Пола Куин - Покоренная горцем
Его пальцы, сомкнувшиеся на ее запястье, остановили ее.
— Мое решение, — сказал он, когда она обернулась, — было принято, чтобы защитить Эдмунда от любой угрозы, возможной из-за моего вмешательства. Но слова, изрыгаемые грязным ртом вашего врага, какими бы мерзким они ни были, меня не волнуют. Как не должны волновать и вас.
Гнев ее прошел так же быстро, как и накатил. Она стояла перед ним безмолвная и неподвижная, подобная окружающей их тишине.
— Я… извините меня за…
Колин коротко поклонился, понимая, что за кого бы он ни выдавал себя в прошлом, с каким бы мастерством ни играл свою роль прежде, на сей раз ему придется в сотни раз труднее.
Но и на сей раз он не должен был проиграть.
— Эдмунд все понимает, — сказал он. — Надеюсь, вы тоже поймете.
Она кивнула, собираясь что-то добавить, но Колин не стал дожидаться — резко развернулся и ушел.
На этот раз он был очень недоволен собой.
Глава 10
Джиллиан сидела на скале, наблюдая, как Эдмунд ловит рыбу, или, как назвал это капитан Гейтс сегодня утром, «удит». Ловят рыбу сетью, а если забрасывают удочку, то удят. Джиллиан никогда прежде не видела хитроумного устройства, подобного тому, что вручил Джордж ее сыну. Это был просто прут, но он был очень тонко обточен и казался необыкновенно гибким. С одного конца свисала бечевка, по-видимому, изготовленная из крепкой длинной льняной нити. К концу бечевки был прикреплен крючок, длиной примерно в дюйм, вырезанный из кости и заостренный с двух концов.
Ее первой мыслью был следующий вопрос: как же все-таки Эдмунд ухитрится поймать рыбу такой штукой? Затем она подумала еще о кое-чем…
— Где вы раздобыли это приспособление? — спросила Джиллиан капитана.
Его ответ ужасно смутил ее. И даже отчасти встревожил.
Оказалось, что мистер Кэмпбелл смастерил эту штуку специально для Эдмунда. По-видимому, он трудился над ней несколько дней. Отыскал подходящее дерево и обтачивал его поздно ночью после утомительных тренировок. Он также вырезал из кости крючок, передав Эдмунду предостережение, чтобы тот соблюдал осторожность, когда прикасается к нему.
Удочка… Наемник сделал для Эдмунда удочку…
Джиллиан прикусила губу, наблюдая, как ее сын водит удочкой по воде. Уже дважды за это время что-то дернуло за приманку, насаженную на крючок.
Она слишком поспешно и резко осудила мистера Кэмпбелла. Но что она на самом деле знала о мужчинах, кроме того, что они холодные, бессердечные создания? Почему она должна была ожидать чего-то другого, в особенности от наемника? Она ведь была так зла на него из-за того, что он забыл об Эдмунде. Но он вовсе не забыл о нем, просто держался в стороне ради безопасности ребенка.
Джиллиан посмотрела на Джорджа, возвышавшегося над Эдмундом и наблюдавшего за каждым движением удочки. Должно быть, это он сказал мистеру Кэмпбеллу, что его внимание к ребенку для него опасно. И она не могла сердиться на своего капитана. Ведь он был совершенно прав.
Ах, это утро было слишком прекрасно, чтобы омрачать его пугающими мыслями о том, на что способен ее кузен.
Вдохнув полной грудью свежий соленый воздух, Джиллиан устремила взгляд на залив и задумалась о мужчине, сидевшем на постели ее сына прошлой ночью. Поистине удивительно, что солдата из гарнизона Джеффри встревожили детские страхи Эдмунда и он попытался избавить его от них. Волшебный кинжал… Джиллиан прикрыла ладонью губы, скрывая улыбку. Это было так просто… и так великодушно. Она вспомнила, как Эдмунд потянулся к нему, обвивая ручонками шею горца. Мысль об этом все еще вызывала у нее слезы. Эдмунд никогда прежде не делал ничего подобного ни с одним мужчиной. Удивление и неловкость, промелькнувшие на лице мистера Кэмпбелла в тот момент, ясно доказывали, что и он никогда прежде не видел подобного изъявления благодарности от трехлетнего малыша. Но он не оттолкнул Эдмунда и не отстранился от него, как скорее всего сделал бы Джордж. Нет, он обнял своими сильными руками ее сына и ласково прижал к груди, отвечая на его чувства.
Джиллиан прикрыла глаза и обхватила руками колени, пытаясь вообразить, что бы она почувствовала, если бы эти сильные руки обнимали ее.
— Мама!.. — Эдмунд поднял на нее взгляд. — Ты должна попросить Колина сделать удочку и для тебя.
— Возможно. — Она с нежностью посмотрела на сына, но мысль о новом разговоре с наемником согнала улыбку с ее губ. Но не его суровая красота, лишавшая ее дыхания и не дававшая ей уснуть прошлой ночью, была тому причиной. И не его стальные глаза, устремленные на нее в тот вечер, когда мерцающий свет камина, отражаясь в них, высвечивал все оттенки зеленого с золотом.
Нет, она не доверяла себе. Боялась, что, беседуя с Колином Кэмпбеллом, попросит его навещать ее одинокого сына. И все из-за того, как он в шутку бросил Эдмунда на кровать — так мог бы поступить любящий отец, зашедший пожелать сыну доброй ночи. И еще из-за того, что они с Эдмундом после этого улыбались друг другу — улыбались так, словно их соединяла крепкая связь доверия, которую невозможно разорвать.
Есть ли у Колина собственные дети? Господи, она ничего о нем не знала. Все те вопросы, которые она собиралась задать ему, чтобы завоевать благосклонность Вильгельма, мгновенно забывались, стоило ей взглянуть горцу в лицо.
Внезапно ее осенила еще одна неожиданная мысль, заставившая ее заерзать на скале. Есть ли у него жена? Джиллиан посмотрела на Джорджа, обдумывая, как расспросить его, не возбуждая подозрений.
— Он мой друг, мама. — Эдмунд улыбнулся, не вынимая палец изо рта.
— Знаю, дорогой. — Она подмигнула сыну и снова перевела взгляд на Джорджа. Немного помедлив, проговорила: — Мистер Кэмпбелл знает много игр. Интересно, есть ли у него дети?
— Каких еще игр? — спросил капитан, устремив на нее проницательный взгляд.
Джиллиан сделала глубокий вдох. Будь неладен ее преданный друг, поймавший ее на слове. Она улыбнулась, надеясь, что Эдмунд не проговорился о «волшебном кинжале» и полете по воздуху с приземлением на матрас.
— Например, «крестики-нолики», — напомнила Джиллиан, — а также выслеживание крабов и рыбалка. Должно быть, у него есть маленькие дети дома, в Бредолбане.
— Есть племянники, — проворчал Джордж, снова поворачиваясь к воде. — Он упоминал, что навестил их, перед тем как приехал сюда.
Но был ли он женат? Упоминал ли о женщине? Боже милостивый, разве могла она спросить об этом, не выдав себя? Не следовало больше заговаривать о Колине. Даже думать о нем не следовало. Да и какая разница, есть ли у него жена или нет? Ведь он — наемник. И, похоже, без гроша в кармане. Он ничего не мог сделать, чтобы помочь ей.
