Барбара Мецгер - Бубновая дама
Гарри знал, что должен извиниться, хотя не чувствовавал какого сожаления. Да и мадам Лекарт… черт побери, он уже не мог ее так называть… да и Дениз это понравилось, судя но ее тихому вздоху. Кстати, Браун тоже не извинился перед Хеллен. Разумеется, Гарри и не думал брать уроки поведения у новоиспеченного учителя. В чем он действительно нуждался, так это в холодной ванне.
Должно быть, он хотел поцеловать эту женщину с того момента, как увидел ее, поэтому безумно рад, что наконец сделал это. С подобными делами лучше покончить сразу, как с визитом к зубодеру. Если бы еще не это желание поцеловать ее снова. И снова.
Проклятие!
— Благодарю вас, — сказал он, надеясь, что голос у него не будет дрожать так, как дрожит все естество.
— Благодарите меня? — глупо переспросила Куини.
Ее способность соображать улетела на крыльях страсти. Он благодарит ее за короткий, неопытный, как у школьницы, поцелуй?
— За то, что вы не укололи меня своей иглой.
— О!
Конечно, Гарри бы не ограничился единственным поцелуем, но они стояли на улице, их ждала карета, а один из грумов тихо покашливал, делая вид, что проверяет упряжь. Хеллен с Брауном уже садились, пока второй грум придерживал дверцу. Гарри понимал, что на глазах у остальных не стоит находиться так близко к Дениз, однако не мог вынести мысли, что все его надежды рухнут с конном этого вечера.
— Может, вы поужинаете со мной? Предложение касается всех. Очень не хочется, чтобы вечер закончился так скверно. — Увидев, что Куини вытирает рот, Гарри поспешил прибавить: — Нет, я имею в виду не поцелуй, а бал. Хотелось бы вспоминать нечто более приятное.
Более приятное, чем его поцелуй? Куини считала это невозможным, но согласно кивнула.
Хеллен беспокоило ее запачканное платье.
— Можно поужинать в моем отеле. Шеф-повар там просто волшебник, на столах свечи, никто даже не заметит, Или, если хотите, можете завернуться в свою шаль. Пожалуйста, я буду очень рад вашему обществу.
— Знаете, я никогда еще не ужинала после танцев. — И в первоклассном отеле Хеллен тоже никогда не ужинала.
Браун тоже проголодался, а в «Красном и черном» уже наверняка не было ни персонала, ни еды.
Они поехали в «Гранд-отель», портье которого испытал облегчение, поняв, что Гарри не поведет женщин в свой номер. В конце концов, у них респектабельная гостиница.
Метрдотель в обеденном зале сморщил нос при виде женщин в смелых, роскошных туалетах, находившихся в легком беспорядке. Но солидные чаевые Гарри вернули улыбку на его лицо, равно как и обращение Куини на родном ему французском.
Пока они ждали заказ, Куини пыталась вести беседу. Однако ей не хотелось говорить о бале. О своем прошлом. Или о будущем.
Хеллен помочь не могла, расстроенная испорченным платьем и крушением своих надежд. Мистер Браун мало что мог рассказать про успехи в новой школе, а Куини предпочла не выдавать свой, интерес к лорду Карду и капитану Эндикотту.
Да, погода весьма холодная, что неудивительно, ибо весна пока не началась. Да, отель элегантно обставлен, канделябры в холле просто изумительны. Вино, заказанное лордом Хэркингом, превосходно, а скрипичная музыка звучит как восхитительное сопровождение.
Вскоре, слава Богу, подали суп, так что отпала необходимость в пустой болтовне. Но, когда унесли тарелки, Куини сказала виконту:
— Жаль, что мы не отыскали вашего зятя на балу. Что же вам теперь делать?
Гарри чуть не поперхнулся вином. Теперь он собирался зайти к Рашель Пуатье, о чем, разумеется, не мог сообщить дамам. Наверняка Дениз сочла его негодяем за поцелуй на улице, а уж если он признается, что намерен посетить бордель, то сразу окажется в ее глазах законченным распутником.
— У моего друга Кэмдена есть кое-какие соображения, где может находиться Мартин.
— Значит, вы еще не сразу вернетесь домой?
— Нет.
Пока официанты подавали следующее блюдо, Гарри и Куини молчали, обдумывая возможности — и невозможности. Тем временем хорошее вино и черепаший суп вернули Хеллен некоторую живость.
— Ваш друг очень милый. И прекрасный танцор. Он также умеет интересно рассказывать.
— Да, вы правы, Кэм хороший парень, — ответил Гарри. Затем посмотрел на мадам Лекарт и, поняв, что вряд ли ее недовольство вызвала превосходная телятина, добавил: — Но старина Кэм закоренелый повеса. Его не увидишь дважды с одной и той же дамой. — Поскольку Гарри видел друга только несколько раз в году, то говорил правду. Не было ложью и его следующее утверждение: — И я не слышал, чтобы он когда-либо содержал любовницу.
Гарри понятия не имел, считал ли Кэм любовницами всех своих многочисленных женщин, замужних, вдов, просто доступных. И предпочитал не знать.
Дениз одарила его благодарной улыбкой. Отчасти Гарри отнес ее к одобрению вина, отчасти — к охлаждению пыла маленькой дурочки.
— Кэм признался мне, что подумывает о женитьбе и наследниках. А он никогда не выставит жену на посмешище своими… э… посторонними интересами.
По крайней мере, Гарри надеялся, что до конца медового месяца друг точно не возобновит посещение балов полусвета и борделей.
Вздохнув, Хеллен вернулась к еде, а француженка с сомнением подняла черные брови.
— Не все мужчины становятся неверными супругами. — Гарри сам не знал, почему ему так хочется убедить мадам Лекарт в том, что он не похож на остальных представителей своего пола. — Я, например, собираюсь уважать свои брачные клятвы.
— Я тоже, — добавил Браун. Язык у него слегка заплетался от вина и близости Хеллен, которая слизывала с губ соус. — Иначе мама выпустила бы мне кишки. Так же, как и моему отцу. Папа ни разу не посмотрел на другую женщину за все годы, пока они женаты.
— Очень… похвально. — Куини приложила к губам салфетку, отчего у Гарри закружилась голова.
— И я знаю, капитан Джек поклялся в верности мисс Силвер. Говорят, иначе она бы не дала согласия. И я слышал, что лорд Кард не оставлял жену с тех пор, как они поженились и у них появился ребенок. Сейчас они ждут второго.
— Рада за обе пары, — ответила Куини.
Она совсем не удивилась, что лорд Кард верный муж, а вот насчет капитана, владельца игорного клуба и отъявленного бабника, у нее были сомнения. Правда, оба до сих пор исполняют свой обет найти сестру, значит вполне возможно, что не нарушают и другую клятву, если умеют так держать слово.
— А как насчет вас? — спросил Гарри, прерывая ее размышления.
— Меня? Вообще-то я не думала ни о замужестве, ни о повторном браке, ни тем более о нарушении супружеской верности.
— Неужели такую красивую женщину не интересует брак? Я полагал, все женщины рождены, чтобы желать обручального кольца.
