Виктория Холт - Гордость Павлина
— И они похоронили ее здесь? На Пустоши?
— Преподобный Грей был очень строг в этом отношении. Самоубийц не хоронят на освященной земле.
— Как жестоко! — воскликнула я. — Я сделаю это место священным! Она была такой хорошей и никому не причиняла вреда. Я очищу ее могилу, посажу цветы.
— Лучше не делайте этого, мисс.
— Почему? Это была моя мать.
— Я знала, что вы это так воспримете. Она бы ничего не написала вам, если бы думала, что это так сильно огорчит вас.
— Расскажи мне подробно, как все это случилось, Ханна.
— Ее нашли и тихо похоронили. Вот и все. Люди мало говорили об этом. Все знали, что она отличалась от всей семьи, и считали, что она это сделала, потому что влюбилась, а он уехал. Сердце ее было разбито, а она была молода и решила, что жизнь окончилась. Я всегда кладу цветы на ее могилу.
— Спасибо Ханна. Кто-нибудь подозревал, что я ее дочь?
— Если и так, то никто не говорил об этом. Считалось, что вы поздний ребенок. Это иногда случается, а мисс Джессика утонула спустя некоторое время после вашего рождения. Я помню, это был жаркий июльский день, — она отвернулась, губы ее дрожали. — Они вернулись только несколько недель назад, и люди думали, что она встретила кого-то в Италии. Это был последний день июля, а вы родились первого июня. Вы были совсем крошкой.
— Как она должна была страдать! Ты знала моего отца. Расскажи мне о нем.
— Он казался таким милым молодым джентльменом. Высокий, с красивым лицом. Одно время он был любимцем мистера Хенникера. Но потом он, конечно, говорил о нем ужасные вещи. Я никогда не забуду тот день.
— Расскажи мне все, Ханна.
— День начался, как обычно. Мы принесли гостям горячую воду. Одна из горничных сказала: «Мистера Дерхэма нет в комнате. Его постель нетронута, его вещей нет». Мы возразили: этого не может быть, но так оно и было. А затем мистер Хенникер обнаружил, что недостает его самого прекрасного опала, и, естественно, все решили, что он захватил его с собой.
— Но это не так, Ханна. Ты же знаешь, что это не так.
— То же самое говорила ваша мама, но он уехал, и опал исчез.
— Она знала, что он не брал его.
— Она любила его.
— Она никогда не полюбила бы вора.
— Любовь не считается ни с чем.
— Я знаю, что это неправда.
— Ну, вот опять… Вы говорите, как ваша мама. Я никогда не думала, что она сделает это. Я бы нашла способ остановить ее. Она говорила, что он приходил к ней во сне и сказал, что любит ее, что никогда не покинул бы ее в этой жизни. «Приходи ко мне, — сказал он ей во сне. — Приходи ко мне по ручью. Только смерть удерживает меня вдали от тебя». Я уверена, что после этого она приняла решение. Она знала, что он умер. Теперь они вместе навсегда.
— Ей надо было жить, чтобы доказать его невиновность.
— Но у нее были странные фантазии: она думала, что он зовет ее к себе.
— Мне хотелось бы узнать правду, Ханна, открыть, что же на самом деле случилось с этим опалом.
— Бог с вами, мисс. Много лет уже пытаются найти его. Я думаю, что мистер Хенникер никогда не оставлял поиски. И вы считаете, что вам это удастся? Вы же ничего не знаете о таких вещах. Вы еще только начинаете узнавать, как войти в этот мир!
— Но он мой отец, она моя мать. Это же все меняет.
Ханна печально покачала головой.
* * *Я не могла говорить со своей семьей о трагедии, но я могла объясниться с Беном. На следующее утро, придя к нему, я сразу же сказала:
— Я знаю все об отце и матери и то, что вы обвиняете его в краже опала.
Мы сидели в гостиной. Некоторое время он молчал, но я видела, что ему очень грустно.
