Элизабет Торнтон - Шотландские тайны
— Кстати, а что Дэвид? — вдруг спросил Мюррей. — Он был влюблен в ту девушку?
Ренд покачал головой.
— Дэвид всегда говорил, что нет, — задумчиво произнес он. — А зачем ему было лгать?
— Бедный Дэвид, — грустно вздохнул Мюррей. — Мне так жаль, что я не воспользовался случаем и не узнал его получше, когда он гостил у тебя в последний раз. Он показался мне тогда славным малым… Вот только не помню, ходил он когда-нибудь с нами на охоту или на рыбалку?
— Случалось… Но очень редко.
— Наверное, он почти все время проводил с мисс Рендал?
Тщательно обдумав свой ответ, Ренд проговорил:
— Думаю, да. У меня такое впечатление, что она упорно обращала его в свою веру.
— В свою веру? — недоуменно посмотрел на друга Мюррей. — Что ты имеешь в виду?
— Делала из него шотландца! — коротко бросил Ренд. Мюррей приподнял брови.
— И преуспела в этом? — осведомился он.
— Похоже, что да. Перед своим последним боем он говорил только о Шотландии. — Ренд позволил себе слегка улыбнуться. — Думаю, Дэвид пытался и меня обратить в свою новую веру.
* * *Мюррей решил, что позже надо будет все это хорошенько обдумать. Но он уже и сейчас начал понимать, зачем его друг приехал в Шотландию. Казалось, Дэвид преуспел там, где сам Мюррей потерпел поражение. Значит, Ренда все-таки можно заставить посмотреть на Шотландию непредубежденным взглядом! В душе Мюррей осыпал проклятьями тех молодых хайлендцев, которые напали на карету Ренда. Эта дурацкая выходка поставила под угрозу все, чего удалось добиться Дэвиду. Неужели шутники думали, что его светлость, испугавшись, немедленно вернет арендаторам их фермы?! Мюррей вздохнул. Он-то знал: Ренд не терпит, когда его кто-то к чему-то принуждает.
Внезапно Мюррей заметил, что Ренд пристально смотрит на него. Тогда шотландец поднял свой бокал и произнес гэльский тост:
— Слейнте мхайт! Доброго здоровья тебе!
Выпив, молодые люди помолчали. Потом, доливая виски в бокалы, Ренд сказал:
— Кстати, Джон, я в долгу перед тобой за тот совет, который ты мне дал насчет Гленшила. Совет, который я у тебя действительно просил.
Казалось, Мюррей совершенно сбит с толку.
— Какой совет?
— Поступай, как подобает главе клана Рендалов, сказал ты мне. Именно так я и сделал. И это сработало. Гленшил нанес мне визит вчера утром.
— Правда? Старик в самом деле приезжал к тебе?! И что же?
— Ну, закадычными друзьями мы с ним не стали, но теперь по крайней мере разговариваем друг с другом.
— Это уже кое-что!
— Я тоже так думаю. В общем, наследственная вражда оказалась не такой уж непреодолимой штукой, как я полагал.
— Значит, теперь ты вхож в дом Гленшила и имеешь возможность видеть мисс Рендал?
— Совершенно верно, — кивнул Ренд.
6.
Прошло несколько дней, прежде чем Ренд ответил на приглашение Гленшила. Это было сделано не без задней мысли. Ренд специально выбрал такое утро, когда Гленшил и мистер Дональд Рендал отправились в Баллатер. Как только его светлости донесли, что почтенные джентльмены отбыли из дома, Ренд немедленно приказал оседлать свою лошадь и поехал на прогулку. Он пригласил Джона Мюррея составить ему компанию: если удастся встретиться с Шарлоттой и Фионой, то Мюррей будет отвлекать мать, а Ренд — беседовать с дочерью… Но Мюррей должен был провести этот день в гостях у своей замужней сестры, которая жила с семьей в Эбойне, так что Ренд помчался к соседям один.
Спешившись и войдя в дом, он вручил свою визитную карточку пышногрудой пучеглазой молодой служанке, которая вытаращилась на гостя как на чудище морское. Ренд не удивился, услышав в ответ на свой вопрос, что джентльменов нет дома. Однако его светлость так удрученно вздохнул, что сердце служанки дрогнуло: не могла она огорчить этого прекрасного, утонченного, благовоспитанного молодого человека! Поэтому добрая девица сказала, что если он соблаговолит подождать в холле, то она отнесет карточку наверх и передаст дамам, хотя не уверена, будут ли они сегодня утром принимать посетителей.
— Миссис Рендал и мисс Фиона еще в постелях, — простодушно добавила она.
— Ничего, ничего, я подожду, — сказал Ренд и одарил служанку такой многозначительной улыбкой, что бедняжка, как она позже призналась кухарке, напрочь забыла о том, куда и зачем шла, пока Рендал мягко не напомнил ей об этом. Девушка словно во сне поднялась по лестнице и как слепая побрела по коридору; из транса ее вывела лишь визитная карточка, которую она судорожно прижимала к отчаянно бьющемуся сердцу.
В это время Ренд, впервые переступивший порог дома Гленшилов, с любопытством осматривался вокруг. Убранство холла произвело на его светлость большое впечатление: вместо портретов многочисленных предков, грозно взирающих на своих трепещущих потомков, стены украшала великолепная коллекция голов диких оленей.
Изучив ее с видом истинного знатока, Рендал толкнул дверь, которая, как он полагал, должна была вести в библиотеку. За дверью он увидел ту маленькую тихую девушку, которая сидела в церкви вместе с Гленшилами и которую он принял за служанку. Она стояла возле длинного стола, заваленного книгами и бумагами, и время от времени заглядывала в них, делая пометки на полях какой-то рукописи. Рукопись эта, видимо, чрезвычайно интересовала «серую мышку».
Ренд молча наблюдал за ней. Ее он разглядывал куда более внимательно, чем головы оленей. Если бы ему пришлось одевать эту девушку, подумал он вдруг, то он никогда не позволил бы ей носить это серое платье, которое она, видимо, предпочитала всем другим нарядам. Ее молочно-белая кожа и иссиня-черные волосы явно выигрывали бы в сочетании с яркими, сочными цветами. И еще Ренд, конечно, не разрешил бы ей ходить в том, что вышло из моды уже двадцать лет назад. Правда, нельзя было сказать, что простое шерстяное платье не позволяет любоваться ее прелестной фигуркой. Ренд не смог найти в ней ни одного недостатка. Но оно придавало девушке какой-то неряшливый вид. Сразу было ясно, что ей совершенно безразлично, нравится она мужчинам или нет. Такое же впечатление производила и толстая коса, спускавшаяся до пояса. Просто и без затей… Можно было подумать, что девушка специально старается выглядеть непривлекательной. Все это наводило на самые разные мысли, и мысли эти были одна интереснее другой.
Девушка тихонько напевала какую-то шотландскую песенку. Ренд на миг растерялся. Что делать? Вежливо извиниться и уйти? Или осторожно выскользнуть из комнаты, не побеспокоив эту молодую особу? Но вместо этого со всей наглостью знатного человека и опытного мужчины он шагнул к девушке.
