли, а потом повернулась к брату. – Ты можешь дурачить кого угодно, но только не меня, – сказала она, когда Дэниел скрылся за дверью гостиной. – Я не верю ни единому твоему слову.
Слегка опешив от неожиданности, Джереми поднял вверх руки, провел ладонями по волосам, а потом устало опустил их и облокотился на каминную полку.
– Келли, чего ты от меня хочешь? Я же сказал, что если бы не наш брак, то дом был бы конфискован по решению суда.
Она медленно встала, подошла к нему и стала быстро говорить, чеканя каждое слово:
– Все дело в том, Джереми, что я знаю Кристу лучше, чем ты. Да, она гордая и весьма независимая женщина, отличающаяся необыкновенным упрямством. Она может отстаивать свои интересы так, как это делает, например, дикая кошка. Но ты не знаешь, что значит находиться в этом доме все это время, когда шла война, вести хозяйство и ломать голову над тем, когда и как начнется штурм этой южной крепости… – Она умолкла, увидев на его губах снисходительную ухмылку.
– Келли, не забывай, что ты моя сестра. Я не собираюсь сделать Кристе ничего плохого. Она сама изъявила желание стать моей женой, и это единственное, чего я буду от нее требовать.
Келли поднялась на цыпочках и поцеловала брата в щеку.
– Я буду молиться за вас, – тихо сказала она. – Джереми, ты мой брат, и я очень люблю тебя. Но и Кристу не предам.
Келли исчезла за дверью, а Джереми вдруг подумал, что Криста ждет его. Камероны всегда погашают свои долги. Ну что ж, прекрасно, долг платежом красен. Он взял со стола бутылку и хотел было налить себе немного бренди, но потом передумал и поставил ее на прежнее место.
Криста лежала на кровати в длинной ночной рубашке, повернувшись к нему спиной. Джереми был абсолютно уверен, что она не спит, а лишь притворяется, и это его немного позабавило. Он прикрыл за собой дверь спальни и постоял у порога, чтобы подразнить ее.
Выждав приличествующую моменту паузу, он подошел к кровати, аккуратно разделся, сложил вещи на стул, отвернул край простыни и нырнул в постель. Хватит ждать. Он и так слишком долго ждал этого момента. Не долго думая Джереми прижался к ней всем телом и, положив одну руку на плечо, повернул на спину. Ее глаза были закрыты, но он точно знал, что она не спит.
– Криста, хватит притворяться! Я знаю, что ты не спишь. У тебя красивая рубашка, но сейчас она тебе ни к чему, – тихо прошептал он ей на ухо.
– Ты самый настоящий сукин сын! – со злостью прошипела она.
Джереми согласно кивнул головой:
– И не просто сукин сын, а с примесью янки. Тот самый, которого ты будешь долго помнить после того, как он уедет.
– Ты уезжаешь? – быстро спросила она, заметно оживившись.
Тот молча кивнул и задумался. Эта мысль только сейчас пришла ему в голову и сразу же показалась очень своевременной. Это будет лучшим выходом из положения не только для них двоих, но и для всех остальных.
– Криста, сними эту чертову рубашку, в конце концов!
– Но…
– Либо ты это сделаешь сама, либо я просто сорву ее с тебя, как сделал это прошлой ночью. Выбирай, но только поскорее.
Криста слегка приподнялась на кровати, прошипела что-то вроде того, что он негодяй, мерзавец и вонючий янки, но все же стала неохотно стаскивать с себя рубашку через голову. При этом она ни на минуту не переставала чертыхаться и осыпать его самыми жуткими проклятиями. Швырнув ее на пол, она уселась рядом с ним и, мелко задрожав – то ли от холода, то ли от стыда, то ли от ярости, – опустила голову. Не выдержав напряжения, она подняла на него глаза, в которых стояли слезы, а потом вдруг откинулась на подушку.
– Ну ладно, черт с тобой! Давай! Делай свое грязное дело, но побыстрее!
Джереми стоило немалых усилий не рассмеяться на весь дом. Он наклонился над ней, упершись локтем в подушку, отбросил как можно дальше простыню и нежно погладил рукой ее обнаженное тело. Удивительно, что природа создает такие совершенные формы. Ее кожа была идеально гладкой, а тусклый лунный свет придавал ее телу еще больше загадочности и таинственности, подчеркивая все выпуклости и впадины. Особенно привлекательными казались ему углубления между упругими грудями и в темном треугольнике, где сходились в одной точке ее стройные ноги и плоская поверхность живота. Сначала он просто прикоснулся к ней кончиками пальцев, наслаждаясь каждым движением, каждым ее изгибом. Она лежала тихо, закрыв глаза, и, казалось, совершенно не реагировала на эти прикосновения. Но это было лишь кажущееся спокойствие. Когда он провел кончиками пальцев по ее соскам, она невольно вздрогнула и сделала глубокий вдох, как будто ей не хватало воздуха. Соски мгновенно набухли и бесстыдно устремились вверх, что было заметно даже при этом слабом лунном свете. Джереми не устоял перед искушением попробовать их губами.
Она не оказывала никакого сопротивления, не отталкивала его от себя, но в то же самое время не изъявляла никакого желания ответить на его ласки хотя бы самым легким поцелуем. Джереми решил не торопить события и не допускать грубого нажима, но удержать себя в руках было уже невозможно. Запустив пальцы в ее густые волосы, он прильнул к ее губам и почти силой разомкнул их, прикоснувшись языком к ее ровным и слегка увлажненным зубам. В этот момент она вздрогнула, как будто пораженная ударом молнии. В ней было столько страсти, столько неукротимой энергии, что даже голова кругом шла.