— Мне не с кем поговорить об этом, кроме вас, — продолжала я.
— Кто рассказал тебе? — спросил Бен. Я сказала, что мама оставила мне письмо.
Он кивнул.
— Вы знали? — спросила я.
— Я догадался. Ты так похожа на нее, такие же темные глаза, длинные ресницы и тонкие брови, такой же вздернутый нос и рот, который смеется над жизнью даже в тяжелый час. Сейчас мне показалось, что это она здесь сидит. Тебе столько же лет, сколько ей было тогда, но она меньше разбиралась в людях, чем ты, не могла постоять за себя.
— Вы знали о ней и об отце?
— Все было ясно, как день.
— И вы были довольны… сначала? Вы были не против? — впервые я увидела, что он раздумывает.
— Я не мог ничего иметь против, — сказал он, наконец. — С первой же минуты их встречи было видно, что с ними происходит. Тогда я думал, что он хороший, честный юноша.
— Вы же знаете, Бен, что он не сделал этого.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что он не сделал? Он разбил ее сердце. Я бы убил его за это. Да, убил бы!
— Вы любили ее, Бен, — сказала я.
Он задумался.
— Да, можно сказать и так. Она была красивой и нежной… а я… посмотри на меня — грубый, старый рудокоп.
— Вы хотели сами на ней жениться, Бен?
— Это было бы неправильно.
— Если бы вы женились, я была бы вашей дочерью.
— Неплохая идея.
— Тогда я была бы другой, совсем не такой, как сейчас.
— Значит, спасибо судьбе, что трагедия предотвращена.
Он снова стал самим собой, и беседа с ним успокаивала меня.
— Да, — продолжал он, — я любил ее. Она была, как этот дом… Ты понимаешь, о чем я говорю? Чуть-чуть отдалена от меня, нечто такое, чего я жаждал и чем хотел обладать. Но с женщиной все по-другому. Я проклинаю себя, что меня не было здесь в то время. Если бы я был здесь, ничего бы не случилось.
— Чтобы вы сделали, Бен?
— Я бы предложил ей выйти за меня замуж. Может быть она бы согласилась.
Я подбежала к нему, обняла и прижала к себе.
— О Бен, это было бы замечательно! Мы бы жили вместе, и я избавилась бы от Дауэр Хауза.
Он погладил мои волосы и сказал:
— Ты бы хотела этого?
— Это было бы удивительно!
— Но этого не произошло, не правда ли? Что пользы оглядываться назад и говорить «если бы». Это делают глупцы. Вчерашний день надо забыть. Важно то, что есть сегодня, важно будущее. Мы познакомились и стали друзьями, а дружба прекрасная вещь.
Я снова подошла к креслу и попросила:
— Скажите мне о случившемся.
— Твоя мама бывала в Оукланде.
— Да, я знаю и про бал, и про вишневое платье.
— Она встретила твоего отца. Это была любовь с первого взгляда. Они собирались пожениться и уехать в страну опалов. Не думаю, что это было подходящее место для такого хрупкого существа, но она рвалась туда, считала, что должна быть рядом с ним. Ее тоже охватила опаловая лихорадка, она клялась, что сможет все преодолеть вместе с ним. И она смогла бы. Я завидовал счастью Десмонда Дерхэма. Это был красивый юноша из хорошей семьи. И честный… так я думал. У него в крови была тяга к приключениям, поэтому он отправился в Австралию, сначала за золотом, как и все мы. Но найдя свой первый опал, он перестал думать о золоте. У него была уверенность, что он нашел одно из самых богатых залежей опалов в Новом Южном Уэльсе. Он постоянно говорил об этом. Мы шутили над ним и называли его уверенность фантазией Десмонда. Но затем нас захватила его одержимость, и, чтобы обсудить этот вопрос, мы собрались в Оукланде. Здесь он встретил твою маму, они полюбили друг друга и решили вступить в брак. Так было до той ночи.
