Эмилия Остен - Шелк для истинной леди
Еще несколько минут – и Элиза, задыхаясь, выбежала на улицу, идущую вдоль реки. Людей было немного: на горизонте собирались тучи, и страх перед непогодой разогнал жителей Бостона по домам, под надежные крыши. Поднявшийся ветер едва не сорвал с Элизы шляпку, и пришлось придерживать ее рукой.
Девушка внимательно посмотрела на реку Чарльз. Входить в нее здесь, на виду у всех, небезопасно: того и гляди, кто-нибудь озаботится судьбой мисс Уивер и позовет полисмена. Да и колыхавшиеся у берега грязные обломки досок, ветки и мусор не вдохновили Элизу: река Чарльз не отличалась чистотой. Вот в середине она быстро катила темную воду, и там наверняка достаточно глубоко. Элиза решительно двинулась по направлению к ближайшему мосту.
Она шла и думала о том, как жестока жизнь и как много приходится платить всего лишь за желание быть счастливой. В памяти всплывали подробности безоблачной жизни в маленьком городке на Юге, добрые объятия матери и отца, кружение покупателей в их магазине… О Поле Спенсере Элиза думать не могла. Слишком дорого она заплатила за свою детскую мечту о нем. Судьба сыграла с нею злую шутку, вновь столкнув с Полом и убедительно показав, что для нее он как был, так и остается недостижим.
Ближайший мост через реку Чарльз оказался деревянным и не слишком широким, однако для целей Элизы он подходил как нельзя лучше. Здесь отсутствовало оживленное движение повозок и экипажей, было мало прохожих и не наблюдалось поблизости ни одного полисмена. Тучи, которые упорно подгонял западный ветер, к этому времени подобрались совсем близко и закрыли полнеба. Элиза видела проблески молний в их клокастых животах и слышала отдаленное ворчанье грома. Это ее ничуть не удивляло. Все так и должно быть.
Она поднялась на мост и медленно пошла по нему, держась за грубые перила, пока не добралась до середины. Там Элиза остановилась и посмотрела вниз, на реку. Та крутила крохотные воронки, и вода была очень темной, почти черной. Наверное, в океане отлив, иначе бы вода оставалась почти неподвижной. Так даже лучше. Река вынесет ее тело в океан, и никто никогда ее не найдет. Элизе была невыносима мысль о том, что Марта и Энн увидят ее мертвой. Никто ее больше не увидит. Никогда.
– Я делаю это ради нашего доброго имени, – прошептала Элиза, сложила ладони и начала молиться. Господь осуждает самоубийство, и все-таки Элиза надеялась на его прощение. Она не знала, какую молитву следует читать сейчас, и потому прочла ту, которую часто произносила перед отходом ко сну: – Огради меня, Господи, силою животворящего креста Твоего и сохрани меня в эту ночь от всякого зла. В руки Твои, Господи, Боже мой, предаю дух мой. Ты же благослови меня и помилуй и жизнь вечную даруй мне. Аминь.
Тучи зарокотали уже над головой, и, подняв глаза, Элиза увидела сумрачные провалы в небе и жалобно кричавших чаек, прилетевших со стороны океана. Казалось, сам мир замер, прежде чем подтолкнуть ее к последнему шагу. Элиза покрепче вцепилась в перила и зажмурилась. Ей стало очень страшно. Дороги назад нет.
– Господи…
В следующий миг чьи-то жесткие руки схватили ее за плечи и рванули назад так, что пальцы девушки оторвались от перил, а сама Элиза еле устояла на ногах. Тот, кто дернул ее, не дал ей упасть, развернул ее к себе, и, открыв глаза, девушка увидела Пита.
– Элиза, – с ужасом спросил он, – что ты собиралась сделать?!
– Я… – Она не могла говорить.
Пит встряхнул ее, словно нашкодившего котенка.
– Ты сошла с ума?! Неужели ты и вправду собиралась броситься в реку?
– Пусти, – прошептала Элиза. – Отпусти меня, Пит, пожалуйста.
– Ни за что. – Он снова встряхнул ее. – Пока ты не придешь в себя. О чем ты думала? А твои сестры? Как же они без тебя?
Пока Элиза думала о сестрах сама, они представлялись ей мутными силуэтами; она просто боялась себе их представить, чтобы не отказаться от задуманного. Теперь же, когда о них заговорил Пит, лица Марты и Энн вспомнились Элизе отчетливо. И ужас захлестнул ее сильнее, чем сделали бы это воды реки Чарльз. Неужели действительно можно было полагать, что близняшки выживут в большом городе, где полно развратников вроде дядюшки Ворма и Стенли Будена? Какой же идиоткой она была!
И Элиза разрыдалась.
Пит немедленно прижал ее к себе, осторожно гладя по спине и успокаивая. Это было против всех правил приличия, однако сейчас Элизу они волновали меньше всего. Какие уж тут правила, когда она едва не совершила самую большую глупость в своей жизни!
Ей стало ужасно стыдно, так стыдно, что казалось, это жжет ее изнутри, словно проглоченный уголек. Сам господь послал ей Пита, чтобы было кому остановить и образумить ее.
– Как ты меня нашел? – прошептала Элиза, немного отстранившись от Свона и отчаянно шмыгая носом. Пит зашарил по карманам в поисках платка и, найдя его, протянул девушке.
– Селина видела, как Буден велел тебе убираться. Она не могла покинуть магазин и, разыскав меня, попросила найти тебя. Она боялась, что с тобой может что-либо случиться. И не напрасно. – Пит нахмурился. – Я расспрашивал людей на улицах, и мне сказали, что девушка, похожая на тебя, пошла в этом направлении. Я увидел, как ты поднимаешься на мост, и тогда понял, что ты задумала. Хорошо, что в мои обязанности входит умение быстро бегать!
Элиза вяло улыбнулась шутке.
– Неужели ты не видела другого выхода? – печально спросил Пит.
– Нет.
– Но так нельзя!
– Пит, – мягко сказала Элиза, стараясь этими словами заглушить сжигавший ее стыд, – ты же сам постоянно говоришь, что жизнь темна и беспросветна, что все вокруг плохо…
Рассыльный смутился, у него даже на щеках выступили неровные красные пятна. Он зачем-то стянул с головы кепку и принялся мять ее в руках. Ветер немедленно и зло взлохматил ему волосы.
– Но это совсем другое, Элиза. Я просто так вижу мир – пасмурно. Я никогда не соберусь его покинуть по своей воле!
– О, конечно, – с горечью сказала она. Способность мыслить более-менее рационально возвращалась к Элизе, и, несмотря на то что девушка больше не собиралась прыгать с моста, выхода из ситуации она не видела.
Загремело над головами, будто медный чайник уронили на кучу жестяных листов. Пит и Элиза непроизвольно задрали головы: тучи собрались с силами и готовы были приступить к делу.
– Ух ты! – сказал Пит и нахлобучил кепку обратно на растрепанные вихры. – Пожалуй, нам пора идти.
– Куда? – пробормотала Элиза. Она подумала о сестрах: ведь следующий месяц так и остался неоплаченным. Значит, девочек придется оттуда забрать. Нет. Не раньше, чем она придумает, что ей делать.
Пит на мгновение замер, потом тряхнул головой и сказал:
– Идем. Я знаю.
